Мамаша Кураж и ее дети (Перевод Б Заходера и Вс Розанова) - Бертольд Брехт

Вербовщик. Пойдем, сосунок! Покажи дяде, какой у тебя ножичек!

Мамаша Кураж. Господин фельдфебель, я полковнику пожалуюсь. Попадете за решетку - у моей дочери жених лейтенант.

Фельдфебель. Давайте по-хорошему, братцы! (Мамаше Кураж.) Чем тебе солдатская служба не по душе? И отец у него солдат был, честно голову сложил, сама же говорила.

Мамаша Кураж. Да ведь он дитя малое! А вы его на бойню погоните, знаю я вас! Вам бы лишь свои пять золотых получить за него!

Вербовщик. Сперва он получит шлем с шишаком, ботфорты - красота, верно?

Эйлиф. Только не от тебя!

Мамаша Кураж. Да, да, пойдем рыбку ловить, сказал рыбак червяку. (Швейцарцу.) Беги, кричи караул - брата родного в солдаты угоняют! (Выхватывает нож.) Попробуйте троньте его - кишки вам выпущу, окаянные! Дитятко мое родимое в солдаты забирают, душегубы! Мы честно торгуем: ветчина - первый сорт, белье - полотняное. Мы люди мирные!

Фельдфебель. Видать по твоему ножику, какие вы мирные! Стыдно, старая карга, убери ты нож! Сама же говорила давеча, войной кормишься. На что без войны жить будешь? А без солдат - какая война?

Мамаша Кураж. Пусть другие в солдаты идут, а своих не пущу!

Фельдфебель. Ишь какая! Тебе, значит, сливки, а войне - опивки? Сама со своим выводком от войны жиреть будешь, а от тебя ей шиш? Ай-ай-ай, нехорошо, мамаша! Еще Кураж прозываешься! А войны боишься, своей кормилицы! Вот ребята твои не боятся, сразу видать!

Эйлиф. Я не боюсь.

Фельдфебель. Да чего и бояться? Погляди на меня. Не впрок, что ли, мне служба пошла? А ведь я с семнадцати, лет на войне!

Мамаша Кураж. Доживи до семидесяти, а тогда хвастай!

Фельдфебель. Даст бог, дотяну.

Мамаша Кураж. На погосте.

Фельдфебель. Ты чего тут каркаешь? Испугать меня захотела?

Мамаша Кураж. Каркаю? Помянешь мое слово! Вижу - меченый ты! Словно с того света на побывку пришел!

Швейцарец. Она у нас вещунья, все говорят. Она судьбу предсказывает.

Вербовщик. Ну что ж, поворожи господину фельдфебелю потехи ради!

Фельдфебель. Это все бабьи бредни.

Мамаша Кураж. Дай свой шлем!

Фельдфебель (снимает шлем). Ну-ну, ври, ври! Послушаем для потехи.

Мамаша Кураж (достает лист пергамента и разрывает его). Эйлиф, Швейцарец, Катрин, глядите: как этот листок, разорвет нас война в клочья, коли мы с ней не на шутку свяжемся. (Фельдфебелю.) С тебя, так и быть, денег не возьму. Черный крест - смерть. На одном клочке черный крест ставлю.

Швейцарец. А другой - пустой, примечай!

Мамаша Кураж. А теперь сложу... потрясу... перемешаю... Так и жизнь нас трясет и мешает, еще когда нас мать под сердцем носит... Ну, тяни - судьбу узнаешь.

Фельдфебель медлит.

Вербовщик (Эйлифу). Я ведь не всякого так уговариваю. Мало кого беру. Но ты мне понравился. Вижу - парень боевой.

Фельдфебель (тянет жребий). Ерунда это все, только голову морочите!

Швейцарец. Черный крест! Пропащее его дело!

Вербовщик. Не дрейфь, старина, не на каждого пуля отлита!

Фельдфебель (хрипло). Подвела ты меня!

Мамаша Кураж. Сам ты себя подвел в тот день, когда в солдаты записался. Ну ладно, поехали. Война ведь не век будет. Нечего золотое времечко терять.

Фельдфебель. Черт бы тебя побрал, мне ты голову не заморочишь. Пащенка твоего все равно заберем, быть ему солдатом!

Эйлиф. Мать, мне охота. Позвольте уж!

Мамаша Кураж. Заткнись ты, дьявол финский!

Эйлиф. Швейцарец вон тоже хочет в солдаты.

Мамаша Кураж. Что?? (Пауза.) Видно, не миновать. Всем троим сейчас судьбу скажу. (Уходит в глубь сцены и метит крестами листки.)

Вербовщик (Эйлифу). А что будто у нас в шведском войске всех молебствиями замучили - это одни наговоры. Наши враги эти слухи распускают. Поем псалмы только по воскресеньям, один стих, да и то - у кого голос есть.

Мамаша Кураж (возвращается и опускает жребии в шлем фельдфебеля). Так и норовят от матери сбежать, черти. Сахарная им, вишь, война! Вот сейчас судьба вам скажет. А то небось думаете, там райское житье, вас сразу в полковники произведут! Фельдфебель, я вам как родному скажу: негожи они для ратного дела, не будет из них толку! Зря только головы сложат. (Протягивает шлем Эйлифу.) На, тащи свой жребий!

Эйлиф вытаскивает клочок пергамента и разворачивает.

(Вырывает бумажку у него из рук.) Так и знала - крест. Несчастная я мать! Зачем я его в муках на свет родила? Умрет! Погибнет во цвете лет! Пойдет в солдаты - не миновать ему братской могилы. Больно уж он отчаянный - весь в отца! Будь умником, а то не сносить тебе головы. Видишь - крест. (Строго.) Будешь умником?

Эйлиф. Буду, мама.

Мамаша Кураж. А умник тот, кто мать слушает! Ты не гляди, что они тебя желторотым дразнят, - ты знай свое, посмеивайся!

Вербовщик. Что, в штаны уже напустил? Видно, лучше твоего брата взять!

Мамаша Кураж. Я тебе что велела - смеяться. Смейся! Ну, теперь ты тащи, Швейцарец. За тебя я меньше боюсь, ты у меня честный.

Швейцарец тянет жребий.

Что это ты так на него уставился? Там ничего нет. Не может того быть, чтобы там крест стоял! Неужто я и тебя потеряю? (Берет из рук Швейцарца жребий.) Крест? И этому! За простоту за его? Швейцарец ты мой, тоже пропадешь, коли мать ослушаешься! Поступай всегда по-честному, как я тебя сызмальства учила: сдачу приноси, когда за хлебом посылаю. Иначе нет тебе спасенья! Посмотрите, фельдфебель! Может, я обозналась? Есть тут черный крест?

Фельдфебель. Крест и есть. Не пойму, как я-то мог вытянуть. Я всегда позади держусь. (Вербовщику.) Нет, она не врет. И своим то же нагадала.

Швейцарец. И мне нагадала. Но я уж зарублю себе на носу!

Мамаша Кураж (Катрин). Ну, ты-то у меня не пропадешь - ты сама себе крест: сердце у тебя больно доброе. (Протягивает шлем Катрин, сидящей в фургоне, но сама вынимает ей жребий.) Господи, что ж это! Голова кругом идет! Не может того быть. Видно, я не так перемешала. Не будь ты такой доброй, Катрин! Зарекись! И на твоем пути крест. Смотри, будь ниже травы, тише воды. Тебе это легко-ты и так немая. Ну вот, теперь вы все судьбу знаете. Поняли теперь? Ухо востро держите! Поехали! (Возвращает фельдфебелю шлем и залезает в фургон.)

Вербовщик (фельдфебелю). Чего ж ты стоишь?

Фельдфебель. Мне что-то не по себе.

Вербовщик. Простыл, наверно. Снял шлем, а стоишь на ветру. Задержи ее, купи чего-нибудь! (Громко.) Ты бы поглядел у нее пряжки, фельдфебель. Поддержи коммерцию честным торговцам. Эй, вы! Фельдфебелю у вас пряжка приглянулась!

Мамаша Кураж. За полгульдена отдам. Настоящая ей цена - два гульдена. (Слезает с козел.)

Фельдфебель. Она ношеная. Дай-ка погляжу. Тут больно ветрено. (Отходит за фургон.)

Мамаша Кураж. Да нет, тут тихо!

Фельдфебель. Пожалуй, полгульдена можно дать. Серебряная.

Мамаша Кураж (идет к нему за фургон). Тут добрых шесть унций чистого серебра.

Вербовщик (Эйлифу). А мы с тобой пойдем пропустим по одной. Деньжонки есть, айда!

Эйлиф стоит в нерешительности.

Мамаша Кураж. По рукам? Полгульдена!

Фельдфебель. Никак не пойму. Всегда ведь позади держусь. Безопаснее места нет, чем фельдфебельское. Знай посылай других вперед славу добывать. Эх, обед мне испортили. Кусок в горло не полезет.

Мамаша Кураж. Что ж ты так близко к сердцу принимаешь? Уж и аппетит потерял! Ты свое дело помни, держись позади. На-ка вот, выпей, служивый! (Наливает ему водки.)

Вербовщик (уводит Эйлифа). Десять гульденов тебе на руки, ты герой, сражаешься за короля, от баб отбоя нет! А мне в любое время можешь дать по морде, коли я тебя обидел.

Оба уходят.

Немая Катрин, выскочив из фургона, глухо, протяжно мычит.

Мамаша Кураж. Сейчас, дочка, сейчас. Господин фельдфебель еще не заплатили. (Пробует монету на зуб.) Никаким деньгам нынче не верю. Я ученая! Нет, не фальшивая. Скорей, поехали! Где Эйлиф?

Швейцарец. Он с вербовщиком ушел.

Мамаша Кураж (после долгой паузы). Эх ты, простота! (Катрин.) Знаю, знаю, ты не виновата, ты говорить не можешь.

Фельдфебель. Выпей-ка сама, мать! Не помешает. Такая она, жизнь. В солдатах еще ничего. Ты: ведь сама войной кормишься, так уж в сторонке со. своими ребятами не отсидишься, верно?

Мамаша Кураж. Теперь придется тебе с братом; тащить, Катрин.

Брат и сестра впрягаются. Мамаша Кураж шагает рядом. Фургон трогается.

Фельдфебель (им вслед). Да, уж хочешь от войны хлеба - давай ей мяса.

II

Годы 1625-1626. Мамаша Кураж с обозом шведского войска попадает в Польшу. Осада крепости Вальгоф. Встреча с сыном. Удачная продажа каплуна. Великие подвиги отважного

Эйлифа.

Палатка шведского военачальника. Рядом кухня. Слышна канонада. Мамаша Кураж торгуется с поваром-голландцем.

Повар. Шестьдесят геллеров за этот несчастный цыпленок?

Мамаша Кураж. Несчастный цыпленок? Да вы поглядите: одно сало! И за такой лакомый кусочек нашему обжоре командующему жалко шестьдесят геллеров? Вот попробуйте, оставьте его без обеда - он вам голову оторвет!

Повар. Таких я имею дюжину за десять геллеров, на любой угла.