Эффект бешеного Солнца - Александр Полещук

— Французский знаете?

— Конечно, что за вопрос! — заторопился «академик», не сразу найдя выход на трап. — Я весь к вашим услугам, капитан.

Говоря эти слова, «академик», спускавшийся по трапу с чисто сухопутной грацией, поскользнулся и очутился на релубе несколько быстрее, чем ожидал. Капитан прояел гостя в салон и, оставив его наедине с «академиком», радостно перелистывавшим свой промокший блокнот, распорядился, чтобы кок приготовил кофе. Когда он вернулся, гость что-то оживленно говорил «академику».

— Вы знаете, капитан, этот человек рассказывает очень интересные вещи. Он, оказывается, вот уже три дня пытается найти предлог, чтобы попасть к вам. У него какое-то важное сообщение. Что-то очень-очень важное.

— Но почему он не обратился к нашему консулу? — спросил капитан. Спросите его, спросите.

— Я не мог, не имел права, — сказал человек в одеяле.

— А откуда вы? — спросил капитан. — Вы отлично говорите по-французски…

— Он объяснил, — сказал «академик». — Наш гость учился во Франции, он, кажется, даже бакалавр. — Гость кивнул. — Потом он вернулся к себе. Сейчас он солдат, вы понимаете?

— Не понимаю, — твердо сказал капитан, хотя уже догадался, откуда пришел гость.

— Я оттуда, — сказал гость и показал рукой на один из иллюминаторов по правому борту. Капитан непроизвольно «сориентировался»: там, куда показал худенькой рукой человек в одеяле, был северо-восток. И именно там шла сейчас затяжная война, стоившая многих и многих жертв. Значит, оттуда…

— Пришлось пересечь государственную границу, не так ли? — спросил капитан.

— Два раза, — уточнил охотно гость.

— Дорого бы я дал, чтобы получить полную уверенность в ваших словах, — откровенно сказал капитан. — Что-нибудь вроде документа не помешало бы.

— Пассепорт? — переспросил «академика» гость. — Но у нас нет официальных документов. На всякий случай мне дали вот это.

Гость развязал тонкими пальцами узел и освободился от одеяла. На нем была темная куртка, довольно потрепанная, но тщательно выглаженная. Откуда-то из-под воротника он достал тонкий листок рисовой бумаги, на котором было что-то написано, а сбоку приклеена его фотография. Капитан попытался прочесть написанное. Это ему удалось без особого труда: буквы — латинские, но буква "т" преобладала столь значительно над всеми остальными, что он не решился прочесть имя своего гостя вслух.

— Очень хорошая фотография, — сказал капитан. — И я всей душой хотел бы вам поверить, но осторожность, вы понимаете? Вас могли выследить. Вас могут задержать после того, как мы расстанемся. Это все чревато большими последствиями. Наконец, где гарантия, что эта прекрасная фотография выполнена не в разведывательном отделении с целью компрометации советского торгового флота? Смягчите при переводе, — вполголоса добавил он, не глядя на «академика», но гость уловил смысл слов капитана.

— Компрометр? — быстро спросил он.

— Не сердитесь, — сказал капитан. — Но я могу ожидать всего, даже того, что у вас в кармане спрятана граната.

— О, да! — улыбнувшись, сказал гость. — Граната. Конечно…

С этими словами гость достал из кармана куртки какой-то длинный цилиндр, снабженный на одном конце блестящей скобой, и бережно положил его на стол. «Академик» едва заметно откинул голову и быстро взглянул на капитана.

— Сейчас, сейчас, — сказал гость.

Он крепко прижал цилиндр к столу и точным движением рассоединил цилиндр на две части, протянув капитану пслую металлическую трубку. В правой руке у него осталась самая настоящая граната, которую гость спрятал в карман.

— Вот это я и хотел передать вам, — сказал он, показывая на цилиндр в руках капитана. — Он запаян, но я рекомендовал бы держать его в прохладном месте.

— А что в нем? — спросил «академик».

— Фотопленка. Только фотопленка, — быстро сояснкл гость. — Вы, вероятно, знаете, мы часто сбиваем самолеты. Из ружей, из пулеметов. — Гость двумя руками схватился за рукоятей воображлемого пулемета, и кисти его рук задрожали уверенно и часто. — Но у нас есть потолок. Три, четыре километра — высоты, не досягаамые для нашего оружия. Четырнадцатого ноября над нами пролетев самолет-разведчик. Мы не стреляли. Бесповезно, но он вдруг упал. В его передней части мы нашли оборудование для фотосьемки и в нем непроявленную пленку… При просмотре через проектор мы наблюдали странную картину… Мм не поняли ее, как ни старались. Но для нас многое стало ясным, — гость взволнованно закурил. — Налеты на нас в последнее время стали реже… Вы понимаете?

По утрам мы встречали самолеты вместе с солнцем. Да, вместе с восходом солнца. А теперь — теперь по-другому…

— Бслм я вас правильно понял, то самолеты не долетают?

— Да, они исчезают в пути… — Гость наклонился над столом и едва слышно сказал: — Они вспыхивают в воздухе… Но мы тут им при чем. Это происходит не над теми районами, которые мы контролируем. Остальное содержится в этой кассете.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Начинайте, — сказал голос, и утреннее небо далекой южной страны заполнило экран. Внизу оказался частокол гибких стволов пальм с сорванными листьями, решетчатые клешни радиолокаторов, сеть антенн над нмзенькммм строениями. И сразу же откуда-то снизу вылетела стрела реактивного бомбардировщика и исчезла вдали.

— ПИ-175, — определил вполголоса кто-то из сидящих в переднем ряду. — Маневренная машина…

— Вот еще один…

Теперь самолеты взлетали один за другим, а небо ушло кудато вниз. Исчезли локаторы, пальмы, здания, скользнула назад кромка берега, и океан дугой прочертил горизонт.

— Можно определить высоту, — сказал тот же человек, который назвал тип бомбардировщика. — Что-то вроде… Ого, как идет!

Самолет стремительно поднимался. Вот он пробился сквозь слой легкой облачности, и небо приобрело темно-синий оттенок. Теперь в поле зрения киноаппарата была вея эскадрилья.

— Он идет замыкающим? — голос сзади.

— Да, на расстоянии километров пяти, не больше.

— Снижаются…

— На горизонте материк!

— Резко сбавил скорость… Как ваше мнение?

— Да. Но что это?!

Желтый свет залил экран. Он был настолько ослепителен, что комната осветилась. Это длилось секунду, другую. Казалось, глаза успели привыкнуть к свету. Экран вдруг погас, но на нем звездами вспыхнули точки взрывов. И сразу же скользнули вниз — видимо, самолет, с которого велась съемка, стая набирать высоту. Другого объяснения не было: красный диск восходящего солнца появился в углу экрана. Вслед за ним — черта горизонта,

Все сидели молча.

— Мне показалось, — сказал тот же годос, который приказал начинать демонстрацию фильма. — Может быть, мне показалось…