Любовь не картошка! - Евгения Изюмова

Откуда-то из кустов вышел и направился ко мне мужик в шапке-петушке, натянутой до самых бровей, в шарфе до самого носа. Я приготовилась проорать, как в анекдоте: «Забери всё, но не трогай, не убивай!» Тот, в анекдоте, ответил женщине: «Пошла ты в … я на работу опаздываю!» А этот вежливо спросил:

- Вам в город?

- Нет! - замотала я головой и сипло спросила: - А где вокзал?

- А там! - беспечно махнул рукой мужик на темень за грузовыми составами. - Через мост идите! - и потопал опять в кусты - наверное, таксист. Решил подкалымить, а коль сорвалось, он ко мне интерес потерял. Я потащила свои манатки на мост, с тоской определяя, как высоко мне надо забраться, и полезла. Лезла, лезла, аж взмокла. Встала на мосту, переводя дух, и тут меня холод сковал с головы до ног, и сердце заколотилось суматошно, потому что мост раскинулся в обе стороны далеко-далеко. Станция-то, вижу, и впрямь большая, только где же вокзал?

Однако взяла себя в руки и храбро, почти бегом, не чуя тяжести сумок, ринулась туда, куда махнул рукой мужик. Бежала-бежала, отмахала уже полмоста, а никакого вокзала нет. «Да где же он, чёрт побери? Мамочка моя, куда же меня занесло?» - взвыла я в голос без стеснения, благо никто не слышал. Может, не так поняла и бегу не туда? В панике затормозила и бросилась обратно - там, на пустом перроне, в другой стороне от моста мелькал огонек, видимо, дежурка, там и спрошу. Время тикает, вот-вот поезд мой прибудет, а я вокзал найти не могу.

Из моих глаз брызнули, замерзая на щеках, слезы.

Тут, вижу, идёт кто-то по мосту. Я сжалась до предела: если злоумышленник - с моста сигать высоко. Но тут же успокоилась - ко мне приближалась женщина в железнодорожном бушлате. Ну, это уже не страшно…

- Пожалуйста, - закричала я радостно, впрочем, сквозь слезы, - скажите, где вокзал?

- Да вы правильно шли, - утешила меня железнодорожница и даже предложила помочь поднести багаж.

Женщина - не тот тип из кустов с бандитской рожей, ей можно доверить одну из своих тяжеленных сумок, туго набитых заказанными вещами и продуктами (в моем городе как-то всё разом стало дефицитным) и мы рысью помчались по мосту - время и мороз подгоняли.

Вокзал превзошёл все мои ожидания. Вместо большого просторного здания, к коим я привыкла, возле другого края моста притулилась невзрачная приземистая белого цвета избушка без курьих ножек с бледной лампой у входа.

- Вот и вокзал, - сказала женщина и пошла по мосту, который уходил дальше в темень, а я, сердечно поблагодарив спасительницу, прогрохотала сумками по лестнице вниз на перрон.

Внутри вокзала было тихо и сонно. На лавках спали какие-то подозрительные личности, да парочка шепталась в углу. И всё. Больше никого: ни дежурного в красной фуражке, ни милиционера в серой, ни кассира в окошке. Касса, конечно, была, да задернута шторкой.

Я заметалась по вокзалу: вот-вот мой поезд прибудет, а я даже спросить не могу, на какой путь, поскольку он даже в расписании не обозначен. А вдруг… Вот уж когда я обессилела, и все у меня опустилось вниз, я стала вроде пустого пенала - такую пустоту ощутила внутри грудной клетки. Вдруг поезд примут на тот путь, с которого я только что ушла?

О, мамочка! Слезы вновь залили мне глаза, но я скоренько проморгалась - не до них! - и, кинувшись к табличке «дежурный», забарабанила по двери. Никого. Не откликнулась и «милиция». Тогда я грохнула кулаком в «кассу». За шторкой произошло какое-то шевеление, её качнуло ветром, и в окошке возникла заспанная женская физиономия в сбитой набок мохеровой шапочке-берете.

- Чего?

- Поезд… поезд… - я никак не могла выговорить трясущимися губами, что мне нужно, - Он когда прибывает, на какой путь? - голос еле-еле слушался меня, слезы готовы были опять брызнуть из глаз.

- Маша, - лениво спросила кассирша селектор. - Поезд номер… не опаздывает? А? Через полчаса будет? Да тут спрашивают… А путь? Объявишь? Ну ладно, - и ко мне, прикрыв ладонью зевоту. - Идите на перрон, тут не слышно.

Я успокоилась, вздохнула: славу Богу, не переться через мост. И повеселела. Однако, выйдя на перрон, вскоре вновь впала в уныние и даже панику - минуты бежали, а поезда не было. Уж и по расписанию время минуло, и то, на сколько поезд опаздывает - тоже, а поезда всё не было. Тут я узрела ещё одну проблему: перед перроном - два свободных пути, на каждую платформу свой спуск с моста. А вдруг мой поезд по второму пути пустят? Я помчалась наверх на мост, изготовилась так, чтобы хоть кубарем, но вовремя слететь с моста, ибо поезд, согласно сообщению кассирши, стоит в Ожерелье всего две минуты, и пассажиров, кроме меня, нет. О том, что я отстала, никто в поезде не знает. Вдруг поезд проследует мимо без остановки?

- Господи! - взмолилась я, вконец измучившись душевно и физически. - Да что же это такое? Что я за дурёха такая? - я плакала и молилась, тряслась от страха, а поезда так и не было!..

И я опять загремела вниз, опять застучала в кассу:

- Девушка, милая, - возопила, - ну где же поезд? Может, его по другому пути направили? - хорошенькое зрелище, видимо, представляла моя физиономия с безумно вытаращенными глазами, если «девушка» лет пятидесяти тут же ухватилась за селектор:

- Маша, ну этот, куда ты его пускаешь? По первому? Точно? Смотри, не перепутай стрелки, по первому пускай! - и ко мне. - Идите на перрон, поезд уже на подходе, у семафора.

Я вновь вылетела на перрон, в след мне смотрели какие-то алкаши - чего, дескать, мечется, спать не дает. Один даже за мной выполз - такая преотвратная избитая морда. «Господи, - подумала я равнодушно, - да пусть всё заберёт, мне домой надо, лишь бы папку с документами оставил!» - а сердце прыгало мячиком в груди: на перроне-то по-прежнему пусто. Алкаш завернул за угол здания, и я услышала журчание. Потом он выбрел из темноты и, не глядя на меня, затрусил к дверям. И в этот момент вдали засияли прожектора подходящего поезда! Сердце мое перепуганное замерло: не по второму ли пути пойдет поезд? Нет, всё нормально - по первому. И я понеслась туда, где, как предполагала, должен остановиться мой вагон. А он, зараза, потянулся дальше, и следом за желанными дверями бежала я, приговаривая под скрип тормозов:

- Ой, батюшки, ой, матушки, да что же это такое, помоги мне, Господи!..

Поезд остановился, я добежала до двери и забарабанила по ней: услышьте, сонные тетери! Поезд тронется, а я останусь на перроне!! Ну же!!!

Из соседнего вагона кто-то выглянул:

- Вам какой вагон?

- Да шестой! - завопила я, радуясь человеческому голосу и одновременно пугаясь, что вот пока проводник лясы точит, поезд мне только хвостом махнет.

Проводник примчался ко мне, извиняясь, сказал:

- Я на два вагона - один. Сейчас, сейчас… - бормотал он, пытаясь открыть подъёмную площадку. - Тут, извините, я немного углем присыпал, сейчас открою.

А я приплясывала на перроне и приговаривала:

- Ой, батюшки, ой, скорее…

Проводник поддался моей панике, начал дергать площадку, но её заклинило накрепко, и тогда я, приходя в себя, закричала.

- Да возьмите же скорее сумку, - и начала смётывать ему в руки свою поклажу - откуда только силы взялись. Затем взлетела на площадку сама, не обращая внимания на уголь. И надо сказать - проделала это довольно ловко, несмотря на тяжесть шубы - так подстрекнула боязнь остаться в Ожерелье. И едва оказалась в вагоне, тронулся в путь и поезд, словно машинист ожидал этого момента, а может, и правда ждал. А мои силы тут же иссякли, стала я какой-то тряпичной - вот-вот грохнусь в обморок.

- Ой-ой-ой… - лепетала, стоя перед проводником. - Ой, мамочка, я думала, что никогда уж вас не дождусь… - и сбивчиво начала рассказывать, почему оказалась в Ожерелье.

Проводник, вероятно, видывал и не таких растяп, как я, поэтому совсем не удивился моему рассказу, не стал ворчать, что его разбудила, и даже помог вещи донести до моего купе, где было желанное, никем не занятое, нижнее место. Я тут же разместила свою поклажу, приготовила постель и рухнула на жёсткое ложе как на самую распрекрасную мягкую перину. Я еду на своём законном месте, в своём поезде, и никто меня отсюда не выпихнет. Какое счастье! Так, с блаженной улыбкой на лице, и заснула.

Кошмарная ночь с её пробежками по мосту и прочей нервотрёпкой так измотала меня, что я спала беспробудно и бездвижно на правом боку несколько часов. А когда разлепила глаза, то сразу же наткнулась на лукавый взгляд незнакомой и довольно симпатичной личности мужского пола, смотревшей на меня с верхней полки. Несмотря на то, что незнакомец лежал, подпирая голову рукой, волосы его были в прекрасном состоянии, словно только что уложены в парикмахерской - тёмные, волнистые, правда, слегка тронутые сединой на висках, но эти серебряные паутинки совсем его не портили. Взгляд таинственно мерцал под красивыми ровными бровями, излучая непонятное и волнующее обаяние. И этот взгляд с первых секунд так заворожил меня, что сердце моё сделало секундную паузу - замерло.