Кровь износа - Алексей Рощин

Рахиль (а никакая не Рая!) принесла чай и поставила перед нами чашки. Оратор жадно отпил и продолжил:

— Про международное положение, туризм и прочее? Так ведь и в мире не лучше, сами знаете: кругом геи, религиозные фанатики, террор, разврат и наркотики! Нееет, людей не проведешь; люди видят, что все на волоске, и хотят, чтоб все уж закончилось побыстрей. И ведь (Тимофей в этом месте сатанински подмигнул) интересно, поди, как все грохнется, с чего начнется… А? Ведь интересно, признайтесь! И мы такую информацию предоставляем. В доступной, легко читаемой форме.

— А! — догадался я. — Не только религия. А еще там падение метеорита, глобальный коллапс после истощения запасов нефти? Крах доллара в духе Хазина. Понятно.

— Хазин ведет у нас колонку, — подала голос Рая. Похоже, она вправду гордилась своей газеткой.

— Да, у нас есть все эти темы, — гордо подтвердил хозяин кабинета. — И еще масса других. В каждом номере обсуждаются приметы краха. Их в избытке.

— И как — читают?

Опять ответила Рая.

— Мы начали полгода назад с тиража 10 тыс. экземпляров. Сейчас у нас уже 150 тысяч, мы в числе самых быстрорастущих на рынке печатной прессы.

Я развел руками. — Странно в таком случае, что я о вас не знаю.

— А вы вообще прессу покупаете? Читаете периодику? — придирчиво спросила Рая.

— Нууу… — ответил я, не желая ударить в грязь лицом. — Больше в интернете… А из печатных предпочитаю солидные издания: «Православный Коммерсант», «Приходские Ведомости»… А вас я даже в киосках не видел!

Вступил Тимошка извиняющимся тоном:

— Это может быть — в Москве у нас до сих минимальные тиражи. Трудно, знаете, проникнуть на столичный рынок. Мы больше по регионам. Вот там — успех!

— Москва зажратая, — свирепо сказала Рая. — До сих пор в интернетах читает. А в регионах, сами знаете, со светом перебои, с интернетом в последнее время тем более, а почитать людям хочется. Берут нас!

— Впечатлен историей вашего бизнес-успеха, — сказал я, прихлебнув чай (в горле, как назло, опять пересохло) и еще раз критически оглядев тесное помещение для швабр, где текла наша беседа. — Даже Хазин с вами! Наверно, и этот тоже... как его? Советник президента? Отец Илларион, да?

— Не знаю, о ком вы, — сказал «автор и организатор проекта». — Но вообще да — с нами звезды! Реальные звезды отечественной журналистики. Потому что они понимают — за нами будущее!

Оценив двусмысленность последней фразы, я вежливо спросил:

— Да? И кто же?

— Сам Папашин! — опять «поперек батьки» влезла Рая. В ее голосе звучало нескрываемое торжество.

— Да ну? — удивился я. — Олег Папашин? Знаменитый борец с режимом, его несгибаемый критик, автор нескольких книг, неоднократно пострадавший от его верных псов, но не утративший блестящего владения словом и мужества?! Да он же вроде на «Эхе Радонежа»?!

— Да, он самый, — важно подтвердил Тимофей. — С «Эры» его ведь выгнали, еще летом. И он пришел к нам.

— Кто выгнал?

— Сам Веник, за русский национализм. Его никуда не брали, и он пришел к нам. Наш ведущий автор. Вот так. Да полно, вы разве не читали или хотя бы не слышали его «Псы в закрытом городе»? Было на несколько номеров. Его репортаж! С места событий. Была ведь масса перепечаток.

— Я, извините, работаю брокером на бирже, всю осень, как помните, творилось черт знает что, было не до чтения периодики…

(На самом деле я малость приврал, увы — я уже НЕ работал на бирже, с биржами нынче дела совсем швах; но зачем газетчикам знать такие детали обо мне?)

— Жаль, что не читали. Миллионы прочли!

— О чем хоть?

— Там про закрытый город в Курской области. Знаете, есть у нас такие города еще с советской власти, где бомбы атомные собирают? Целый город, обнесен забором. Ну вот там устроили на местной свалке неучтенный склад радиоактивных отходов, еще в начале 80-х, как оказалось. А на свалке жила стая бродячих псов. Они облучились, мутировали, за несколько поколений сильно поумнели… Неужели не читали?!

— Да никогда! — ответил я искренне. — И что дальше?

— Ну как что? Потом эти псы сорганизовались и спланировали захватить завод по производству ядерных бомб.

— Зачем??

— Как зачем? Взорвать хотели, устроить нам тут суперЧернобыль. Мятеж этих псов две недели подавляли, а Папашин все нам описал. Как он проник в город и работал рядом с бригадой спецназа.

— Но это же все какой-то собачий бред!! — вырвалось у меня. — И у вас вся газета такая?! Кто ж такое будет читать?

— Читали как фентези, — опять за Тимофея ответила Рая-Рахиль. — Мы ведь вообще официально подаем себя как научно-фантастический еженедельник. Иначе бы цензуру не прошли.

— Это понятно, — сказал я, успокаиваясь. — А у Папашина, значит, еще и дар писателя-фантаста? Разносторонний морячок…

Тимофей вдруг склонился ко мне, перегнувшись через стол.

— У нас, да, есть фантастические произведения, — сказал он. Глаза его горели сухим фанатичным блеском. — Но вам я скажу честно, Аркадий Петрович: у Папашина никакого дара фантаста. Он репортер. И он действительно там был.

Я поперхнулся чаем.

— Где?!

— В том городе. Только он не в Курской, он в Пензенской области. Цензура!..

Я лишился дара речи. — Вы шутите?

— Ничуть. Он и фотографии оттуда привез, целый ворох.

— Бродячих собак со свалки?!

— Да. Но вы бы видели, какие морды у тех собак!..

Я покрутил головой, внимательно вглядываясь в своих собеседников. Тимофей сидел прямо передо мной, Рая как-то пристроилась позади, за моим левым плечом. Оба были непрошибаемо серьезны. Ни издевки, ни улыбки.

Захотелось прекратить этот цирк немедленно.

— Прекрасно, господа. Я все понял про ваше замечательное издание. Может быть, перейдем все же к делу?

— Давайте, — охотно согласился Тимошка. — Вы готовы выполнить то, что от вас требуется?

— Я ему еще не рассказывала, — виновато сказала Рая. — Вы же сами просили…

— Вообще-то с вашей чудесной помощницей мы познакомились вчера, — решил я взять инициативу в свои руки. — Мы все вместе с моими друзьями праздновали новый год у меня на квартирке. Была веселая компания, честно говоря, особо поговорить нам с ней не удалось, хоть я и старался. Мне даже показалось, что она довольно рано ушла…

Рая промолчала, чуть потупившись.

— К утру все разошлись, я, если позволите, забылся в тяжелом похмельном сне… И вдруг в жуткую рань — звонок!

— Я позвонила в час дня! — подала голос Рая.

— Я и говорю — в жуткую рань. Кто, что — не представляю. Оказалось — девушка с моего праздника. Я и имя-то с трудом вспомнил. Заговорила о какой-то работе, что мне понравится, что это очень срочно и мне хорошо заплатят…