Земля без надежды - Анатолий Шинкин

Льдина, обтаявшая со всех сторон, очень неконтактная штука из-за острых, иззубренных краев, которыми она вцепляется в ячеи, будто приклеенная сверхлипким клеем, но мне удается отцепить сеть. Нажав веслом на шнур и погрузив руку до плеча в воду, одновременно другим веслом удерживая лодку на месте, притопляю сеть на метр.

Здоровенная льдина тем медленнее и неохотней, чем более костенеет моя рука, прошла над верхним шнуром и, подхваченная течением, начала разгоняться, смещаясь к середине реки. Льдинки поменьше остались дотаивать на месте.

Рыбалку по количеству и качеству эмоций можно сравнить, разве что с любовью. Многое зависит от случайности и удачи: клюнет – не клюнет, любит – не любит. При серьезной постановке дела в обоих случаях требуется неистощимый оптимизм и фатальная надежда на успех.

Страсть, азарт, ожидание – термины, вполне применимые и там, и там. А результат? Как от любви случаются порой дети, так и результатом рыбалки может стать рыба. Чудная и чувственная вещь – рыбалка. Можно рекомендовать выходящим в тираж мужикам… или охота, но это на любителя.

Солнце начинает припекать. Я полеживаю на брезенте, изредка поднимаясь проверить сети, и чувствую себя прекрасно. Сине-зелено-грязная вода, с проплешинками белопенных осколков льдин, отчетливо холодная под лучами солнца и часто наплывающие тени облаков создают ощущение достаточности и гармонии. Время летит незаметно.

Стало меньше машин на берегу. Окончательно посрамленные «слабачки», собрав захламленные снасти, укатили восвояси. Сильные – я – продолжают борьбу. У противоположного берега еще барахтаются двое в темно-голубой лодке. Течение оттуда отжимается к моему берегу, и у них есть шанс.

Когда приходится рыбачить на доступных и открытых местах, не отпускает настороженность, обусловленная некоторой незаконностью моего промысла. Сейчас, при виде сворачивающего с асфальта грузовичка, наработанное годами браконьерства «шестое чувство» предупреждает: «Нехорошие люди едут»!

Не суетясь, я прошел к машине, слегка приоткрыв капот, зарядил и примостил ружье, чтоб незаметно и быстро выдернуть при случае. Прикрыв стволы тряпкой, закурил и стал дожидаться «гостей».

Предчувствие не обмануло: из машины вывалились двое парней, явно ментовского вида:

– Здорово, командир. Ловится?

– Ни шатко, ни валко, – на рыбалке не принято хвастать. Тем более, не собираюсь раскрываться перед ментами.

– А дичь есть? – один ненароком распахнул куртку, сверкнув патронташем.

От сердца отлегло: «орлы» не при исполнении. Выехали развеяться, пострелять, выпить, если получится, на халяву.

– По бутылкам, ребята. Очень благодарная мишень – промазать трудно, – я не отошел от машины, а «ребята» по паскудной служебной привычке прошлись взглядом по барахлу в машине, по расставленным сетям, выцеливают у колеса и взвешивают глазами мешок с рыбой.

– Щука?

– Мелочевка. Лучше б дома сидел.

– Ну, удачи.

Газон, буксуя, развернулся. Я вздохнул с облегчением и решил больше не брать на рыбалку оружия – слишком велик соблазн применить.

На душе гадко, как и всегда при встрече с представителями закона. Не скоро, пожалуй, в России наступит время, когда человек перестанет себя чувствовать без вины виноватым перед «любимой» Родиной, которая в качестве «Матери» не выдерживает никакой критики.

Все! Настроение потеряно. Будто любовница импотентом назвала. Теперь не скоро поднимется.

Любовь – рыбалка. Рыбалка – любовь. К чертям собачьим! Пора сниматься и уезжать.

Брачный сезон у ракообразных

«На безрыбье и рак рыба»

В состоянии сильного раздражения выехал после обеда на Гашон. Что обозначает это название, старожилы, по-обыкновению, не припоминают.

Собирался раньше, да прибежал сосед Витек:

– Коля, срочно! Жена рожает.

– Нашел акушера!

– Нет, транспорт нужен.

– Другое дело.

– А я на таком колчедане, – говорит его благоверная, – не поеду.

– А кто тебя спрашивает?

– А кто, когда лез, не спрашивал?

Едва мы ее уговорили и поплелись черепашьим шагом. Два часа промыкались, а Витька опять:

– Я от тебя позвоню?

– Дай хоть разродиться.

– Да, я не туда.

– Звони.

Витька ушел, а моя на крыльцо выскакивает, и вид, как у заговорщика:

– Дает Витек! С кем-то о свидании договаривался.

– Обиделась, что не с тобой?

– Больно нужно! Мужики все одинаковы.

– Кто тебе сказал?

– Сама знаю.

Был бы помоложе, заревновал. А сейчас ничего – сел в машину и поехал на рыбалку. Начал выбираться из переулка – навстречу машины с лентами. Одурел народ по весне: роды, свидания, свадьбы. А тут день кончается, и добираться двадцать километров, и десяток сетей ставить. Как тут нервы сбережешь? И погода сегодня скверная. То северный ветер, то южный, то закапало с хмурого небушка, то просветило слабенькое солнышко сквозь белесые облака.

Несмотря на раздражение, быстро расставил сети и отправился проверять первую из поставленных. Ее не было. Должно быть, глупо я выглядел, когда выскочил на берег в поисках злоумышленника и вора, но посмеяться было некому: человечество в пределах видимости было представлено только мной.

Поплыл искать и нашел. Привязанный за старый камыш шнур вертикально уходил вниз. Приподнял я сеть, и в глазах потемнело: раки сидели в ячеях и друг на друге в три ряда. Рыба – линь и щука – очень редко. Хотел снять, и домой, но, поразмыслив, решился испытать жребий до конца.

Выбирая незваных гостей, работал до темноты. Набрал три ведра и замерз до бесчувствия. Бросился к машине и в куртке, шапке и валенках забрался в спальник. Высвободил из мешка голову, покурить, уши замерзли моментально.

Раки, при своей членистоногости, легко передвигаются по ячеям сети, ловко добираясь до верхнего шнура, чем вызывают недовольство рыбаков, так как выбирать их, опять же, вследствие членистоногости, тяжкий труд.

Мне уже приходилось наблюдать подобную активность по весне. Не иначе, и тут брачный сезон. Если ракообразные сегодня не уймут свое стремление к воспроизводству, любовная лихорадка здорово подорвет их популяцию в этом пруду.

От холода ночь казалась бесконечной. Я спал урывками, периодически выглядывая, не забелел ли восток. Отшлифовал пол в кабине, крутясь вместе со спальником в поисках теплой позы. Сном это не назовешь, больше подходит слово «кемарить».

Появилось знакомое по Северу чувство, что можешь не дожить до утра. Ничего, дожил, хотя и промерз, «как последний сукин сын», по меткому выражению классика.

На заре, пока курил, серенький рассвет неторопливо переполз в бледный восход, и я сразу поплыл к сетям.

Рачьи свадьбы достигли кульминации, и улов загрузил лодку до бортов. Старался уж не думать, как буду выпутывать шуршащую колючую банду.

Жена встретила сообщением:

– У Витька дочь. Два раза прибегал звонить. Но, мне кажется, не в роддом.

– Кажется – крестись! – у Витьки слава ходока, но я не собираюсь обсуждать чужие дела.

– Мне-то что? А вечером пролетел разряженный, как петух.

– Сплетничать нехорошо!

– Я только тебе.

– Пойдем-ка раков выбирать.

– Ты начинай, а я сбегаю на базар, сварю щи, приберусь, накормлю детей, курам дам…

Все ясно: сам наловил, сам расхлебывай. Уселся в тени гаража и приступил к нудной работе на целый день. Очень успокаивает нервы. Только и развлекся, когда перед обедом зашел покурить Витек, не протрезвевший, с фиолетовым синяком под глазом:

– Колян, чуть не влип. Сели, как порядочные. Подруга, ее брат и еще подруга. Думаю, пара на пару, нормалек. А он – козел голубой. Стыдуха. Я в морду и бежать, а девки, оказывается за него. Клиентов для пидара подбирают. Еле отбился.

– Честь сберег, значит?

На выборку и реализацию раков ушло двое суток. От души ели сами, раздавали и продавали по бросовым ценам. Витьку отсыпали ведро. Тем не менее, заработали больше ста рублей.

Раки здорово ошиблись, решив заняться любовью в моих сетях.

Накануне праздника

«Я с громадной радостью начну отмечать Дни Рождения,

если отсчет пойдет в обратную сторону».

Завтра День Рождения жены. За многолетнюю историю совместных семейных кошмаров и выкрутас мы умудрились отметить эту дату лишь единожды, в самом начале пути. Не будем отмечать и завтра: мои последние рыбалки оказались столь доходными, что едва удалось наскрести денег на бензин, поэтому сегодня необходимо поймать побольше, если в праздник не хотим остаться даже без хлеба.

Веселая жизнь! Свояк сегодня рассказал про соседа, который всю весну питался только вишневыми ветками и самогоном, ежели наливали. Как не поверить? На работу не берут, продавать нечего, побираться стыдно. В страну потоком идут беженцы, а население убывает в год на миллион. Мрут, в основном, сорокалетние, самый рабочий возраст.