Легенда острова Кокос - Иван Медведев

– Кому принадлежит золото? – спросил капитан шхуны после недолгого молчания.

– Это собственность испанских подданных и Его Величества короля Испании Фердинанда Седьмого. В Перу идёт война, и драгоценности должны храниться в более надёжном месте. Я уполномочен предложить вам два процента от общей их стоимости.

Сколько же это будет?

Офицер не мог назвать точной цифры, поскольку сокровища ещё не были оценены. На это просто не было времени.

– Сумма будет достаточной, чтобы купить десять таких шхун, как ваша. А может быть, и больше.

Боунг встал, приподнял грязную занавеску на иллюминаторе и посмотрел на пристань. Он заметил, как один из стражей необычного груза быстро сунул себе в карман золотой слиток.

– Итак, капитан, вы согласны? Дело не требует больших раздумий. За один рейс вы станете богатым человеком, настоящим хозяином. Решайте. У нас мало времени.

– Хорошо, если только до отплытия ваши солдаты не растащат всё, до последнего бриллианта. Учитывая характер груза, я согласен на четыре процента. Поверьте, я ни разу в жизни не брал меньше десяти.

Де Васкес не снизошёл до торга. Главное – согласие этого янки он получил. Не подавая руки, офицер встал, холодно кивнул и поспешно сошёл на берег.

4

Хоакин Песуэла воспрянул духом. Спасённые сокровища погасят гнев короля, а за разгром колониальных войск он оправдается, свалив вину на бездарных полководцев с пышными титулами.

– Садитесь, Гонсало. Что вы узнали? Насколько можно доверять этому американцу?

– Все, кто имел с ним дело в Кальяо, упоминали его честность и обязательность. Никого он не обманул и не подвёл ни разу. Вы позволите?

Да, да, курите.

Дон Хоакин, размышляя, пожевал губами.

– Надеюсь, вы понимаете, Гонсало, что такое количество денег может соблазнить и заставить согрешить даже святого?

– Вне всяких сомнений, – кивнул де Васкес, прикуривая. – Золото в плавании будут сопровождать солдаты, если позволите – под моим началом.

– Этого мало, – не унимался вице-король. – В пути может встретиться вражеское судно, пираты, в конце концов! Надо послать эскорт сопровождения.

– Позволю себе заметить, ваша светлость, что мы располагаем только одним кораблём.

Песуэла нервно зашагал по комнате.

– Лучше пойти на некоторый риск, чем ждать, пока золото попадёт в руки черни. – Гонсало стряхнул пепел с сигары и, прикрывшись ладонью, зевнул. Вице-король иногда нагонял на него смертельную скуку.

Дон Хоакин остановился перед иконой, задержал беспокойный взгляд на скорбном лике.

– Хорошо. Нельзя требовать от Создателя слишком многого, он и так проявил милость, послав нам этого американца. Проследите за погрузкой лично, Гонсало.

Вечер подкрался незаметно и зажёг на небе первые звёзды. В трюме шхуны исчезали последние кувшины с золотом. Ночь обещала быть сухой и душной. Ничто не напоминало о нескольких промозглых днях гаруа.

Матросы «Мэри Диир» собрались на баке и горячо обсуждали проносимые мимо них сокровища. Многим морякам вообще не доводилось видеть золота, не говоря уж о драгоценных камнях. Отворачивая лицо от этой шумной и грязной компании, по палубе прошёл испанский офицер. Он поставил охрану у трапа и люка трюма, после чего поднялся на корму, в каюту капитана.

Боунг находился в компании со своим штурманом, и до прихода испанца они о чём-то говорили. Голоса за дверью сразу смолкли, как только офицер постучался.

Войдите.

До особого распоряжения корабль должен оставаться на якоре, – переступив порог, сказал Гонсало Боунгу.

Вице-король решил подождать до утра, надеясь, что, может быть, какой-нибудь испанский военный корабль появится у Кальяо, чтобы сопровождать «Мэри Диир».

– Именно сегодня ночью, – сказал Клифтон, продолжая прерванный разговор, когда за испанцем закрылась дверь, и затихли его шаги. – Редкий шанс. Больше никогда в жизни судьба не подарит его нам. Не будьте таким щепетильным. Честность – это вроде кандалов: мешает ходить по земле и саднит. – Штурман навалился грудью на стол и многозначительно добавил: – Вы не забыли, что в конце года платить по закладной?

Ни на минуту Боунг не забывал об этом. Даже во сне эта мысль гвоздём сидела у него в голове, и каждое утро капитан мысленно зачёркивал ещё один день из оставшегося короткого срока, после которого шхуну продадут с торгов, если он не выкупит закладную.

– Испанцы нам заплатят достаточно, чтобы расплатиться с ростовщиками, – сказал Боунг. – Я не вор, мне не надо чужого.

– А кто сказал, что это золото испанцев? – вскинулся Клифтон. – Мы отнимем у бандитов награбленное. Только и всего. И никто вам не заплатит. Ни два процента, ни пять, ни десять. В таких играх не оставляют свидетелей.

Капитан думал, взвешивал, колебался.

– Бросьте заботиться о чистоте рук, когда дело стоит того, чтобы с головой окунуться в дерьмо, – наседал штурман. – Требуется только ваше согласие. Всё остальное я сделаю с матросами сам. Эту птичку нельзя упустить: уж больно дорогие у неё перья.

Ещё долго в капитанской каюте звучали голоса. Клифтон разворачивал перед капитаном ослепительные перспективы:

– Кэпите большой дом с колоннами, парком и фонтанами, заведёте собственный выезд, слуг. По вечерам – грандиозные приёмы. Станете владельцем огромных плантаций, ваши корабли будут ходить по всем морям и океанам! Спать на шелках, есть из серебряной посуды! Женитесь, – ведь вам только сорок лет, – появятся дети. Вы любите детей? Хотите, чтобы после вас хоть что-то осталось на этой грешной земле или когда-нибудь не повезёт в шторм, и волны поглотят без следа вас вместе с кораблём, с помощью которого однажды вы могли бы стать самым богатым человеком Америки!

За полночь совесть Боунга задремала, и он начал сдавать позиции.

5

Необъятная, бархатная ночь окружала корабль. «Мэри Диир», под палубу набитая сокровищами древнего государства инков, замерла у причала. Было тихо и тепло.

Под утро, когда лёгкий бриз заиграл вымпелом на мачте, в кубрике смолкли приглушённые голоса. На палубе появились тени. Охранник у носового люка клевал носом, опёршись на длинное ружьё. Размытые силуэты бесшумно заскользили к нему. Глухой удар, и страж рухнул.

– Эй, что там происходит? – спросили по-испански со стороны трапа.

– Проклятые канаты… – кряхтя, отозвался Клинтон. – Я споткнулся. Друг, табаком не угостишь? Перуанские сорта – лучшие в мире.

Испанец разглядел тёмные фигуры.

Педро, – позвал он убитого.

Тишина.

Стой! Не подходи!

Щёлкнул взведённый курок.

Боцман размахнулся и бросил нож. Широкое лезвие распороло испанцу половину шеи. Он закачался, захрипел, хлынула кровь. Клифтон подбежал к часовому и столкнул его за борт. Матросы быстро подняли трап.