Не горюй ! - Мэриан Кайз

Если честно, среди обслуживающего персонала было больше мелких знаменитостей, чем среди клиентов у нас работали преимущественно неудачливые актеры, модели и тому подобные персонажи.

Я до сих пор не пойму, каким образом мне удалось заполучить эту работу. Хотя, по-моему, из меня получилась идеальная официантка. Во-первых, я была единственной менее восьми футов ростом и весом более семидесяти пяти фунтов. И хотя я не годилась в манекенщицы, обладала, как мне кажется, определенным природным шармом - ну, вы знаете, короткие темные блестящие волосы, голубые глаза, веснушки, широкая улыбка и так далее.

Ко всему прочему я была такой неотесанной и наивной, что не соображала, что к чему, когда мне и в самом деле приходилось сталкиваться лицом к лицу с известными звездами кино или телевидения. Неоднократно мне приходилось обслуживать (я употребляю этот термин в самом расплывчатом значении) компании людей, и вдруг какая-нибудь официантка пихала меня локтем (при этом я выливала горячий шашлычный соус на ширинку бедолаги-клиента) и шипела что-то вроде:

- Разве этот парень за твоим столиком не такой-то из известной группы?

А я отвечала:

- О ком ты? Который в кожаном платье? - Не забывайте, все происходило в восьмидесятые.

- Нет, - шипела она в ответ, - тот, что со светлыми кудрями и помадой от Шанель. Разве он не певец?

- Да, в самом деле? - бормотала я и чувствовала себя полной идиоткой не узнать такую известную личность.

Тем не менее я обожала свою работу, воспринимая ее как вызов моему буржуазному семейству. Мне нравилось просыпаться в час дня и отправляться на работу в шесть вечера, заканчивать в полночь, а потом надираться с барменом.

Тем временем моя матушка в Ирландии лила горючие слезы по поводу того, что ее дочка с университетским образованием подает гамбургеры поп-звездам.

Более того, даже неизвестным поп-звездам.

Я уже работала в ресторанчике примерно полгода, когда встретилась с Джеймсом. Была пятница, а в этот день наше заведение посещали те, кого мы между собой называли КК (для непонятливых: это расшифровывалось как "конторские крысы").

Каждую пятницу ровно в пять все конторы в центре Лондона отпускали своих работников на выходные, и толпы бледных прыщавых служащих в дешевых костюмах заполняли наш ресторан, чтобы принять на грудь и поглядеть на кинозвезд. Мы, официантки, таких презирали. Разглядывали их уродливые костюмы, дивились прическам и манерам, удрученно покачивали головами и не обращали на них внимания по крайней мере минут пятнадцать - бегали мимо, позвякивая серьгами и браслетами, по каким-то наверняка куда более важным делам, чем их запросы. Наконец, доведя их почти до слез от унижения и голода, какая-нибудь из нас приближалась к столу с широкой улыбкой, держа наготове блокнот и карандаш.

- Добрый вечер, господа. Принести вам выпивку?

Знаете, они сразу переполнялись такой благодарностью! После этого уже не имело значения, если им подсунули совсем не то, что они заказывали, а еды не принесли вовсе. Они все равно давали щедрые чаевые, поскольку были рады, что их вообще удостоили вниманием.

Мы придерживались следующего девиза: "Клиент не только всегда не прав, он к тому же еще всегда плохо одет".

В тот вечер, о котором я рассказываю, Джеймс с тремя друзьями сел за мой столик, и я обслужила их в своей обычной небрежной манере. Я не уделила им практически никакого внимания, слушала их вполуха, когда принимала заказ, и уж точно не встречалась ни с кем из них глазами. Иначе я наверняка бы заметила, что один из них (Джеймс, разумеется) очень хорош собой темноволосый, зеленоглазый и высокий. Мне бы заглянуть дальше этого костюма и разглядеть душу человека...

О, скудоумие, имя твое Клэр!

Мне же хотелось поскорее присоединиться к официанткам, собравшимся в конце зала попить пивка, покурить и поболтать о сексе. Клиенты были досадной помехой.

- Я бы хотел бифштекс с кровью, - сказал один из них.

- Угу, - туманно отозвалась я.

В этот раз я проявила еще меньше заинтересованности, чем обычно, потому что заметила на столе книгу. По-настоящему хорошую книгу, которую я уже успела прочесть.

Книги я обожала. И мне нравились читающие мужчины. А последние полгода я провела среди людей, которые умудрялись читать лишь журнал "Стейдж", при этом шевеля губами - так трудно давалось им каждое слово. Внезапно я осознала, насколько я соскучилась хотя бы по короткому интеллигентному разговору.

Дело в том, что я могла дать любому несколько очков вперед, если разговор заходил о современном американском романе, поскольку была прекрасно знакома со всеми популярными авторами.

Внезапно люди, сидящие за столиком, перестали быть просто раздражителями, превратившись в отдельные личности.

- Это чья книга? - резко спросила я, прервав запись заказа (плевала я, в каком виде ты хочешь получить свой бифштекс!).

Все четверо мужчин уставились на меня. Я заговорила с ними! Я обращалась с ними почти как с людьми!

- Моя, - ответил Джеймс, и мои голубые глаза встретились с зелеными поверх "Манго дайкири" (хотя, по правде, заказывал он пинту легкого пива), и между нами пробежала искра. В тот момент случилось нечто необыкновенное, и мы оба это поняли, хотя тогда еще ничего не знали друг о друге - за исключением того, что любим одни и те же книги и что понравились друг другу внешне.

Я считала, что мы сразу же влюбились.

Он считал, что ничего подобного, а я просто романтичная дурочка. И утверждал, что ему понадобилось на тридцать секунд дольше, чтобы влюбиться в меня.

Пусть решают историки.

Прежде всего ему захотелось проверить, что я тоже читала эту книгу. Ведь он полагал, что я просто толстая манекенщица или певица, раз работаю в таком заведении официанткой. Ну, вы понимаете: точно так же и я списала его со счетов как ничтожного клерка. Поделом мне.

- Вы ее читали? - спросил он удивленным тоном, который явно подразумевал: "Как, вы вообще умеете читать?"

- Да, я читала все его книги, - ответила я.

- В самом деле? - задумчиво произнес он, откидываясь на спинку стула и разглядывая меня с интересом. Прядь темных шелковистых волос упала ему на лоб.

- Да, - подтвердила я. Меня слегка подташнивало - так мне вдруг его захотелось.

- Здорово у него гонки описаны, верно? - спросил он.

Должна доложить вам, что ни в одной из книг этого автора не было ни слова ни о каких автомобильных гонках. То были серьезные книги о жизни и смерти и тому подобное.

"Господи! - подумала я в тревоге. - Красивый, умный и с чувством юмора. Не много ли мне одной?"

И тут Джеймс улыбнулся мне медленной, сексуальной улыбкой - такой всепонимающей улыбкой, которая никак не вязалась с его костюмом в полоску. Могу признаться, в то же мгновение все внутри меня растаяло, превратившись в теплое мороженое. Ну, вы знаете, и горячо, и холодно... и щекотно...

Многие годы спустя, когда исчезла первая магия и разговаривали мы по большей части о страховках, Леноре и сухой плесени, мне стоило только вспомнить ту улыбку, чтобы почувствовать, что я только что в него влюбилась.

Мы обменялись еще несколькими фразами. Всего несколькими. Но их мне хватило, чтобы понять, что он милый, умный и забавный.

Он попросил номер моего телефона.

За это меня могли уволить с работы.

Я дала ему номер моего телефона.

В тот первый вечер, когда Джеймс уходил из ресторана вместе с тремя своими приятелями - мелькание кей-сов, зонтиков, костюмов в полоску, - он улыбнулся мне на прощание, и я поняла, что вижу перед собой свою судьбу. До сих пор не сомневаюсь, что в тот момент я была провидицей. Хотя весьма легко предсказывать то, что уже произошло, - вы понимаете, о чем я.

Мое будущее.

Через несколько минут он вернулся.

- Простите, как вас зовут?

Как только другие официантки узнали, что КК попросил номер моего телефона и, хуже того, я этот номер ему дала, ко мне стали относиться как к парии. Прошло довольно долгое время, прежде чем меня снова стали приглашать в компанию понюхать кокаинчику.

Но мне было наплевать. Я влюбилась в Джеймса.

Сколько бы я ни болтала о независимости, в глубине души я была очень романтичной особой. А что касается бунтарства, то и здесь сказывалось мое происхождение из среднего класса.

С первого же нашего свидания все было замечательно. Красиво, романтично.

Мне вас очень жаль, но тут мне придется прибегнуть ко многим избитым фразам. Иначе не получается.

Стыдно признаться, но я ходила как по воздуху и чувствовала, будто знаю его всю жизнь. Более того, я ощущала, что никто не способен понять меня так. как он. И чтобы вы уже совсем меня запрезирали, скажу: я даже не представляла себе, что можно быть такой счастливой. Не стану усугублять ситуацию, рассказывая, что я чувствовала себя желанной, сексуальной, умной и милой. (И покорнейше прошу прощения, но я должна сказать, что мне казалось, будто я нашла свою потерянную половинку.) На этом я, пожалуй, остановлюсь. (Разве добавить еще, что он обладал чувством юмора и был великолепен в постели. Теперь все, в самом деле все.)