Укрощенный дьявол - Лиз Карлайл

Во дворе горбатый кучер высадил их возле старинной привратницкой, выгрузил их дорожные корзины и снова забрался на козлы, а Обри чуть не крикнула, чтобы он подождал, но сдержалась. Дождь снова полил как из ведра, и, безусловно, кучер стремился скорее вернуться обратно по опасной извилистой дороге, пока ее совсем не развезло. Стиснув руку Айана, Обри повернулась к дому и постучала в дверь молотком.

– Мне ничего не сказали о ребенке, – неуверенно заметила служанка, ласково глядя на них, и поторопилась взять у них плащи, а Обри, решив, что их не прогонят, несмело улыбнулась. – Понимаете, – пожав плечами, продолжила служанка, – Певзнер, дворецкий, вместе с лакеями ушел в «Королевскую гавань», иначе я спросила бы у него, что делать.

«Слуги кутят в такой час? Странно», – подумала Обри.

– Я просто забыла упомянуть об Айане в своем письме к майору Лоримеру, – солгала она. – Но мальчик не доставит неприятностей. Могу я спросить, как вас зовут?

– Бетси, мадам.

– Благодарю вас, Бетси, – снова улыбнулась Обри. – Может Айан посидеть на тюфяке у очага на кухне, пока я поговорю с майором? Уверяю вас, вы его совсем не услышите.

– Полагаю, в этом не будет ничего плохого, – сказала Бетси, пристально оглядывая мальчика. – Но вас ожидали до вечернего чая, а позже майор никого не принимает.

– К сожалению, наш почтовый дилижанс задержался, – пробормотала Обри, и в этом не было ни капли лжи.

Бетси отдала плащи другой служанке и подтолкнула к ней мальчика. Эта молодая девушка стояла рядом и простодушно разглядывала прибывших широко раскрытыми глазами. Судя по толстому слою пыли, лежавшему на мебели, здесь, в Кардоу, бывало не так уж много посетителей. Обри быстро поцеловала Айана в щеку, и он вместе с девушкой пошел вниз по лестнице, находившейся в противоположном конце холла.

В соответствии с ее новым общественным положением Обри не получила приглашения пройти в гостиную, ей предложили сесть на жесткую черную скамью в холле. Еще раз неуверенно улыбнувшись, Бетси направилась вверх по более широкой и богатой лестнице, ведущей на открытую галерею, которая шла вдоль всех комнат, а Обри постаралась успокоиться и оглядеться.

В просторном сводчатом холле ощущался дух средневековья, здесь пахло сыростью и гнилью. Можно было представить, сколько плесени скрывается за огромными гобеленами, а на карнизе, поддерживавшем галерею, ясно была видна паутина размером с парус. Два больших камина были полны грязи, а мраморные полки над ними покрыты копотью. Над южным камином висел щит с гербом: на кроваво-красном фоне был изображен черный ворон с распростертыми крыльями, а сам герб держали два льва на задних лапах. Что ж, графы Уолрейфены передавали свое послание четко и ясно, не так ли?

И все же, несмотря на свою геральдику и плесень, Кардоу за последние тысячу лет раз или два был обновлен. Пол из каменных плит застилали турецкие ковры, которые видывали и лучшие дни, а мебель выглядела так, будто была сделана во времена правления Вильгельма и Марии. В то время как половина стен была покрыта гобеленами, другую половину украшали панели времен короля Якова I с замысловатой резьбой по дубу, почерневшей от времени.

Пока Обри рассматривала резьбу, к ней в холл стало доноситься какое-то бормотание, казалось, что кто-то спорил, и через мгновение по дому разнесся низкий громоподобный голос.

– Скажите ей, – кричал мужчина, – что это проклятое место уже занято! Вот так! А теперь убирайтесь, вы, неряха! И заберите поднос. Эта чертова пища не годится даже для свиньи!

Последовали бормотание и стук посуды.

– Занято, раз я так сказал! – снова прогремел тот же голос. – Убирайтесь, черт побери! И не возражайте!

Снова послышались бормотание и стук посуды.

– И ребенка тоже уберите! Уже половина пятого, и, черт побери, оставьте меня с моим виски.

Опять бормотание, а потом короткий резкий выкрик и звук разбившегося стекла.

Не раздумывая, Обри вскочила со скамьи и бросилась вверх по лестнице. Широкая, но неосвещенная галерея упиралась в коридор, в глубоких полукруглых каменных нишах которого располагались двери. Через несколько шагов Обри увидела слабый свет, падавший на каменные плиты пола, и без колебаний ворвалась в комнату.

Внутри у двери Бетси, присев, собирала осколки фарфора и складывала их в свой фартук. Комнату освещал лишь слабый огонь, горевший в камине, и, всмотревшись в темноту, Обри поняла, что это библиотека.

– С вами все в порядке? – спросила она, наклонившись, чтобы помочь дрожащей Бетси.

– Нет, не все, – громко проворчал мужчина из темноты. – Она ополоумела. А вы кто такая, черт побери, чтобы ног гак врываться сюда?

– Майор Лоример? – Обри выпрямилась.

Когда ее глаза привыкли к освещению, она увидела в дальнем углу комнаты кресло с продавленной спинкой, стоившее и самом темном месте, словно тот, кто сидел в нем, не хотел, чтобы его видели. Обри разглядела только фигуру мужчины, когда он неуверенно встал на ноги, взял палку и, топая, двинулся к ней, сильно наклоняясь вправо.

Служанка на полу съежилась и продолжала выбирать из ковра застрявшие в нем осколки фарфора. Остановившись в нескольких шагах от Обри, мужчина с ног до головы окинул ее единственным глазом, потому что его другой глаз был просто сморщенным комком плоти, провалившимся в глазницу, и походил на большой грязный пупок. Левая рука майора была неподвижна, и половина одной ноги отсутствовала. Он был старше и более раздражителен, чем ожидала Обри, и гораздо пьянее к тому же.

– Проклятие, кто вы? – Подковыляв ближе на деревянной ноге, он уставился на Обри.

– Добрый вечер, майор Лоример, – ровным голосом произнесла Обри. Она стояла и смотрела прямо в его единственный глаз. – Я миссис Монтфорд, новая экономка.

– Что? – буркнул он, наклонившись к ней. – Черт, дайте мне вашу руку.

Обри неуверенно протянула руку, и майор, взяв ее, потер между большим и указательным пальцами, словно проверяя кусок дерева.

– Хм! – фыркнул он. – Если вы чертова экономка, то я архиепископ Кентерберийский.

– На самом деле я обычная, а не чертова экономка, – огрызнулась Обри, уже достаточно наслушавшись за последнее время. – Неужели, сэр, в вашем лексиконе нет других выражений?

Мгновение майор просто стоял и смотрел на нее здоровым глазом.

– Вон! Вон! Оставь нас, корова! – закричал он на Бетси, при каждом восклицании подталкивая ее своей палкой.

– Прекратите! Сейчас же прекратите! – приказала Обри, схватив его палку, но Бетси уже торопливо выходила из комнаты, позвякивая осколками разбитых тарелок в фартуке.

– А теперь послушайте, мисс... миссис... как, черт побери, ваше имя? – Майор обеими руками оперся на свою палку и наклонился к Обри.