Младший близнец, или Спасённая "Лесным демоном" (СИ) - Чекменёва Оксана

И в тот момент, когда раздались первые призывы плюнуть и уйти - демонёнку всё одно в лесу не выжить, не папаша сожрёт, так лисы с волками, а то и просто от холода ночного окочурится, - как неподалёку раздался громкий волчий вой. Такой, что до костей пробрал пришедших понаблюдать за жертвоприношением.

Жрец заткнулся, наконец, и сделал несколько шагов назад. Знаки знаками, да кто гарантирует, что они и правда от демона защитят? Ему очень хотелось удрать с поляны вместе с уже сделавшими это некоторыми селянами, но уронить своё достоинство он не мог. Кто тогда ему верить будет и храму подати платить?

А с другой стороны алтаря, с той, что почти примыкала к густому подлеску, в клубах дыма, появился огромный пегий волк. Не с быка, конечно, но с полугодовалого телка -точно. Выдохнув клубы дыма и оскалив клыки, он обвёл взглядом шарахнувшихся прочь людей - жрец где стоял, там и сел на траву, - потом схватил огромной пастью младенца и скрылся в лесу.

Какое-то время несколько оставшихся на поляне людей - не из-за храбрости, а просто от того, что попадали, споткнувшись или столкнувшись друг с другом, когда пытались удрать, - ошарашенно смотрели на переставшие качаться кусты, не до конца веря, что выжили, потом потихоньку начали подниматься, отряхиваясь и смущённо оглядываясь на свидетелей своей трусости.

- А действуют знаки-то твои, - уважительно сказал кузнец, протягивая жрецу руку и помогая подняться. - Я не до конца верил, но все видели - остановили они демона. Демонёнка своего только и сожрал, нас не тронул.

- Сожрал ли? - усомнился кто-то. - Мне показалось, что просто унёс.

- А ты вслушайся, - предложил кузнец. - Орало дитё, а теперь не слышно. Сожрал, точно тебе говорю.

- Значит, принял жертву, - удовлетворённо покивал жрец. - Значит, правильно всё мы сделали. Надеюсь, больше у нас демонята рождаться не будут.

- Конечно, не будут, с такой-то защитой! - загомонили мужики и, забрав факелы, отправились по домам, рассказывать домочадцам да соседям о страшном лесном демоне, принявшем жертву.

Огромный волк долго бежал по лесу, без всяких тропинок находя дорогу туда, куда ему было нужно. Младенец, согретый горячим дыханием и убаюканный мягким покачиванием, притих, а потом и уснул. В конце концов, волк прибежал к маленькой старой хижине, примостившейся возле небольшого холма в лесу, вросшей в него задней стеной.

Аккуратно положив спящего младенца на лавку у крыльца, волк подёрнулся дымкой, и в следующую секунду на его месте уже стояла старая травница Кризанта. Подхватив на руки ребёнка, она шагнула в хижину, бормоча.

- Вот ты и дома, детка. Раз уж мне тебя отдали, будешь мне внуком. И мне не так одиноко будет, и тебе ж всё равно деваться больше некуда. А тут в безопасности будешь, никто не отыщет.

Пройдя через единственную комнатку с подслеповатым окошком, женщина подошла к стене и тронула грубо сколоченный шкафчик с открытыми полками, заставленными всякими горшочками и пучками трав. И от её прикосновения он тут же легко и бесшумно отъехал в сторону, открывая проход в просторное помещение, находящееся прямо в скале.

Войдя внутрь, женщина щёлкнула пальцами - и под высоким потолком вспыхнуло несколько шаров, ярко освещая большую комнату с красивой удобной мебелью, высокими шкафами с книгами и парой дверей, ведущих куда-то ещё. По второму щелчку в стоящее на табурете корыто налилась вода из протекающего по жёлобу, идущему вдоль одной из стен, ручейка, по третьему - над корытом поднялся лёгкий парок.

Осторожно развернув пелёнку, женщина опустила младенца в воду и стала аккуратно обмывать, приговаривая:

- Так ты, оказывается, не внучек, ты внученька! Это даже лучше. Ничего, меня вон вообще за лесного демона приняли. Верно говорят - у страха глаза велики. И дым-то у меня из пасти - пришлось даже целый спектакль им разыграть, надеюсь, довольны, дыма было предостаточно. И глаза-то у меня огнём горят, и клыки такие, что только на голове носить вместо рогов, потому что ни в какой рот не поместятся. И хоть бы один догадался под живот посмотреть - есть ли там то, чем их баб-то портить, да демонят им делать? Тёмные, ох, тёмные люди!

Завернув отмытую малышку в заранее приготовленные пелёнки, травница сунула ей в рот бутылочку с молоком. Та стала жадно сосать, едва не захлёбываясь.

- Ешь, маленькая, ешь досыта. Мамкиного молока-то попробовать, поди, не дали? Надеюсь, хоть коровьим поили, злыдни, раз уж до жертвоприношения дожила. Ешь, маленькая, у моих козочек молочко вкусное, да полезное, уж я-то знаю, чем их кормить и где выпасать.

Пожилая женщина подняла печальные глаза на висящую на стене небольшую картину, на которой была изображена семья - молодые родители и трое маленьких детей. Словно бы говоря с ними, она тоскливо прошептала:

- Почему я раньше не додумалась людям показаться? Тёмные, суеверные, в лесного демона верят, что баб их портит и второго ребёнка в животы им вкладывает. Можно было бы догадаться, за кого они меня примут. Может, и других детишек спасти смогла бы. Девять душ невинных уничтожили за те пол века, пока я тут живу, да пять матерей, сними заодно. А до этого сколько - подумать страшно! А я ничего, совсем ничего сделать не могла. Ни

объяснить, ни переубедить как-то. Тёмные, ох, тёмные люди...

Малышка неловко дёрнула головкой, выпустила соску и захныкала. Опустив взгляд, травница Кризанта вновь сунула ей соску в рот и улыбнулась.

- Но теперь всё изменится. Знаки знаками, а чтобы близнецы рождались, помощь демона не нужна. Но теперь-то этих деток мне отдавать будут. Жаль, стара я уже становлюсь, много ли мне осталось? Но пока жива...

Она снова подняла взгляд на портрет.

- Вас спасти не смогла - так хоть их спасу. Кого смогу.

А спасённая малышка на её руках тихонько сосала молоко и даже не догадывалась, как же ей повезло, что одна старая оборотница случайно столкнулась в лесу с дровосеками.

Глава 1. Жертвоприношение

Девятнадцать лет спустя. День первый

- Аккуратнее, - шипела я, торопливо запихивая брата в шкуру. - Не порви!

- Да тише ты! - шипел он в ответ. - Услышат!

- Не услышат, вон как воют, - возразила я, сама забираясь в передние лапы огромной шкуры и пристраивая на плечи волчью голову. - Хрипят уже от усердия.

Из-за кустов и правда раздавались нестройные песнопения - селяне призывали лесного демона забрать своё проклятое потомство. Я поморщилась - уши резали фальшивые вопли горящих энтузиазмом, не вполне трезвых певцов. По рассказам бабушки, прежде один только жрец выл над приносимой жертвой, но к третьему разу к нему стали присоединяться селяне, для которых жертвоприношение стало чем-то вроде народного праздника, и слушать эти вопли стало совершенно невозможно.

Мне впервые пришлось всё это слышать, да и участвовать в роли демона - тоже. Да ещё и вот так - бегом-бегом, чудом не упустив момент. Я того сбежавшего козлёнка просто расцелую, если он отыщется живым, конечно. А если нет... Жизнь неразумного зверя в обмен на человечью - тоже неплохо.

И с чего селяне решили свои же собственные традиции нарушить? Начиная ещё с меня, младенцев приносили в жертву спустя ровно неделю после рождения. И достаточно было заглядывать в село не реже раза в шесть дней, чтобы успеть приготовиться.

Вот только мы с Джуни были там три дня назад, и ни о каком рождении близнецов даже не слышали, хотя обычно это становилось главной новостью и обсуждалось в каждом доме. И если бы, в поисках козлёнка, Кроф не забрёл в эту часть леса и не увидел толпу с факелами, с песнопениями идущую в сторону алтаря, мы бы опоздали, и младенец погиб бы. Ух, как мы с братом бежали сюда, волоча на себе тяжёлую шкуру! Но успели, люди всё ещё призывают демона, значит, малыш пока в безопасности, никому не пришло в голову убить его, так, на всякий случай, раз уж демон за своим отродьем не явился.

- Если вздумаешь пукнуть, в следующий раз сама станешь задней частью, - наклоняясь и цепляя меня за талию, пригрозил Кроф. - Дымовухи не забыла?