Искусство жить. Человек в зеркале психотерапии - Виктор Каган

У всех этих столь разных несчастий есть, однако, нечто, их объединяющее. Любые события не только проживаются и переживаются, но и пере-живаются – пропускаются через душу, где обретают для каждого человека свои индивидуальные смыслы и значения. Какими они будут, прямо зависит от того, как человек видит себя и мир, как и кого он об этом вопрошает. Именно об этом говорит Дж. Бьюджентал: «Каждый человек должен так или иначе ответить на встающие перед каждым основные вопросы: Кто я и что я есть? Что такое мир, в котором я живу? Мы отвечаем на эти вопросы своими жизнями, тем, как мы определяем себя, как используем свои силы, как встречаем возможности и ограничения бытия. Мы собираем материал для таких ответов от родителей, братьев и сестер, других членов семьи, учителей и сверстников, из литературы… от наших церквей и нашего членства в разных организациях. Всю жизнь мы собираем эти материалы, находим и пересматриваем ответы и непрерывно продолжаем делать это вплоть до последнего вопроса, на который отвечаем своей смертью». Какими будут ответы на эти вопросы, такой будет и жизнь.

Итак, два разных человека – религиозный философ и светский психолог, принадлежащие к совершенно разным культурам и разделенные едва ли не тысячелетием, говорят об одном и том же. Об ответственности человека за его собственную жизнь и выбираемые в ней пути. Об ответственности за свое счастье и несчастье. Об ответственности не перед кем-то, будь то родители, семья, общество или Бог, а перед собой самим. Об ответственности, не следующей за поступком, а предшествующей ему.

Мы сваливать не вправеВину свою на жизнь.Кто едет, тот и правит,Поехал, так держись!

Человек свободен следовать этой ответственности или не следовать ей. В любом случае результаты выбора будут сказываться на его жизни. Он своей жизнью может украшать или отравлять жизни других, но первый, кто пожинает плоды его выбора, это он сам. Какими будут эти плоды, зависит от него. В своей жизни он и сад, и садовник, и инструмент. Из этого исходит немедицинская психотерапия, или, другими словами, психологическая практика помощи людям[1].

Каких-нибудь двадцать лет назад книги по психологии были редкостью, прошедшей сквозь частое сито цензуры. Сегодня на прилавках их многие сотни – отечественных и переводных, серьезных и веселых, скучноватых и увлекательных, получше и похуже… Одни из нас психологией очарованы настолько, что видят в ней Золотой Ключик к двери в Страну Чудес. Другие говорят, что за дверью в Страну Чудес находится Страна Дураков. Третьи подозревают, что психологию придумали всякие Карабасы Барабасы и Дуремары.

Представления о психологии как о чуде или шарлатанстве связаны с тем, что мы слишком мало знаем о себе самих. Можно ли почерпнуть это знание из книг? Нет – потому что ни одна книга не в состоянии рассказать всего и тем более рассказать мне обо мне. Да – потому что чтение – это разговор с автором и размышление, а не заглатывание готового к употреблению фастфуда. Чем разнообразнее чтение, тем шире и глубже размышления. Книг о психологии не может быть слишком много – их может быть только слишком мало. Можно спорить о том, является психология наукой или искусством, принимать или не принимать те или иные ее направления. Но одно бесспорно – без душевного труда собранная из самых распрекрасных деталей жизнь не работает или работает плохо.

Эта книга построена достаточно вольным образом. Вы не найдете в ней списка литературы и словаря терминов, академических выкладок и научных доказательств, готовых ответов на вопросы и предписаний «здорового образа жизни». В ней многие «несомненные» вещи ставятся под сомнение, а «сомнительные» обсуждаются совершенно серьезно. Она не преследует цели научить читателя чему-то, а приглашает к размышлению. Она не «профессиональная» и не «популярная» – ее содержание находится в зоне общих интересов психолога/психотерапевта и пациента/клиента. Наконец, я пытался построить ее таким образом, чтобы она не только давала пищу уму, но и помогала читателю помогать себе. По ходу изложения я часто обращаюсь к художественной литературе, в частности – к поэзии, в том числе и к своим стихам, в надежде выразить то, что иначе осталось бы невыраженным. И еще. Психология и психологическая практика настолько широки, что сказать о них все невозможно, и я позволил себе говорить прежде всего и в основном о том, что интересно мне самому, не видя другого способа сделать книгу интересной для читателя. Удалось ли это – судить уже вам…

Книга никогда не пишется в одиночку – за автором всегда стоят те, у кого он учился, и те, чья поддержка была необходимой для работы. Список имен занял бы слишком много места и едва ли интересен читателю. Но я не могу не упомянуть тех, кто меня вырастил и с кем я вырос, – бабушку, родителей и брата, которых, к сожалению, уже нет со мной, моих главных учителей – профессора С. Мнухина и доктора И. Покотинского, моих пациентов, участников тренинговых групп и студентов, у которых под прикрытием помощи им и роли преподавателя я многому учился. Отдельная благодарность – редактору книги Татьяне Толстовой за скрупулезно точное и матерински-нежное отношение к тексту, сделавшее его много лучше.

Душа

Психология изучает душу; поэтому первый вопрос, который может явиться у читателя, это вопрос о том, что такое душа вообще. Представление о душе и ее сущности крайне разнообразно. Как часто мы слышим в нашей жизни утверждения об известных нам людях:

– Это бездушный человек.

– Ничего подобного, – отвечают не менее чуткие люди, – он просто мерзавец и спекулирует на олове…

Или:

– Сегодня Киканов пел с душой.

– Какая же это душа, если он слова перевирал и на другой мотив пел?

И даже сами опрашиваемые о своих душевных переживаниях иногда бессознательно путают это понятие.

– Почему вы не хотите сегодня прийти?

– У меня скверно на душе. Хоть бы где-нибудь три рубля достать… И кроме того – флюс.

Что же такое душа? Душа, как ее определяют философы, это то, что владеет нашими поступками, повелевает нам делать то или иное. Здесь, конечно, можно встретиться с самыми разнообразными возражениями. Так, например, то, что повелевает нам печатать дома деньги или говорить по телефону гадости о приятелях, называется не душой, а свинством.

Представители чистой науки определяют душу иначе: в их представлении она нечто среднее между каким-то серым мозговым веществом, мозговыми извилинами и тремя-четырьмя наиболее бойкими нервами. В сущности дела, ученые, может быть, и правы, но при таком понимании им никогда не удастся разграничить душевный мир лирического поэта от такового же сибирской козы…

Что же такое душа?..

Над этим вопросом потратили много времени и не пришли к окончательному выводу. Именно поэтому и образовалась целая наука изучения души – психология. Если бы душа была определена со всеми своими достоинствами и недостатками, была бы признана простым отростком организма, как, например, слепая кишка, – почетное звание психолога свелось бы к обыкновенной негромкой профессии, как женщина-зубной врач или выжигальщик по дереву… Теперь же для изучения всех явлений души существует целая наука, которая и помогает нам… выяснить сложный вопрос о сущности и проявлениях души.

Так посмеивались над психологией знаменитые сатирики А. Аверченко, А. Бухов, Г. Ландау и Н. Тэффи в 1916 г., когда ей как науке было от роду всего ничего – 37 лет. Почти теми же словами над психологией и рассуждениями о душе подтрунивают и сегодня, даже на фоне растущего интереса к ней. Игорь Губерман, например, пишет: «Науки, как известно, делятся на точные (уважаемые за глубину и точность), естественные (почитаемые за познание естества) и гуманитарные, то есть неточные и неестественные. К сожалению, психология ввиду полной загадочности нашего душевного устройства относится скорей к наукам последним, отчего распахнута любым гипотезам, догадкам и толкованиям. Не говоря уже об иллюзии доступности, в силу чего психологом почитает себя каждый – особенно если заходит речь о неприятных ему людях».

Один из отцов научной психологии Уильям Джеймс вообще предпочитал не говорить о душе, пока неясно практическое значение этого слова. А Григорий Сковорода говорил, что «душа – это то, что делает траву травой, дерево деревом, а человека человеком. Без нее трава – сено, дерево – дрова, а человек – труп». Она делает нас людьми, страдает, радуется, болит, надеется, верит, любит, замирает от восторга и немеет от страха, уходит в пятки, парит в мечтах и разбивается о беды, пылает страстями и возрождается из пламени, как Феникс. Ее пытаются потрогать, взвесить, рассчитать по сложным формулам, поймать в сети хитроумных приборов. А она ускользает, не дается, оставаясь великой тайной и лукаво напоминая с могильного камня Григория Сковороды: «Мир ловил меня, но не поймал».