Симфония ре минор - Венер Мавлетов

Говорят, однажды Сократа спросили, какая часть тела самая нечувствительная. Он ответил: «Нос. Моя бабушка всю жизнь водила дедушку за нос, а он этого совершенно не чувствовал». А вот Даша чувствовала, что нос её водит по жизни, что главенствующая роль в её жизни принадлежит именно носу. И совсем не зря китайцы считали, что нос – это властелин лица. Нос Даши был властелином не только её лица, но и самой её жизни.

По закону компенсации к некрасивому лицу прилагалось прекрасное тело. Именно из-за её фигуры с Дашей знакомились со спины. Часто мужчины, оценив её точёную фигурку, грациозную походку, ускоряли шаг, обгоняли её, чтобы взглянуть на неё, сталкивались с её носом и испытывали настоящий шок.

Шутница-природа спрятала Дашу за её носом. Красивые люди видят одну сторону мира, а некрасивые – неприглядную.

Постоянное одиночество и страдания не озлобили Дашу, потому что у неё был очень сильный характер. Сила не может быть некрасивой, поэтому Даша лишь становилась мудрее и даже добрее к людям. Правда, ей иногда становилось очень грустно, ибо она знала о жизни что-то такое, о чём остальным не суждено было даже догадываться.

Даша продолжала искать человека среди мужчин. Вглядывалась в людей, всматривалась пристально. И разочаровывалась каждый раз. Знали бы эти мужчины, что Даша испытывает не меньшее, а, может быть, даже большое разочарование. Среди идущих мимо и среди всего её окружения не было того, ради которого она была бы способна на всё. Вокруг было много тонко чувствующих людей, но тонко и глубоко чувствующих лишь собственные страдания и бесконечно глухих, бесчувственных к переживаниям других людей.

Похоже, люди в своем стремлении быть счастливыми, убедили себя, что в битве за счастье, как на войне, все средства хороши. И почему-то вокруг было очень мало красивых людей. И даже среди молодых – мало.

Даша мечтала встретить мужчину со своей великой Вселенной. Встретит, заглянет в эту Вселенную, а там тьма-тьмущая всего и всё это движется вокруг главной идеи. Все равно какая у него главная идея, лишь бы в этой Вселенной звучала его собственная музыка. Она временами может быть грустной, временами – бодрой и задорной, но всегда не перепетой за другими.

Скорее всего – он будет немолодым, пожившим, но с незамутненными источником. Сделаешь глоток – свежо. И ещё мужчина будет скрывать своё наболевшее: то ли потому, что оно ему кажется для других неважным, то ли от того, что ещё болит, то ли от скромности, которая присуща благородным от природы людям. И, конечно же, он будет ироничен, ведь ирония – это и оружие, и щит от жизни и дураков.

Даша жила в ожидании встречи с другой Вселенной, но она всё не случалась. Она приходила домой, открывала дверь. Как обычно, её взгляд сразу же упирался в зеркало. Там была вечерняя Даша, чуть уставшая и такая же некрасивая.

– Привет, Золушка, – здоровалась она сама с собой. Вздыхала и принималась за домашние дела.

Изредка Даша испытывала страх. «Вот так однажды вечером посмотришь в зеркало и увидишь старушку, – приходило ей на ум. – И поймешь, что жизнь прошла. Прошла, потому что время неумолимо. Оно течет себе и течет и никогда не спрашивает: счастлива ли ты? Времени все равно. Оно бездушно. Ты никому не нужна в этой жизни. Ты нужна только тогда, когда ты занимаешь какое-нибудь место в жизни другого человека».

Страх проходил, сменяясь надеждой. Ведь она была молода и полна сил. Она ещё не встретила того, в жизни которого она заняла бы все место. И если встретит такого человека, то не упустит. Она сотворит счастье, рай на Земле для него. Обязательно сотворит.

Даша уже подходила к своему дому, когда неожиданно и почему-то тревожно зазвонил телефон. Она достала из сумочки телефон, посмотрела на дисплей – звонила Надя.

– Привет, ты где? – спросила Надя.

– Стою у своего дома, – ответила Даша.

– У Ксении – беда, – сказала Надя.

– Какая? – спросила Даша.

– Не знаю, – ответила Надя. – Вот сидит на диване и плачет, но со мною говорить не хочет.

– Сейчас приеду, – сказала Даша.

– Купи по дороге коньяк и яблочный сок, – попросила Надя.

– Нельзя ли вином обойтись? – спросила Даша.

– Боюсь, что нет, случай тяжелый, – отрезала Надя.

Даша посмотрела с сожалением на свой дом – все её планы рушились. А в её планах было лечь на диван, включить телевизор и ничего не делать. Даша вздохнула и решительно зашагала к остановке.

Глава 2

Ксения была стилистом. Ей нравилось преображать людей. Каждого человека она рассматривала в некоей ситуации, которая идеально подходила к нему. Ксения смотрела на человека, задавала ему обычные вопросы о любимом цвете, о том, какой одежде отдает тот предпочтение, какие известные личности ему симпатичны? Задавала вопросы до тех пор, пока все особенности, недостатки и таланты человека не соединялись в сознании Ксении в единый образ. А после начинала подбирать одежду, обувь, прическу. Человек у неё не только внешне преображался, но и вдруг понимал, что оказывается он совсем не такой, каким он сам себя всё это время представлял. Многие люди не знают, какова их собственная суть и каков их характер, а Ксения знала, вернее, чувствовала. Она была не только стилистом, но и психологом. Оба таланта Ксении были от природы и передались ей по материнской линии.

За умение преобразить человека и ценили Ксению. Работала она на телевидении, там особое внимание обращали на внешность человека.

Сейчас Ксения сидела на диване и плакала.

– Не хочешь говорить, что произошло, так скажи хотя бы, почему ты на меня взъелась? – спросила Надя.

– Я тебе зачем ключи от квартиры дала? – спросила Ксения.

– Для того чтобы я цветы поливала.

– А ты сюда своих любовников водила.

– Не любовников, а любовника, – уточнила Надя. Количество в этом случае имело значение. – И как ты об этом узнала? Я тщательно все следы нашего пребывания уничтожила.

– Соседка сказала.

– Любопытная она у тебя, – осудила соседку Надя.

– Нет, – она не любопытная, – возразила Ксения. – Вы слишком громко занимались любовью.

– Извини, – попросила прощения Надя. – Нам больше некуда было пойти.

– Моя квартира не бордель, – всё ещё сердясь, заметила Ксения.

Надя поняла, что самое лучшее – это прервать разговор, иначе они поссорятся, наговорят друг другу обидных слов. Она взяла пульт от телевизора, лежавший на журнальном столике, и включила телевизор. Сразу же попала на канал «Мода». Ну да, что ещё может смотреть Ксения. Ей всегда нужно быть в курсе того, что происходит в мире высокой моды. Хотя Ксения всегда говорила, что глупо следовать моде, нужно следовать своему стилю.

По подиуму шли длинноногие девушки в вечерних платьях. «Вечернее платье, – подумала Надя. – Это торжество в жизни. Особенный случай, случающийся редко в жизни».

Понравившиеся платья Надя мысленно примеряла на себя. Из всей коллекции ей приглянулись лишь два платья, остальные были слишком вычурными, неудобными и непрактичными. Да, даже вечернее платье должно быть немного практичным: не стеснять движения, подчеркивать красоту и создавать ощущения праздника. Всегда жизнь решает, что из созданного модельерами, станет востребованным. У жизни свои представления о моде и стиле.

В последнее время модельеры оторвались от жизни, не чувствовали её дыхания. А вот Шанель чувствовала, потому что она – не мода, а новый взгляд на женщину. Шанель всегда чувствовала дыхание жизни. Она первой почувствовала, что женщины стали свободными от мужчин, некоторые даже стали феминистками – современными амазонками, которые, правда, не убивают мужчин, но все время указывают им их место. Вся жизнь феминистки проходит в этом занятии. Из страны феминизма нет возврата, кто туда попал, тот уже никогда не вернется к нормальной человеческой жизни.

Свободной женщине, конечно, нужно одеваться иначе, чем той, которая и материально, и духовно зависит от мужчины. Шанель сама была свободной, поэтому понимала, что это такое. Говорят, она работала и днём, и ночью. Работала даже тогда, когда спала, ибо новые модели являлись ей даже во сне. Ей оставалось только проснуться и перенести сон на бумагу. И ещё Шанель не умела отдыхать, говорила: «Ничто не утомляет меня так, как отдых». Конечно, лукавила: если человек живёт только работой, то ей больше нечем жить.

И вдруг Надя увидела на экране Ксению. На ней было белое струящееся платье. Её вел под руку благообразный седовласый мужчина, знаменитый на весь мир кутюрье. Увидела и не поверила.

– Смотри, смотри – это же ты! – воскликнула Надя.

Ксения, которая вместе с Надей, до этого безучастно смотревшая в телевизор, несколько оживилась.

– Если изменить прическу и нанести такой же макияж, то нас не отличишь.