Пожар любви - Лори Хэндленд

– Пресвятая Богородица, не убивайте меня, сеньор, – умоляюще, высоким голосом хныкал последний оставшийся в живых бандит. – Вы можете взять ее сами, я вам мешать не стану.

Человек на белом коне повернул голову и, когда его пристальный взгляд встретился с глазами бандита, тот побледнел и внезапно закрыл рукой рот.

Мужчина обратился к Анжелине:

– Теперь вы можете встать, мэм. Он больше и шагу не сделает. Похоже, он хочет сохранить все части тела на месте и нетронутыми. – Скрипучесть голоса еще больше усиливала звучащую в его словах угрозу. Бандит судорожно кивнул, показывая этим, что он согласен на все.

Анжелина села, но вдруг обнаружила, что не в состоянии подняться на ноги. Ее начало трясти и, как оказалось, она никак не могла справиться с нервной дрожью. Ей и раньше уже приходилось видеть убитых, но до этого злополучного утра она никогда не видела людей, застреленных у нее на глазах. Холодная реальность заключительного акта смерти, повторившаяся снова и снова – сначала по отношению к ее друзьям, потом – к врагам – ошеломила ее. Она прикрыла глаза и быстро произнесла молитву, умоляя Бога дать ей силы и направить ее.

Когда она снова открыла глаза, то увидела, как всадник перекинул ногу через седло и легко соскользнул на землю, не спуская глаз с бандита и крепко сжимая в руке револьвер.

– Стой там, – сказал он бандиту. Тот снова подобострастно кивнул. Казалось, что этот человек потерял вместе с мужеством и дар речи.

Анжелина замерла, увидев, что ее спаситель приближается к ней и протягивает руку, чтобы помочь подняться. Он походил на типичного техасского ковбоя: джинсы, темные пыльные сапоги, рубашка с длинным рукавом. Но он не носил шпор, и с таким упущением она до сих пор в этих краях не встречалась. С его шеи свисал завязанный узлом платок, который мог пригодиться для того, чтобы в любой момент натянуть его на нос и не наглотаться пыли на пересохшем степном тракте. От шейного платка Анжелина подняла глаза к лицу мужчины, но яркий свет и тень от шляпы все еще не давали ей возможности хорошенько рассмотреть его черты и особенно – глаза. Это ее нервировало, но она напомнила себе, что этот человек только что спас ей жизнь и поэтому не стоит так бояться его.

«Конечно, если только, перебив столько бандитов, он не захочет овладеть мною сам или оставить меня при себе…» Эта мысль снова заставила Анжелину затрепетать от страха и ей вдруг захотелось перекреститься. Но показать ему свой страх означало проявить слабость, которой она не могла себе позволить. По крайней мере, этому она научилась, когда жила с отцом и матерью.

Анжелина посмотрела на своего спасителя, щурясь от встречного солнечного света и пытаясь разглядеть затемненное лицо. Мать всегда говорила ей, что глаза – это окна в душу человека. Сейчас ей очень хотелось заглянуть в эту душу.

– Расслабьтесь и успокойтесь, – прошептал он, и при звуке его голоса она замерла. – За всю жизнь я не изнасиловал ни одной женщины. И начинать с вас не намерен. – Он сложил лодочкой ладонь протянутой руки, приглашая ей подать ему свою руку.

Очень нерешительно Анжелина вложила руку в его ладонь, а другой стянула на груди края разорванного корсажа. Его пальцы сомкнулись, и ее рука утонула в его теплой ладони. Она все еще продолжала дрожать. Вдруг у нее перехватило дыхание, когда рывком, показавшимся ей бесцеремонным, он поднял ее на ноги.

Мужчина взглянул поверх ее плеча на насильника, стоявшего, не смея шевельнуться, и удовлетворенно кивнул. Отвернувшись, он снял шляпу. Пряди золотистых волос, перемежавшиеся серебряными нитями, волной разлились по его плечам и Анжелине в первый раз удалось взглянуть на лицо своего спасителя.

– Падший Люцифер, – прошептала она, отступила от него на шаг и прижала ладонь к бешено забившемуся сердцу.

«Изысканность». Никакое другое слово больше не подошло бы для описания красоты этого мужчины. Загорелая кожа отливала богатым золотым оттенком, только усиливавшим впечатление от волос. И хотя на носу у него виднелась оставшаяся от давнего перелома шишка, а правую бровь пересекал небольшой шрам, эти незначительные дефекты лишь подчеркивали мужественность образа при всей утонченности остальных черт лица. Анжелине показалось, что она встретила ангела... пока не заглянула в его глаза.

«Не глаза, а прямо адская западня, – подумала она. – Он прошел ад и остался живым».

Анжелине до сих пор не доводилось видеть таких холодных черных глаз и она надеялась, что никогда больше не увидит их снова. Всего несколько минут назад этот человек хладнокровно застрелил двоих мужчин, а в бездонных глубинах его глаз все еще не обнаруживались какие-либо чувства, не говоря уже о волнении.

Его губы слегка изогнулись от удивления. Поняв, что она пристально смотрит на него, Анжелина вспыхнула в замешательстве.

– Такую реакцию я наблюдаю у большинства женщин, – сказал мужчина, по-прежнему улыбаясь одними губами. Глаза его оставались серьезными. – Но вы мне кажетесь слишком молоденькой, это не в моем вкусе.

Не обращая внимания на ее неодобрительный взгляд, он отвернулся, вытащил из седельной сумки веревку и быстро и профессионально связал своего пленника.

– Что вы сделаете со мной? – спросил бандит.

– Ничего. Если будешь вести себя прилично, то пришлю за тобой кого-нибудь из ближайшего города. Если нет, – можешь сгнить здесь, остальное меня не интересует.

– Но вы же не можете оставить меня здесь одного, связанного, без лошади и без оружия, – просительно и жалко произнес бандит, еще не веря тому, что услышал.

– Но ты-то не очень заботился о даме. – Мужчина кивнул в сторону Анжелины, не взглянув на нее. – Мне нечего тебе предложить. Скажи спасибо, что я оставил тебя в живых. Подобное великодушие не в моих правилах. Но у меня такое чувство, что дама за сегодняшний день уже насмотрелась лишнего.

Он отвернулся от связанного и подошел к Анжелине. Несмотря на свою решимость не пугаться, она еще крепче стянула на груди порванные половинки платья и отступила на шаг назад. Рядом с ее небольшой фигуркой он казался очень высоким. Он, может, и похож на ангела, но она чувствовала исходящую от него опасность. Ничего дурного он ей не сделал, даже пришел на помощь... И все же что-то волновало и беспокоило Анжелину. Он вызывал в ней чувство, похожее на страх или на что-то другое, имени чему она в этот момент найти не могла.

– Кто вы? – спросила она шепотом.

Мужчина замер на месте и не отвечал ей долго-долго. Просто стоял и смотрел на нее обсидиановыми глазами, пока ей не захотелось крикнуть что-нибудь ему в лицо, чтобы привлечь внимание.