Пожизненно мертв - Алексей Игнатов

возьмите очередь и ожидайте, вас вызовут. Предъявите удостоверение личности для записи на прием!

Бернар приложил удостоверение к терминалу записи.

— Запись невозможна в связи со смертью записуемого! — сообщил клерк.

Когда Бернар начала орать, роботы охранники выехали из своих ниш. И люди двинулись в его сторону, что куда страшнее! Любой скандал задерживает обслуживание. Роботы не причинят ему вреда, а вот что сделают с ним десяток-другой людей, которые ждут приема по записи, если он начнет скандалить и рваться без очереди? Бернар сбежал.

Он шел по городским улицам, почти наугад. Вечер — время развлечений, а развлечения горожан всегда связаны с едой и напитками. Со всех сторон люди ели и пили, и не знали голода. Бернар уже больше суток держался на одном только бесплатном кофе.

— Да и плевать! — решил он, и уселся за столик на уличной веранде.

Он ел и ел, и остановился, только когда понял, что не может встать. Он попросил счет и приложил карту к терминалу.

— Владелец карты скончался. Карта не действительна, — сообщил робот-официант.

Бернар побежал, но робот всегда быстрее человека. Когда приехал наряд полиции, официант все еще держал его за руку.

— Вы используете карту умершего человека, это серьезное преступление! — сказал полицейский, такой же механический, как и официант.

— Это моя карта, моя, я жив! — Бернар показал удостоверение, — Смотрите, видите? Моя карта, я живой!

— Вы используете удостоверение умершего человека, это серьезное преступление!

— Это мое удостоверение! И моя карта, проверьте отпечатки! — Бернар протянул руку.

Полицейский робот выдвинул сканер. Отпечатки легко распознались, и сканер выдал ответ: «Бернар Себастьян Катони. Скончался».

— Вы скончались! — сообщил робот. — Умершие аресту не подлежат. Пройдемте со мной.

— Куда?

— В морг. Умершие подлежат вскрытию и захоронению.

Бернар сопротивлялся, как мог, но полицейские роботы тоже противоударные, и снабжены электрошоковой защитой. Только чуть более мощной, чем у автомата для жалоб.

В морг Бернара доставили без сознания. Робот-санитар раздел его, уложил на стол и зафиксировал биение сердца. Живой человек не подлежит вскрытию! Но в морг доставляют только умерших. Умерший подлежит вскрытию. Но умерший жив. Робот убрал скальпель, привел Бернара в сознание, и вызвал живого санитара. Даже машины умеют перекладывать ответственность за принятие решений на других.

Санитар морга оказался приятным молодым парнем, в белом халате и с наушниками. Он пританцовывал, пока слушал музыку одним ухом, а Бернара вторым.

— Не вопрос, чувак, я же вижу, что ты не помер еще. Свезло тебе! Не то, что остальным тут. Надо только оформить тебе документ, и иди домой.

Парень заткнул второе ухо наушником, но Бернар вынул его обратно.

— Что такое, чувак?

— Документ!

— Что за документ?

Бернар набрал воздуха в легкие. Выдохнул. Мысленно досчитал до трех.

— Документ, что я не умер, — ответил он спокойно.

— Не вопрос! Оформим документ. Только нужно основание.

— Так вот я — живой стою, ты же видишь!

— Не, я-то вижу! Но для документа нужно нормальное основание. Факт — не основание. Нужен документ, что ты живой. Пройти обследование, пусть врач напишет справку, что ты не умер, а я тогда напишу справку, что ты не умер. И иди себе домой.

— Тогда я пойду к врачу. — Бернар шагнул к двери.

— Не, чувак, я тебе не могу отпустить! — санитар загородил дорогу. — Тебя доставили на вскрытие, ты тут уже записан, как труп. Если ты уйдешь, на меня повесят потерю трупа. Сделай справку, что ты живой, я спишу труп с баланса, тогда и уйдешь.

— Как я могу сделать справку, когда я сижу в морге с голой жопой! — заорал Бернар.

— Чувак, я без понятия. Я, что ли, за тебя должен думать? Сам это все устроил, сам и выкручивайся! — санитар заткнул ухо.

Когда кулак заболел, Бернар остановился. Халат санитара почти не испачкался кровью, и сам санитар еще дышал. Оклемается! Бернар раздел его, натянул штаны, на размер меньше, чем нужно, надел халат и открыл дверь морга удостоверением санитара. Свобода! Хотя ночевать свободному Бернару опять пришлось под дверью своего дома, в который не мог войти. Утром начался еще один пеший марафон по человеческому муравейнику.

Верховное Управление Развития и Планирования — вот куда ему нужно. На высший уровень городской власти! Бернар вошел в дверь. Ого! Здесь работали не роботы, а живые люди! Такого он давно не видывал. Это действительно высший уровень,

— Добрый день! — поздоровался он с девушкой за стойкой. — Мне нужно попасть на прием к Главе города.

— Вы записаны?

— Пока нет.

— Вам нужно записаться на прием! — девушка выдала талон с номером 212.

— Так просто? — изумился Бернар. — Даже без документов?

— Это очередь, по которой вы сможете записаться на прием, — объяснила девушка. — Документы потребуются там.

— То есть я записался на прием, что бы записаться на прием? Нужно отстоять очередь, что бы встать в очередь?

— Да, все верно. Следующий!

Бернар отошел и взял стаканчик бесплатного кофе. Получше, чем в прошлый раз. Он сидел и наблюдал. Посетители покорно ждали своего времени на предписанных им местах. Клерки — живые клерки! — подходили к ним, сверяли документы, указывали двери. А порой, судя по грустным лицам посетителей, переносили или отменяли прием.

Бернар встал. Ноги пошли еще до того, как голова продумала весь план. Он вклинился в толпу клерков у стойки с документами.

— А скажите, где куда тут, что бы ну вот это вот, которое у вас здесь всегда? Здравствуйте! — выпалил он.

— Обратитесь к секретарю для записи на прием! — ответили несколько голосов хором.

— Ой, спасибо, парни, помогли!

Бернар отошел. Пока клерки осмысливали его странное поведение, он стянул папку со стойки. Открыл первый лист. В мире терминалов и электронных записей городское руководство все еще использовало бумажные документы. Хотя это наверняка бумажные копии электронных документов. Одна копия тут, вторая в архиве, что бы расходовать как меньше бумаги, благодаря электронному обороту документов.

Бернар изучил лист. Антье Санажар записан на прием на 12–44. Бернар взглянул на часы. Через 20 минут. Номер очереди — 104-22А-7. Видимо, это зал, сектор и место, где должен ждать проситель. Половина оставшегося времени ушла, что бы найти невезучего господина Санажара.

— Антье Санажар? — спросил Бернар, и проситель вскочил с места.

— Да, да, это я!

— Сожалею, господин Санажар, ваш прием перенесен на 17–45. Позвольте ваш талон! — Бернар забрал из его руки карточку с номером

— Но я…

— Вы можете подать жалобу, — начал Бернар, и Санажар тут же исчез.

Бедняга. Но его хотя бы не пытаются вскрыть в морге! Бернар выкинул папку с документами в мусор, и занял место Санжара. Ему повезло. Прием