Павел и Тэкла - Елена Степанян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
III
Икония Ликаонийская. Проповедь апостола ПавлаО, как они счастливы!Пока он с ними —Они горят,И кажется,Что их вера неколебима.А что будет,Когда он от них уйдет?Жизнь каждодневнаяНеужели их засосет?Но семя сеется…И когда-нибудь даст всход…– Господь на страже.Ни одно мое слово не пропадет.
Город Икония! Будь благословен!Облака над тобой —Позлащенные розы.И запах роз наполняет дворТвоего дома, Онисифор.Благословен ты,И семья твоя,И весь дом твой,И все, кого этот двор вместил,И те, кто снаружи – толпой,И над цветамиГолубые стрекозы.
О, как он счастлив!Дыханье любви,Неслыханной, небывалой,Его охватило.И за спиной его трепещут крылья.
– Ни одно мое словоНе пропадет напрасно…Я слышу отзвук,Глубокий и ясный.И эта девушка, как она слушает!И как она прекрасна!Она притягивает, а ведь чиста как дитя.О Небо!Но в ней же Самсонова сила!
IV
Цестилий, прокуратор Иконии– Икония – город невежд и ослов.В театре не бывает представлений,Одни только казни.Здесь не с кем сказать и двух слов.Даже у лесных варваровЖизнь разнообразней.
Книг не читают, даже в руки не берут.Докатились. Наследники Эсхила.Нет, это не только у них,Повсюду жизнь прогнила.Прорицатели правы,Нас великие ужасы ждут.
Так! Кажется, уже начались,И прямо под моим окном.Ломится орущая толпаК римскому прокуратору в дом.
– Игемон! Там внизу ФамирИ с ним чуть не сотня оборванцев.Требуют немедленно казнитьКакого-то чужестранца.
– О боги! Я собиралсяПораньше лечь спать.Ночью, что ли, я долженЭтого бродягу искать?
– Его не надо искать, он тут.Он связан,И стражники его стерегут.
(– Да что стряслось?С чего это Фамир в таком раже?Купил и эту чернь, и городскую стражу!Он, конечно, первый в Иконии богатей,Но никогда не опускался до подобных затей.Ой, я так хотел спать.А вот назло не пойдуУ тебя, скотина, на поводу.)
– Хорошо, пусть он войдет.Будь счастлив, Фамир!
– И ты будь счастлив, Цестилий!
– Мир тебе, мир.Скажи, Фамир, какая бедаВ столь поздний часПривела тебя сюда?
– Игемон, его надо казнить!Он колдун!Он на весь наш городНаведет беду!
– А как стало известноО его злых делах?Я хочу знать,Оправдан ли твой страх?
– Ну хорошо. У меня есть невеста.Тэкла, дочь Тэоклеи.
– Мне эта матрона известна.
– Так вот, она понаслушаласьВсякого вздора,Что несет этот Павел,Засевший у Онисифора,И заявила, что она мне больше не невеста,И хочет до конца днейСохранить свое девство.
(– Позор! И он сюда пришелПозором своим похваляться.Да сделай ты вид, что самРешил от нее отказаться.)
– Фамир! Я не вмешиваюсь в семейные дела.А вдруг эта девицаС ума сошла?А может, она тебя приревновала?Ведь ты у нас Антиной,Красавец, каких мало.
– Ты ошибаешься, игемон!Это все из-за этого Павла.Все дело в нем.И у меня есть свидетели,Что в любую минутуОн может учинить в нашем городеВсеобщую смуту.
(– Еще бы, животное,У тебя хватит денегНайти свидетелей,Что я сам изменник.И в Рим сообщить!)
– Фамир, послушай!У прокуратора всюдуГлаза и уши.Человек этот безобидный,Он рассказывает басни,Что жизнь прекрасна,А после смерти еще прекрасней.Ну хочется людямПорассуждать, помечтать.Ну скучно им, понимаешь,Только есть и спать.
– Ты что же? Намерен его отпустить?
– Закон превыше всего.Мы обязаны допроситьИ Онисифора, и матушку,И прежде всего – девицу.Я прикажу им всемЗавтра сюда явиться.
– Да за ночь этот разбойник успеет сбежать.
– Его запрутИ будут в оковах держать.Доброй ночи, Фамир!Ты любимец судьбы,Но по ночам отдыхаютИ последние рабы.
V
Павел в заключении– Девочка-девочка,Они же тебя бросят львам!Господи! Ты смилуешься над нами!Господи! Ты поможешь нам!
Что там за шум? Так, она уже здесь.И стражники набивают цену.А как же из дому смогла уйти?[2]Тем же путем?Или перелезла через стену?Хоть смейся!Ведь то же самое сделал бы и я.Не зря же сказано:«Плоть моя и кость моя».…
– Прости меня, прости!Ты из-за Тэклы попал в беду!
– Обо мне не тревожься, дитя,Я завтра же отсюда уйду.Меня и раньше бы отпустили,Но Господь даровал нам этот миг.Будь благословен, Цестилий.
– Вот я принесла хлеб и виноград.
– Да, мое дитя.Но ты скорей возвращайся назад.Мы непременно увидимся опять.А до той порыТы меня будешь ждать.Я тебя всегда услышуИ всюду найду.Уходи, Тэкла, а то в худшую попадешь беду.
– Я на все готова и все стерплю.Главное, что я тебе сказала,Как я тебя люблю.
– Уходи, Тэкла, уходи скорее!
– Поздно! Это голосМоей матери Тэоклеи.…
– Матереубийца! Этого стыдаЯ не прощу тебе никогда.О боги! боги!Стражник! Сколько с нее ты взял?
– Я не помню.
– Возьми еще! И еще!Только б никто не узнал!…
– Бесстыдница!Я бы убила тебя сама!Но все поймут, за что.О, я схожу с ума.
– Нет на мне никакой вины!
– Молчи, тварь! Мне лучше знать!И запомни, я тебе больше не мать.Нам обеим конец.Я добьюсь, что тебя сожгут.А потом я руки на себя наложу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Город Трир, основанный на месте древнего кельтско-германского святилища, в III–IV веках н. э. был одной из четырех столиц Римской империи.
2
Согласно Житию, святая равноапостольная первомученица Тэкла подкупила привратника родительского дома золотыми запястьями, а темничных стражников – зеркальцем в драгоценной оправе.
