На пляже - Екатерина Рязанова

Наконец ребята наткнулись на низкий заборчик, отгораживающий небольшой участок пляжа. Дальше бежать было нельзя. Ребята остановились.

За оградой стояли большие грибы-навесы. Под ними копошились в песке голые малыши в белых панамках и картузиках. Полная женщина в белом халате расхаживала от навеса к навесу. Вот она посмотрела на часы и что-то крикнула малышам Они сразу же вышли из-под навесов и улеглись рядком на теплом песке. Женщина опять посмотрела на часы и скомандовала:

— Теперь повернулись на животики!

И все ребятишки улеглись на животы, подложив под головы руки.

Вот так головастики! — удивился Никита. — Все по команде!

— По-моему, они сами как грибы, — сказал Сеня и вдруг схватил Никиту за руку. — Гляди-ка, еще один!

В стороне остался еще один малыш. Он сидел под зонтиком на песке и смотрел на ребятишек. Руководительница только что направилась в его сторону.

Никита не стал долго раздумывать.

— Володя! — громко позвал он малыша.

Мальчик повернул голову в сторону пионеров.

Женщина тоже остановилась и посмотрела на них.

— Он! — крикнули ребята в один голос и, не сговариваясь, начали перелезать через забор.

— Это что за безобразие! — строго прикрикнула на них женщина. — Вы что, не видите калитки? И, кроме того, на территорию детского сада вход запрещен.

Но было уже поздно. Семен с Никитой перемахнули через низкий заборчик и, подбежав, ухватили мальчика за руки.

— Это ваш малыш? — уже не так строго спросила женщина.

— Наш! — хором ответили друзья и стали тянуть упиравшегося мальчонку.

— Что же вы плохо за ним смотрите? Он так может у вас и в море уйти.

— Теперь не уйдет, — ответил Никита, поднимая мальчика на руки.

Но Володя не желал уходить. Он начал отбиваться от Никиты руками и ногами. Он кричал и плакал.

— Погодите, так нельзя, — сказала женщина и отобрала малыша у Никиты.

Она заговорила с ним ласково и серьезно, как со взрослым:

— Постой, Володя, не плачь. Почему ты не хочешь идти с братишками?

— Не хочу. Хочу на животик. — И Володя показал коротким пальчиком на лежавших ребятишек.

— Надо ей сказать, что мы не братишки, — шепнул Семен Никите.

— Ну да! Она тогда не отдаст мальчишку. Молчи! — ответил Никита и стал манить мальчика: — Пойдем, пойдем, Володенька! Там мама. Она плачет: «Где мой мальчик? Где мой Володя?» — Никита вертел головой и тер кулаками глаза, изображая Володину маму. Это было смешно.

Володя заинтересовался и уставился на Никиту. Никита воспользовался этим и снова ухватил его за ручонки. Мальчик не сопротивлялся. Но когда ребята направились к калитке, он вдруг снова стал вырываться и кричать:

— Не хочу к маме! Хочу с ребятами на животик! На животик хочу-у!

Но Никита волок его к выходу. Только когда Семен закрыл калитку и они с мальчиком очутились за оградой, Никита сказал сердито:

— Сенька, держи его за ноги. Не видишь — он мне все коленки отбил!

Пока добирались до своего пляжа, они несколько раз останавливались. Приходилось перехватывать тяжелую, упирающуюся ношу. Наконец показались знакомые навесы.

Купанье уже кончилось. Все ребята были в сборе. Они серьезно и внимательно смотрели на приближающуюся к ним странную группу. Два пионера, оставленные дежурить возле горна, исчезли неизвестно куда. А теперь, взмокшие и пыльные, волокут упирающегося, орущего мальчонку, голого, в одном только белом картузике! Дежурство брошено. Гори оставлен на скамейке. Было отчего рассердиться Константину Ивановичу.

И Константин Иванович рассердился. Он подождал, пока запыхавшиеся ребята поставили малыша на ноги, строго оглядел их и начал спрашивать сразу обо всем:

— Где вы болтались? Почему бросили горн? Кто вам разрешил убежать с дежурства? Что это за ребенок? Отпустите немедленно его руки!

Семен Кузнецов очень смутился и не знал, что сказать, но Никита не растерялся.

— Это мальчик, который утонул, — объяснил он Константину Ивановичу. — Отпустить его нельзя, потому что он опять убежит…

— Как утонул?! — ужаснулся инструктор. — Что ты говоришь!

— То есть он не утонул, но все думали, что он утонул, и кричали. А мальчишка просто убежал. Мы его нашли и притащили.

Никита все еще не мог отдышаться и говорил не по порядку. Но Константин Иванович неожиданно все понял. Лицо его перестало быть строгим. Он сам взял малыша на руки и приказал Семену:

— Ну, Кузнецов, беги отыщи мать этого карапуза. Должно быть, переволновалась женщина.

Когда Сеня вернулся вместе с матерью Володи, все наперебой стали рассказывать ей, как Никита Васильев и Сеня Кузнецов разыскивали ее сына по всему пляжу. Женщина не слушала ребят. Она улыбалась сквозь слезы и прижимала к себе своего Володю. Володя гладил мать по щекам и уговаривал ее:

— Мамочка, ты не плачь, я не утонул…

Мать благодарила Константина Ивановича и все время пожимала ему руки. Потом она ушла и унесла с собой Володю. Никиту и Сеню она даже не заметила, потому что они отошли в сторонку.

— Вот постреленок, все коленки мне отбил! — пожаловался Никита приятелю, показывая большой синяк над коленом.

— Верно, — посочувствовал Семен. — Даже и спасибо никто не сказал. Отругали только.

— Подумаешь, «спасибо»! — неожиданно рассердился Никита. — И так хорошо, что мальчишка не утонул, а нашелся.

— А я разве что говорю? — примирительно отозвался Семен и вытер взмокший лоб ладонью.