Сама дура виновата - Ашира Хаан

этом мужиков ты ищешь с прицелом на серьезные отношения. Чтобы и красивый, и обеспеченный, и умный, и пургу не нес.

В кого она такая проницательная и почему я не могла выбрать в соседки кого-нибудь поглупее… И пострашнее. А то ведь если мы идем вместе в бар, то «страшная подружка» — это по-любому я, как ни оденься.

Элка наклонилась ко мне и заговорщицким шепотом продолжила:

— А ты попробуй найти себе просто любовника. Без далеко идущих планов на трех детей и огород на пенсии. Ты напрягаешься слишком, вот адекватные тебя и обходят стороной. Вот когда у тебя последний раз секс был?

Раз уж сегодня у нас вечер страшных тайн, продолжим…

— Год назад! — соврала я.

На самом деле — четыре.

Прямо перед переездом в Питер.

Я зашла попрощаться к своему бывшему, и слово за слово: давай обнимемся на прощание, давай поцелуемся на прощание, давай разденемся, чтобы прощаться было удобнее.

Он даже предложил мне потом начать с начала. Никуда не уезжать, остаться с ним.

Я только пальцем у виска покрутила.

Променять самый красивый город в мире на менеджера по продажам, который ищет, кто ему котлеты будет жарить?

Вот и упустила свое женское счастье!

Кусаю теперь локти!

— Год! — ахнула Элка. — Ужас! Нужно срочно принимать меры!

— Да не нужен мне просто секс! — попыталась отбиться я.

— Нужен, — жестоко отрезала Элка. — Мужики идут на огонь в глазах! Откуда взяться огню, если у тебя там болото, заросшее мхом? Срочно нужен любовник! Лучше два. Или три.

— Э! Э! Э! — я на всякий случай отодвинулась к окну.

Если придется спасаться бегством, лучше иметь разные варианты. Третий, конечно, высоковато, тем более, живем мы в старом фонде, а значит, по меркам нормальных людей — это практически пятый.

Но свобода дороже!

Увидев мое выражение лица, Элка смилостивилась:

— Ладно, один так один… Но самый лучший! У меня есть на примете один парень — у него черный пояс по куннилингусу и золотая медаль по сквирту. Иди ноги брей, я ему пока позвоню!

— Элка! — возмутилась я. — Ну ты берега-то не теряй!

— Да что такого? — фыркнула она, уже прикладывая телефон к уху. — Пойдем сейчас с ним в баре посидим — если понравится, забирай. Не понравится — будет мне на ночь вкусняшка.

Вот сколько мы с ней знакомы — никак понять не могу, как в одном и том же времени, в пугающе похожих маленьких городках, с одинаковыми мамами — учительницами русского языка, с общим чувством юмора, мы с Элкой умудрились оказаться такими разными.

Не буду я спать с первым встречным только чтобы огонь на своем болоте развести!

Но ноги брить пошла.

На всякий случай.

Глава первая, в которой дурацкая идея становится слишком реальной

В наше время все, что угодно, можно заказать онлайн и получить за пятнадцать минут.

Даже чулки в сеточку, если вдруг приспичило прямо накануне выхода.

— Что, реально на мой размер делают фетишистские чулки? — изумилась я, когда Элка лихо разыскала их где-то на просторах маркетплейсов.

За всю свою жизнь девочкой немаленького размера я привыкла, что белье мне полагается скромненькое, базовых цветов и без вышивки. А всякие извращения типа кружев, лент, открытых чашечек лифчиков и стрэпов — для тех, кто больше похож на моделей Виктории Сикрет.

Элка посмотрела на меня, как на дуру.

— И не только чулки, — сообщила она. — И не только сетчатые. Во что, по-твоему, одеваются доминатрикс твоих размеров? Где они берут ботфорты, кожу и латекс?

— Н-не знаю… — я никогда не задумывалась. — На заказ где-нибудь?

— Боже мой, боже мой, Дар, ты такое чистое наивное создание! — Закатила Элка глаза. — Да хоть на той же Алишечке любые извращения есть за копейки хоть на шестидесятый размер!

Она, конечно, молодец со своим «хоть на шестидесятый». Типа это прям ужас-ужас. Как некоторые люди используют слово «центнер», чтобы ужаснуться чьему-то весу.

Центнер — это же прям как слон весит! Как два слона!

А по факту — не так уж сложно эти сто кило и набрать-то…

— И корсеты на меня есть? — уточнила я.

Не те, которые делают талию там, где ее не было, а такие… поиграть.

Вот корсетам я больше всего завидовала.

— Почему не быть-то? Никак не пойму, Дар, толстые что — не трахаются? Хотя нет, тебя мы не берем, ты плохой пример, — тут же заржала Элка.

— Ну слушай, обычно же высмеивают толстух в лосинах или коротких юбках. Какие уж там чулки? Сразу вспоминаются все шутки про колбасу в сетке. Все знают, что жирные тетки должны носить чехлы для танка немарких цветов.

Элка бросила на меня оценивающий взгляд.

Я уже наполовину оделась, когда ей пришла в голову гениальная мысль, что к моему красному платью с карманами и кроссовкам на платформе идеально подойдут колготки или чулки в сеточку.

— Чтобы зажечь «маячок», — пояснила она. — Сейчас у тебя образ для девичника, а надо показать, что ты вышла на охоту, а не просто в пятницу нажраться.

— Что-то у тебя чехол для танка какой-то вызывающий, — хмыкнула она. — И обтягивающий. Отличная фигура для танка, Дарин!

— Ну это мой стиль, и он не про секс, — попыталась пояснить я.

— Вот! А надо чтобы про секс! — перебила Элка, когда я уже собралась ей пожаловаться на то, что люди реально считают, что секс бывает только у стройных и красивых. — Сейчас мы тебе еще блядский макияж сделаем. Хорошо бы еще каблуки вместо твоих кроссовок.

— Каблуки неудобно!

— А мы не на пешую экскурсию идем, а в бар сниматься, — парировала Элка. — Три шота выпила, дошла до такси, от такси до койки, зачем тебе кроссовки?

— Чтобы не поддаваться патриархальному мнению, что женщина должна ублажать мужской взор!

— Дарина! Ты на работе не поддавайся! А половые игры — это как раз то самое место, где ты должна показать, зачем пришла. Накрашенные губы, чулки, туфли, юбочка — костюм женщины. Ты как раз показываешь, что твоя цель — заполучить самца. Вот когда ты на работу так оденешься — будет реально неуместно, потому что на работе надо работать, а не мужика искать. Помаду мою возьмешь. И тушь!

— У меня есть тушь!

— У тебя зеленая, а нам нужна классика. У мужиков стоит на образы, которые они всосали с молоком матери. Никакого авангарда, старый добрый продающий секс. Сделай мне секс! — потребовала Элка, роясь в своих трех чемоданах косметики.

Я бы еще многое ей могла возразить про «старый добрый продающий секс»