Запечатление - Энн МакКефри

- А мне всё равно! - закричал Фелессан, наслаждаясь тем, как разносилось эхо во все уголки Вейра. Вдали оно разбивалось на два звука: высокое эхо, почти на грани слышимости, и вибрирующий звук, отскакивающий от массивных каменных стен вокруг них.

- Ой! - сказал Катрул, прижимая к ушам ладони и пригибаясь к темному полу. - Это громко!

- Яу! - снова закричал Фелессан. Эхо разлетелось, но дрожащий звук заполнил пещеру и продолжался, даже когда более высокий утих.

- Как это у тебя получилось? - спросил Катрул, с удивлением прислушиваясь. Он дрожащей рукой сгрёб светлячков и нащупал корзину.

- Это не я, – широко раскрыв глаза, Фелессан огляделся по сторонам. – Гул, похоже, доносится сверху. Это Рождение! Драконы начинают вылупляться!

- Сейчас? Но этого не может быть! Мы же не готовы!

Фелессан уже бежал по тёмному туннелю к кухням, на ходу сматывая силки.

- Нам лучше подготовиться. Это происходит!

Они пронеслись через обитаемые пещеры к внутренним. Здесь шум был громче, и люди метались туда и сюда, спеша приготовить всё необходимое для гостей, которые прибудут, чтобы наблюдать Рождение. Фелессан огляделся, высматривая Манору, но сообразил, что его приёмная мать была на кухне и следила за приготовлениями к празднику Рождения.

- Пошли, – сказал Фелессан, толкая Катрула к купальне. – Нельзя встретить Рождение грязными.

- Мы опоздаем! – крикнул Катрул, стягивая с себя одежду и забираясь в тёплую, неспокойную воду. Они одновременно добрались до горшка с душистым песком, и он скользнул мимо их пальцев в бассейн. Вдвоём нырнув за ним, они, брызгаясь, поднялись на поверхность. В спешке мальчики так взбаламутили бассейн, что воды в нём оставалось столько же, сколько было снаружи.

- Лучше уж мокрыми, чем грязными, - заверил друга Фелессан, ведя его обратно к спальням, чтобы переодеться.

Фелена ждала их, перекинув через руку кучу чистых белых туник, приготовленных для Кандидатов. При появлении Фелессана и Катрула, завернутых в купальные полотенца, она протянула им одежды и попросила поторопиться.

- Бронзовые уже заняли свои карнизы, - сказала она.

- Но это слишком рано, - крикнул один из мальчиков. - Я ещё не знаю, о чём надо думать.

- Как я узнаю, что делать? - спросил другой мальчик.

Фелессана волновали те же вопросы, но он ничего не сказал. Вместо этого он сосредоточился, натягивая тонкую белую одежду на влажную кожу. Нервно пригладил копну волос на голове. Катрул и мальчик из цеха горняков были бледны и выглядели торжественно. Наконец, одежды были приведены в порядок. Для мальчиков начало проясняться реальное положение вещей. Не имело значения, о чём они думали и на что надеялись, очень скоро уже то, что должно произойти, произойдёт. Скоро они Запечатлят. Или же нет, это как захочет дракон. В благоговейной тишине босые мальчики проследовали за Феленой по каменному коридору к Площадке Рождений.

Вокруг них по коридору суетились слуги, спеша наполнить светильники, и на их лица ложились причудливые тени. Конец же туннеля был залит блеском полуденного солнца, бросавшего косые лучи на Площадку Рождений. Людей всё прибавлялось. Фелессана вдруг охватила паника. Чуть ли не весь Перн будет наблюдать за ним. Боранд поймал его взгляд и ободряюще поднял вверх большой палец, хотя по лицу было видно, что он тоже нервничает. Чем ближе они подходили к пещере, тем теплее становилась земля под их ногами.

Оказавшись на усыпанной песком площадке, мальчики, как им и было сказано, разошлись по ней, образуя свободный полукруг вокруг подрагивающих яиц. Рамота извивалась посреди кладки, защищая королевское яйцо, шипела и рычала, пробуя воздух раздвоенным языком и сверкая красными переливчатыми глазами. Четыре избранные девушки стояли на достаточном от неё расстоянии, но их взгляды были прикованы к большому золотому яйцу.

Фелессан быстро забыл о них. Наступал величайший момент в его жизни. Перед ним лежала кладка яиц, покачивавшихся в разные стороны на горячем песке. Какое из них расколется первым? Нетерпение почти полностью сковало его, и даже чтобы дышать, приходилось прилагать усилия. В тишине огромной пещеры он одновременно ощущал собственную значимость и чувствовал себя очень маленьким; казалось, все до одного на Площадке смотрят на него. Он очень старался выглядеть спокойно, хотя ноги его будто горели огнём. Он осторожно поднял обожжённую ступню, затем - другую.

“Почему нас заставляют выходить сюда босиком?” - подумал он. Не всё ли равно дракону? Не меняя положения головы, он бросил взгляд налево, посмотреть, так ли неуютно, как он, чувствовали себя все остальные? Катрул, стоявший рядом, переступал с ноги на ногу. Сколько им ещё здесь стоять? Песок становился горячее с каждой секундой.

Жужжащий шум становился всё громче, и яйца вздрагивали, словно дракончики разделяли нетерпение Кандидатов. Фелессана гипнотизировало это движение, как и гул бронзовых, медленно нараставший, будто звук приближающегося шторма.

С громким хлопком треснуло пятнистое яйцо, рисунок на котором напоминал течение реки и водопада, и на песок с возмущенным криком выпал бронзовый дракончик. По залу пронёсся довольный вздох. Хороший знак, что первым вылупился бронзовый. Больше всего на свете Фелессан хотел взглянуть на него, узнать, ему ли будет принадлежать этот дракончик, но он не осмеливался это сделать. Что, если не ему? О, ну а что, если и ему? Он будет сильно разочарован в противном случае. Он рискнул взглянуть на маленькое создание, которое раскрывало блестящие влажные крылья, чтобы высушить их в потоке горячего воздуха. Как он был красив! Сердце Фелессана чуть не разорвалось от горя, когда цвет переливчатых, словно драгоценные камни, глаз, сменился с голубого на зелёный, и маленький дракон решительно двинулся к Варону.

– Он говорит, его зовут Хорот! – гордо крикнул высокий мальчик-горняк, становясь на колени и прикасаясь к поднятой голове дракона. Гул стал громче, будто старшие драконы одобрили этот выбор. Затем В’рон, как отныне будут именовать новоявленного всадника, повёл пошатывающегося дракончика к выходу наружу, где новых учеников уже ждали коричневые и голубые всадники, чтобы проводить их к пещерам молодняка.

Фелессан мельком посмотрел на В’рона и Хорота. Первое Рождение будто дало сигнал к началу. Внезапно разбились сразу несколько яиц. С жалобными звуками опустились на землю дракончики, ища глазами лица Кандидатов. Коричневый дракончик упал на ногу Фелессану и, крича, остался лежать на песке.

“Этот ли мне нужен?” – спросил себя мальчик, помогая маленькому созданию подняться.

Коричневый пропищал и поковылял прочь.