Переписать набело - Аспер_

Понимание того, что всё происходит так, как надо, гнало Северуса вон из пыльной комнаты и он не стал ему сопротивляться, отправившись в ванну.

Один раз решив, что изменит свою жизнь, он начал с малого. Вода в баке, которая нагревалась раз в неделю из-за нехватки денег на газ, была нагрета магией, хоть и не сразу.

С ожесточением натираясь старой жёсткой мочалкой, которую не удалось нормально намылить, так как почти весь обмылок ушёл на мытьё головы, Северус чувствовал, что с потом уходит он сам, прежний, тот Сопливус, которого не любила Лили и презирали Мародёры.

Душа отмывалась вместе с телом, теряя старую, заскорузлую броню, в которую была запрятана семнадцать лет назад… или одиннадцать лет вперёд.

Обернув вокруг тощих бёдер старое полотенце, Северус отправился в свою комнату, где, покопавшись немного в шкафу, нашёл ту самую рубашку.

Кружева были срезаны недрогнувшей рукой, рукава укорочены и подвёрнуты, а длинные полы завязаны узлом на животе, создавая совершенно непривычный для него образ. Старые брюки, давно ставшие короткими, превратились в бриджи, и Северус не мог не порадоваться, что сейчас лето и его вид не войдёт в противоречие с погодой.

Спустившись на первый этаж, он отправился прямиком на кухню. Мать была там и это снова стало потрясением. Одно дело знать, что ты вернулся и все ещё живы, а другое — видеть человека, с которым, казалось, попрощался навек, иметь возможность прикоснуться, услышать голос, уловить знакомые и родные запахи…

— Мама, — прошептал Северус, но его услышали.

Эйлин обернулась и он поразился, насколько его мать, оказывается, молода. Ведь в детстве не замечаешь возраст родителей, а потом, вырастая, забываешь, что они когда-то были молодыми.

Мать вглядывалась в его лицо, будто ища что-то или удивляясь переменам.

— Северус, кушать хочешь? — спросила она.

На вопрос отозвался его желудок, согласно заурчав, отчего Снейп покраснел и кивнул головой, снова было, по привычке, попытавшись закрыться волосами, но, вспомнив о своём решении, выпрямился и взглянул матери в глаза.

— Хочу, — произнёс он голосом, немного хрипловатым после сна.

* * *

Смолотив предложенную матерью овсянку и постеснявшись попросить добавки, Северус всё же выбрался на улицу. Дождя не было и это немного примиряло его с окружавшим пейзажем.

Коптящие неподалёку трубы пытались спрятать в клубах дыма солнце, но то не поддавалось, весело выглядывая между ними и разбрасывая солнечных зайчиков в чистые окна, бывшие здесь достаточно редкими.

Рабочие кварталы Коукворта были не тем местом, где хотелось степенно гулять, наслаждаясь видами. Утром и вечером каждый будний день по этим улицам проходили толпы бесконечно уставших мужчин, а днём по ним бегали дети и спешили домохозяйки, отправившиеся на поиски скидок и распродаж.

Направляясь на соседнюю улицу, Северус старался держаться теневой стороны, внимательно посматривая по сторонам. Воспоминания детства оживали, и в его сегодняшние планы не входила встреча с Долговязым Арчи и его бандой.

Будучи ребёнком, Снейп не раз улепётывал от них, опасаясь за сохранность мелких монет, очень редко гостивших в его карманах, а также за целостность своих зубов, которые Арчи так и норовил ему пересчитать. Магия не всегда помогала.

Сейчас же он опасался, что, наткнись на него эти мелкие засранцы, он не выдержит и проклянёт их чем-нибудь заковыристым.

Вскоре появилась игровая площадка, на которую он стремился всей душой. Качели, на которых так любила раскачиваться Лили, были заняты малышнёй и Северус, притаившись в кустах, приготовился к долгому ожиданию.

До этого он довольно часто наблюдал за дочерьми инженера, недавно приехавшего в их городок и поселившегося в большом доме на Риджент-стрит, улице, где стояли дома заводского начальства.

Сегодня же был как раз тот день, когда он решился познакомиться с рыжеволосой девчушкой, о которой он точно знал, что она ведьма. И именно с этого момента судьба повела его той дорогой, которая и закончилась в мае девяносто восьмого на грязном полу Визжащей Хижины.

* * *

Ждать пришлось долго и Северус успел продрогнуть, пожалев об отцовской куртке, которая, хоть и была ему велика, но имела одно несомненное достоинство — она была достаточно плотной, чтобы не дать ему продрогнуть не очень-то и тёплым в их местах летом.

Но все проблемы отошли на второй план в тот момент, когда он увидел появившихся на площадке сестёр Эванс. В этот момент ему показалось, что снова выглянуло солнце, незадолго до этого в очередной раз спрятавшееся за тучи. Красного золота волосы младшей свободно струились по плечам и Северус, кажется, забыл как дышать, засмотревшись на давно и, казалось, безвозвратно потерянную подругу.

Лили Эванс была… она была маленькой девочкой, в коротеньком платьице, с трудом прикрывавшем коленки. Капризные нотки в её голосе, когда она заспорила с сестрой, заставили Снейпа отмереть и выглянуть из кустов. Знакомство непременно должно состояться, но теперь он поведёт себя по другому.

— Здравствуйте, — произнёс он, поглядев на девочек, — вы не будете возражать, если я присоединюсь к вам на площадке?

Его речь была правильной и он в который раз мысленно поблагодарил мать, которая приучала его говорить литературным языком. Потом в школе ему помогал Люциус, прививая нищему мальчишке манеры, которые не смогла привить уставшая и часто болевшая Эйлин, которой было некогда следить за сыном.

К моменту своей смерти Северус уже ничем не напоминал выходца из рабочих кварталов, и сейчас он постарался произвести на интересовавших его девочек хорошее впечатление.

— Меня зовут Северус Снейп, я живу тут неподалёку…

Петунья посмотрела на него изучающим взглядом, но, видимо, придя к выводу, что они могут поговорить с мальчиком, который оказался не таким странным, как она слышала, произнесла:

— Я Петуния Эванс, а это моя сестра Лили. Ты можешь играть здесь, надеюсь, что ты не будешь нам мешать.

Северус заверил её, что у него и в мыслях не было мешать им, и присел на скамейку, любуясь своей будущей подругой. Через некоторое время девочки, которые нет нет да и поглядывали заинтересованно в его сторону, поинтересовались, почему они не видели его на площадке раньше.

Постепенно завязалась беседа, поддерживая которую, Северус ловил себя на мысли, что он странно себя чувствует, разговаривая с детьми. Постаравшись вспомнить ощущения и мысли, бывшие у него в детстве, он не мог не порадоваться своему умению прятать свои эмоции и мысли за окклюментивными щитами.

Его взрослому сознанию были не интересны рассуждения сестёр Эванс о школе и играх, и только возможность быть рядом с Лили, глядеть в её зелёные глаза, примиряло его с создавшейся ситуацией.

Через некоторое время сёстры, вспомнив об обеде, заторопились домой, а Северус остался сидеть на качелях, пытаясь решить, правильно ли он поступил, не став в этот раз рассказывать Лили о том, что она ведьма.

В итоге, решив, что он прав, и пусть уж эту удивительную весть семейству Эванс принесёт Минерва или кто там сейчас отвечает за просвещение маглорождённых, Северус отправился домой, представляя реакцию Лили, когда она обнаружит его первого сентября едущем в том же поезде, что и она.

* * *

Через несколько дней после памятного дня, когда он вернулся, Северус попытался разговорить мать на тему её брака с отцом. Эта миссия оказалась провальной, мама не желала делиться с ним столь важными сведениями.

Решив сильно не усердствовать, он отправился в домашнюю лабораторию, вход в которую был скрыт маглоотталкивающими чарами. Благодаря им Тобиас даже не помнил, что в их доме имеется подвал.

Мать, насколько он помнил, никогда не возражала, если он желал находиться в зельеварне и даже с удовольствием пользовалась его помощью, когда варила зелья для домашней аптечки. Вот и сейчас она продолжала спокойно сидеть на диване с книгой, не обращая внимания ни на него, ни на пыль и грязь, которая покрывала все горизонтальные поверхности комнаты, пытавшейся выдать себя за гостиную.

Северус задумался, почему мать, имея возможность колдовать, когда отец отсутствовал, не пыталась привести жильё в надлежащий вид? Он мог бы понять, если бы у неё не было времени.

Сам он, будучи занят преподаванием, учениками, приходящими на отработки, проверкой в большинстве своём безграмотных эссе, патрулированием школьных коридоров, варкой зелий для больничного крыла, а впоследствии ещё и для Лорда, и Ордена, выматывался настолько сильно, что с трудом доползал до кровати, элементарно не имея возможности привести себя в порядок, благо в его распоряжении было Бодрящее зелье, эльфы и очищающие чары. А ведь хотелось ещё и эксперементировать…