Сны наяву или ад, похожий на рай - Павел Кайский

- Да... твое мать,- не в ответ виртуальному оператору, а исключительно для себя произнес сидящий за столом мужчина. Ситуация нравилась ему все меньше и меньше. Буквально только что его отфутболили в приемной губернатора: "Иван Александрович занят, будет позднее". Причем сказано было таким тоном, как будто он не главный редактор "Деловой газеты", а простой, наирядовейший гражданин. Сказано секретаршей, которая прекрасно знала его, Сергея Владимировича Старикова, а теперь сделала вид, что не узнала его. Теперь вот обломил начальник ГУВД. Сперва его мобильник не отвечал (в смысле гудки были, но трубку никто не брал), а теперь вот аппарат абонента выключен... В принципе, конечно, возможно, что начальник ГУВД сейчас на совещании или еще где-то при исполнении и поговорить со своим добрым знакомым главным редактором ему просто не судьба, но в нынешней ситуации Старикову казалось уже совсем иначе. Вчера-подозрительно холодный разговор с мэром, с утра свежий номер "Деловой газеты", в котором на главной полосе было интервью с вице-губернатором (ставленником Москвы и обладателем большей реальной власти, нежели губернатор! ), взятое, якобы, замом Старикова, шеф-редактором "Желтых страничек" (другая газета, издававшаяся в их холдинге), а теперь вот обломы от губернатора и главного областного мента. И вроде бы все объяснимо-мэр не в духе, а особых претензий у него к "Деловой газете" и к Старикову в общем-то нет, интервью это (по принципу "Вот Вы такой умный, красивый и замечательный, а как Вам это удается? " или "Вы, правда, хотите сделать Россию великой!? ") состряпали в пресс-службе губернатора, после чего послали по и-мэйлу в редакцию, затем его "причесали", отправили обратно на утверждение, после же получили добро из пресс-службы от ее главы Ксении Львовны, очаровательной ервеечки, которую Сергей Владимирович страстно желал затащить к себе в постели (мечтать не вредно-Ксения Львовна-жена местного олигарха!!! ), опосля этого вставили на главное место в номер. Интервью у такой VIP-особы могли брать либо сам Стариков, либо его зам, так что все вроде бы в норме. Губернатор же действительно где-то в области, секретарша его опять поругалась с мужем (он у нее доцент в универе, пьет запоями из-за того, что она большой человек, а ему не судьба стать даже завом кафедры, а ведь когда они поженились он был молодым кандидатом наук, а она студенточкой, жившей в общежитии) и потому не в духе, мент же где-то рядом с трупом или еще что-нибудь такое. Все могло быть именно так, но смущало лишь нагромождение этих случайностей или совпадений, и именно это нагромождение мешало считать все происходящее случайностью.

"Попробую-ка я позвонить хозяину, интересно, что из этого получится",

- подумал Стариков. На том конце провода ему ответили далеко не сразу.

- Да, я это,- с нескрываемым раздражением в голосе ответил ему молодой человек с редко встречаемым сочетанием ИО Арнольд Орестович.

В целях конспирации Стариков начал консультироваться со своим хозяином относительно каких-то редакционных дел, чего он, кстати, до того практически никогда не делал. Причина тому была вполне очевидной: Арнольд Орестович был молодым человеком 23 лет от роду, никаким особым интеллектом или деловой хваткой отягощен он не был. Просто у него имелись весьма влиятельные родственники и в столице и здесь. Они то и поставили его на эту ключевую должность. Основные вопросы Стариков, как правило, решал совсем с другими людьми, а они-то как раз и не собирались сегодня с ним общаться. Разговор же с Арнольдом Орестовичем ничуть не развеял темных мыслей Старикова-зиц-председателю пока еще могли ничего не сообщить. Ну или сообщили, но из-за похмельного своего состояния он ничего не понял.

Дабы немного отвлечься (а вдруг что-то да и само прояснится! ) Стариков взял в руки лежащий у него на столе последний номер "Желтых страничек". В качестве анонса на первой странице большими буквами значилось: "Валерий Леонтьев опять упал с крыши! " Беспокоиться по этому поводу Стариков не стал-не то, чтоб он был ярым противником творчества советско-российского певца, просто он уже слышал пару дней назад в коридоре о том, что с крыши свалился Валерий Никодимович Леонтьев, 73 лет от роду, проживающий в деревне Криуша. На днях, ремонтируя свою крышу, он с нее рухнул аки рубль 17 августа 1998 года и сломал себе три ребра и левую ногу. В прошлый раз, 25 лет назад, он, падая с крышу (что он там тогда делал, статья умалчивала), сломал себе правую ногу и левую руку.

Кроме того, анонсировалась статья про загадочное убийство на улице 26 бакинских комиссаров.

- Опять, наверное, Шкатов что-то мудрит,- буркнул глядя на анонс Стариков. Шкатов был одним из криминальных репортеров. В "Деловой газете" он практически не задействовался-профиль не тот, а в "Желтых страничках" он пришелся как раз ко двору. Из любой бытовухи (заказных убийств в регионе практически не было-все уже поделено, а больших денег в общем-то нет) он мог развить чуть ли не детектив с несколькими версиями. Первоначально все скептически относились к шкатовским пассажам, но вскоре выяснилось, что статейки его пользуются популярностью, и они стали неотъемлемой частью "Желтых страничек". Коллеги даже советовали ему начать писать детективы, но он все время отнекивался. Прочее же заполнение номера (а это без малого 24 полосы) лежало на Бивисе и Баттхеде, в миру на Алексее и Андрее Мишиных, однофамильцах (!!! ), с минимумом интеллекта (при наличии соответствующих предков они тоже могли бы быть хозяевами медиахолдинга) и максимумом любви к интернету, и Татьяне Павловне, бывшей преподавательнице музлитературы из закрытого несколько лет назад за ненадобностью музучилища (она набирала двумя пухлыми как сардельки пальцами статьи из нескольких глянцевых журналов, не имевших своих сайтов во всемирной паутине).

От столь интеллектуального чтива Старикова отвлек телефонный звонок.

- Шьто, дарагой, не ожидал, да,- с ярко выраженным акцентом спросил его собеседник,- я ведь тэбэ фьсе на мабильник званю, а тут вот решиль на рабочий....

- Да, не ничего Анзор, все путем. Здравствуй, кстати,- с некоторой растерянностью в голосе ответил ему Стариков. Звонившего звали Анзор Алисултанович Магомедов. Познакомились они еще в студенческие годы на футболе. Стариков играл тогда за университет, а его нынешний собеседник за политех. Кстати, Магомедов в политехе учился, а не бил, подобно многим его соплеменникам баклуши, в расчете на возможность с помощью денег, присылаемых родней, договориться с преподавателями. Потом они трудились, один в редакции, другой на заводе, в последние годы оба пошли в гору (в смысле карьерного роста, а не в смысле на родину Анзора Алисултановича). Магомедов последние семь лет являлся владельцем сети магазинов "Пятачок". Своим землякам он помогал, но без особого рвения, какового можно было ожидать от руководителя дагестанского землячества, каковым он был избран два года назад. Акцента особого у него никогда не водилось, хотя, в последнее время он понемногу стал прорезаться.

- Ну, канешьно, зравствуй, дарагой. Тут тебя слит рэшили! Ти в курсе, да?

- Да не очень чтобы...

- А зря. Нэ вписался ти куда-то. Савсэм, видать не вписался... А жаль, ти хароший челавэк, настоящий мужчина...

- Спасибо тебе Анзор!

- Нэ за шьто. Так что ти гатофься...

Слушай, а зачем ты мне это рассказываешь,- спросил Стариков пытаясь не столько понять мотивацию своего собеседника, сколько установить источник утечки информации.

- Тэбя фисэ здадут. Фисэ. Но если сдам я, то ти это запомнишь и будишь гаварить, что этот чурка (это слово Магомедов как бы выделил в своей реплике) сдал тебя первым. А зачем минэ это, а? Нэт, скажи, дарагой, зачэм....

IV

Сидящий на броне в очередной раз вытер рукавом свой лоб-что поделать, пекло сегодня необычайно, если уже ему, уроженцу здешних мест невмоготу, то каково интересно Мурману-долговязому нескладному парню из далекого северного Мурманска. Тот сидел внутри БТРа, прячась от палящего чеченского солнца. Впрочем, от несусветной жары и духоты спастись он там никак не мог.

- Хоть бы обстрелял что ли кто,- не без мечтательности произнес обращаясь куда-то вдаль другой сидящий на броне,- может боевые дадут потом.

- Неа, не обстреляют, все лески уже проехали,- лениво ответил ему местный уроженец, которого звали Серегой,- считай до Шелковской степь одна, дураком надо быть, чтоб палить. А вот дальше могут. До Каргалинской часа два как минимум пилить будем.

- Что хорошо места эти помнишь,- спросил Серегу Пончик, веснушчатый толстый пацан, призванный откуда-то из Сибири. Имени его никто не помнил-то ли Феоктист, то ли вообще Феогност какой-то, потому и звали за "худобу" просто Пончиком, но, впрочем, он на это нисколько не обижался.

- А фигли не помнить-у меня дядя Витя в Гребенской шофером работал, председателя колхоза на УАЗике возил. Ну и меня малолетку с собой брал. Так что я с ним почитай всю Чечено-Ингушетию тогда объездил. А уж Наурский с Шелковским как облупленные знаю.