Четыре часа - Ксения Ра

понимая, как выкрутиться: «Но что делать-то? Что мы должны исправить?»

До Кристины медленно, но верно, начал доходить смысл происходящего.

Она подошла ближе к Кириллу и посмотрела ему прямо в глаза.

Сам не ведая, почему, он подчинился Кристине и взял её руки в свои.

— Нас ведь откатило на двенадцать лет назад, так?

Кирилл вновь увидел перед глазами резкую вспышку света. На секунду свет померк, но тут же всё вернулось на круги своя.

Он открыл глаза и увидел перед собой бывшую девушку.

— Так.

— А что было двенадцать лет назад?

Тут вдруг осенило Кирилла:

— Подожди-ка… точно, мы ведь знакомы как раз двенадцать лет…

— Теперь понимаешь?

— Не совсем… ну, ничего, кроме того, что нас откатило на день знакомства…

— Вот именно! — воскликнула Кристина. Она вдруг поняла, что от них нужно неведомому голосу: «Скажи, тебе нравится, как ты живешь эти двенадцать лет?»

— К чему эти вопросы? Конечно, нравится! Я столько всего узнал с тех пор, как мы не вместе…

Лишь произнеся эти слова, Кирилл почувствовал, как больно засаднило в груди от этих слов…

«Не вместе… Не вместе путешествуем… не вместе живем… она не ждёт меня дома… мы не растим детей… а я бы столько всего мог бы для неё сделать…»

Кирилл с удивлением посмотрел на Кристину. Затем жестом показал на место рядом с собой:

— Присядь, прошу. Крис, с тех пор как ты ушла… блин, я места себе в этом мире найти не могу! Все отвлекаюсь на что-то… работаю, как чёрт, целыми сутками — а для чего? Увлекся вот единоборствами — подумал, что одних мозгов всё-таки недостаточно… Ездили тут с друзьями на север, я всё думал: «Вот, Кристинке б понравилось, да что уж…» В общем, не живу я, Кристин, с тех пор как ты ушла… Вроде всё есть, жить бы да радоваться… а не могу…

Он поднял на неё взгляд, полный тоски:

— Скажи, почему ты ушла? Почему не дала мне даже малюсенького шансика?

Кристина отошла в сторону и уперлась взглядом в белую стену:

— Знаешь… когда ты появился в моей жизни, в ней тогда было много сложного и… я так переживала, что смогу тебе навредить…Я когда тебе сказала, чтобы ты больше не приходил, мне так больно было, Кирюш. Я думала о тебе каждый день с тех пор, как мы расстались… конечно, да, отвлекалась, искала себя… танцами вот занялась профессионально, ну ты, наверное, заметил. Я так переживала, что наврежу тебе…

— Навредишь?! Да чем?! — удивленно воскликнул Кирилл.

— Много тараканов было в голове, я переживала, что ты не переваришь все мои загоны.

— А ты, я смотрю, любительница решать всё и за всех, — парировал Кирилл высказывание Кристины: «Что, со мной этот свой зверинец обсудить не могла?»

— Так стыдно же…

— Стыдно, Кристин, когда видно, — раздосадовано выдохнул Кирилл: «Интересно даже, что я ещё узнаю в этой странной комнате?»

— Например, что я любила тебя?

— Что?

— У тебя вроде нет проблем со слухом, не прикидывайся.

Кирилл, конечно, всё прекрасно расслышал. Однако услышанное настолько поразило его, что он решил переспросить, на всякий случай:

— Ты меня… что?

— Любила.

— Любила, значит. Полная «любила», блин! А что ж вела себя, как дура, простите мне мой французский?!

— Так тараканы ж…

— Ох, ты сейчас на рифму напросишься, женщина! Какие, к чёртовой матери, тараканы?!

Он тяжело дышал, но было видно, что Кирилл улыбается.

— Глупая моя…

— Что ты сказал?

Кирилл поднялся на ноги, выпрямился, и глядя Кристине прямо в глаза повторил:

— Глупая моя. Ты, вроде, тоже проблемами со слухом не страдаешь… послушай, Крис. Послушай, это всё странно… но не страннее нашего нахождения здесь… я кажется тоже понял, что за четыре часа нам предоставили.

Часы на стене тем временем пробили, что времени осталось на час меньше. То есть три часа.

— Итак, — продолжил Кирилл: «У нас есть три часа на то, чтобы исправить ошибки прошлого».

Тут он замялся:

— Если ты, конечно, считаешь это ошибками.

Кристина вздохнула, подняв на Кирилла глаза, полные боли:

— Кирюш… не было ни дня, чтоб я не вспомнила о тебе. Я очень скучала, очень. Но что, если…

— Да что «если», ёлки-палки! Вот заладила «если» да «если»! Кристин! Я хотел быть с тобой! Ты хотела быть со мной! Кажется, вся вселенная тогда хотела, чтоб мы были вместе! Ты понимаешь?

— А если б я сделала тебе больно?

— Да ну что я, мальчишка, по-твоему?! Ну вывез бы как-нибудь твой зверинец, чай не впервой!

Он выдохнул и посмотрел ей прямо в глаза:

— Кристин.

— Кирилл.

— Кристин, я прошу тебя… Кристин, я умоляю, дай нам шанс. Да хотя бы одно то, что мы сейчас здесь… мы оба знаем, что это — не совпадение.

— А если я тебя потеряю?! Ты подумал об этом?! Что будет, если у нас ничего не получится?!

Кирилл, который ходил взад-вперед, тотчас встал как вкопанный и в недоумении посмотрел на Кристину:

— Это ж почему, скажи на милость, у нас должно не получиться? Есть хоть одна объективная причина этому?

Кристина задумалась. Причин не было.

— Кристин, а теперь серьёзно. Я двенадцать лет живу, как один. Да, были попытки забыться, что-то там построить, серьёзно, я даже к психологу — господи, прости, — пошёл. Хотя может ты помнишь, что я вообще вот этому всему не доверяю.

Он всё-таки опустился перед ней на колени:

— Кристина! Прошу! Пожалуйста!

Она смотрела на него и думала о том, что и в её жизни за эти двенадцать лет творилось всё, что угодно, кроме того, что на самом деле нужно. Танцы, куча других увлечений, не смогли бы заменить Кристине то невероятное ощущение защищенности и нужности, если угодно, которые давал ей Кирилл. Они лишь были приятным дополнением к её жизни.

Звучный голос программиста вырвал её из размышлений:

— Крис?

— Да?

— Ты дашь мне шанс?

— Да.

Она подошла к нему ближе и уткнулась в плечо:

— Я невероятно скучала… я даже не могу передать, как.

Кирилл молча смотрел на любимую, после чего приподнял за подбородок и крепко и нежно поцеловал в губы.

— И я, моя девочка. Давай просто будем счастливы, а? Без этих вот твоих тараканов?

— Давай…

Они синхронно повернули головы, глядя на то, как истекают последние секунды четвертого часа.

Три…

Две…

Одна…

Яркая вспышка света вновь ослепила, а уже через пару секунд Кирилл и Кристина оказались в центре танцпола.

Она удивленно осмотрела их обоих — одетые во все белое, они стояли посреди зала, окруженные толпой танцующих, которые аплодировали и почему-то