Страшная история мисс Маши и мистера Саши - Александр Маслов

– Пожалуйста, разойдитесь, – попросил он замерших в нелепом ожидании людей. – Ненужно на это смотреть.

– Позвольте мне остаться, мистер Зиновский? – Мэри остановилась у края стола. – Я могу быть полезна вам.

– Хорошо, если это зрелище вам так приятно. И постарайтесь ни к чему не прикасаться, – согласился сыщик.

– А остальные пошли! Пошли! – Джеральд Тернер нетерпеливо махнул рукой.

Когда дверь захлопнулась, Алекс взял старуху за волосы и осторожно приподнял ее голову.

– Боже, какое чучело, – произнес он, разглядывая оскалившееся лицо и липкие потеки крови на дряблой шее.

– При жизни была не намного лучше, – заметила служанка. – Наверное, она просто устала.

– И все же это не несчастный случай. М-да… Это убийство. Обратите внимание на взгляд, – сыщик поднял голову выше, зрачки миссис Гамильтон закатившиеся под верхние веки, едва были видны, холодные и мутные, как английское осеннее небо. Но даже в краешках этих тусклых, совсем остывших глаз, чувствовалась столько боли и страха, что Тернер тихо взвизгнул и попятился к стене.

– Видите? Кто-то стоял позади нее. Она пыталась разглядеть кто, – заключил Зиновский. – А почему она завтракала одна? Почему за столом не было мистера Гамильтона? – уронив голову старухи, Алекс повернулся к служанке.

– Не знаю. – Мэри размазала платочком брызнувшую на фартук кровь. – Наверное, он плохо себя чувствовал с утра.

– Мне нужно поговорить с Девидом Гамильтоном. Все же странно, что он не спустился к завтраку. Очень странно.

– Сейчас позову, если это важно, Алекс, – она подошла и коснулась его руки, поглядывая Джеральда Тернера потрясенно застывшего у дальнего окна и, конечно, не слышавшего ее негромкий чуть взволнованный шепот. – Алекс, вам нравится эта игра?

– Я выполняю свою работу, мисс.

– Да-а… А вы не хотите сыграть в доктора и больного? Допустим-м,… я буду больная, – она прислонилась к нему своей маленькой грудью, с насмешкой разглядывая беспокойные глаза, прикрытые непослушной прядью рыжеватых волос. – Мы поднимемся в комнату наверху. Вы расстегнете мне платье и послушаете, бьется ли у меня сердце. Хотите?

– Нет, мисс, то есть да. Но сначала мне нужен Девид Гамильтон.

Когда горничная вышла, сыщик вздохнул и салфеткой, взятой со стола, промокнул выступивший на лице пот. «Правда, что больная, – думал он, – сумасшедшая. Хотя и очень недурна собой. Но к делу», – он вытащил лупу из плотного кожаного футляра и начал разглядывать следы крови на воротничке миссис Гамильтон. Здесь ясно были видны отпечатки чьих-то пальцев, теперь их требовалось сличить с теми, что наверняка остались на ручке двери, ведущей на кухню.

– Господи, за что мне так?! – старик остановился в углу огромной комнаты напротив распятия, скрученного из металлических полос. Дряблые мышцы его морщинистого лица дрожали, и сложенные на груди пальцы с потрескавшимися желтыми ногтями были похожи на сухой бумажный цветок. – «Моя бедная Нэнси… Она мертва. Почему она не дождалась меня к завтраку? Ушла, так жестоко, страшно. Не попрощавшись, не поцеловав меня самый последний раз».

Распятие на стене качнулось, покосилось вдруг, и фигурка, висевшая на нем, упала на пол, отбрасывая в сторону золоченый нимб. Девид Гамильтон так и замер со сложенными под подбородком руками. Он спиной прочувствовал, что в комнате кто-то есть еще. Нэнси… – мысленно прошептал он, – Нэнси… может, это не был несчастный случай?! Может… ее убили?! – через мгновенье старик утвердился в своей догадке, кольнувшей в сердце, словно разбитое стекло, – конечно, убили! Его намеренно не разбудили к завтраку, чтобы тихо расправиться с беспомощной, невинной Нэнси – проткнуть ее горло вилкой и представить все, как нелепый несчастный случай! А теперь пришла его очередь!

– У вас ничего не выйдет, – поворачиваясь, робко произнес он. – Нет, нет, – не выйдет! Здесь мой верный Петерс. Здесь сам Алекс Зиновский с помощником. Они очень скоро найдут убийцу.

Ветер, влетевший в приоткрытое окно, колыхнул занавес, и плотная ткань на миг очертила чью-то фигуру, стоявшую ближе к книжному шкафу.

– Кто там стоит? – Девид Гамильтон попятился к письменному столу, нащупал рукой тяжелое пресс-папье. – Не прячетесь, я вас вижу, – хрипло произнес он, но фигура оставалась без движений или ее уже там не было.

Ветер снова качнул занавес, широко, надув, словно парус, и едва ткань опала, Гамильтон снова заметил выпуклые черты человеческого тела, стоявшего теперь гораздо ближе.

– У меня пистолет! – вскрикнул Девид и, не сдержавшись, метнул пресс-папье, которое ударилось тупо в стену. – Господи, – бормотал он, – неужели же там никого?! Показалось. Конечно, показалось.

В горле стало сухо, перед глазами в пленке слез поплыли мутные пятна. Непослушной рукой он налил из графина воды и отпил глоток. В этот момент его нижняя челюсть дернулась почему-то, и зубы с хрустом вгрызлись в стакан, ломая колкое стекло.

– О-бль! – мистер Гамильтон судорожно сглотнул крошки стекла, запрокинув голову и натужно таращась в потолок. Кровь, разбавленная обильно водой, заливала его белую сорочку и с хлюпаньем лилась на пол. Разрезая в лохмотья язык, он старался выплюнуть осколки стекла, но будто чья-то сила, красная, как рука убийцы, заталкивала остатки стакана в рот. Задыхаясь, старик сглотнул еще – большой и острый осколок стекла распорол вмиг горло, вышел краем наружу. Девид упал на четвереньки, прополз немного, пачкая ковер кровью, и скоро затих, жалко скорчившись посреди комнаты.

«Значит, кто-то стоял позади миссис Гамильтон, – заключил сыщик. – Кто-то. Причем, вошедший именно со стороны кухни. Но главное – почему самого старика не было к завтраку».

– Повариху я подозреваю, – прервал его мысли Джеральд Тернер. – Не нравится она мне.

– А горничная вам нравится? Или этот пьяница Петерс? – Зиновский достал трубку и подошел к импозантным часам, явно наследованным от викторианской эпохи, с изящными стрелками и смеющимся Микки Маусом на эмали циферблата.

– Мэри нравится. Петерса я бы убил – вот так вот, просто из справедливости, – он повернулся на звук быстрых шагов.

– Алекс! Там труп! – Мэри остановилась на последней ступеньке лестницы, указывая на второй этаж.

– Еще один? – Тернер с усмешкой и любопытством разглядывал ее.

– Я не шучу! – она шагнула к Зиновскому, уткнувшись лицом в его сюртук, произнесла: – А-лекс! Знаете как страшно! Я не смогла пригласить мистера Гамильтона. Там в коридоре труп. Того нищего бродяги, которого разорвали собаки. Господи! Он стоял в коридоре и смотрел на меня своими вытекшими глазами.

– Что вы такое говорите, мисс? Да не дрожите так, – Зинковский немного отстранился от нее. – Какой еще нищий?