Доктор Фершиль. Пьеса - А. Гасанов

Сергей Иваныч (целует руку, помогает сойти с мостика) – Что же в том непристойного, что прелестный цветок назовут прелестным?.. Ведь то правда?.. (обнимает, Варя слабо вырывается, Сергей Иваныч настаивает) Как долго ждать мне вашего ответа, Варенька?.. (страстно) Неужто вам не ведомо, какой пожар вы зажгли в моей груди…

Варя – Сергей Иваныч… Пойдёмте к костру… Неловко так уединяться… Между нами нет таких отношений, которые бы позволили вам… Нам с вами… Так вот, наедине… Тем более, что сердце моё занято другим…

Сергей Иваныч – С места не сойду, жестокая Варвара Ивановна, не получив от вас невинного поцелуя… Прошу вас!.. Чаровница вы моя!..

Варенька – Ну, полно вам… Сергей Иваныч… Пойдёмте…

Сергей Иваныч – Окажите милость, душа моя!.. Один невинный поцелуй!..

Варенька – Да полно вам… Пустите… (с трудом уклоняется от поцелуев)

Сергей Иваныч (страстно прижимая, целует волосы) – Клянусь вам всем сердцем!.. Честью клянусь, несравненная вы моя!..

Варенька – Вон, глядите!.. Пришёл ваш… знакомец… Пойдёмте, Сергей Иваныч… Пойдёмте уже!..

(Появляется Баныкин, приветствует сдержанно. Заметно выделяется скромной одеждой. Варя приводит огорчённого Сергея Иваныча к компании. Все кушают, отдыхают, разговаривают. Захар у костра.)

Хворостов – Здравствуйте, здравствуйте… Василий Васильевич… Наслышан… Наслышан, милостивый государь… Весьма похвально о вас отзывался мой папенька… Весьма… И как, сударь?.. Вы убеждённо решили связать свою судьбу с медицинской практикой?..

Баныкин – Покорно благодарю, Илья Лукич… Вы не заслуженно умножаете мои скромные способности…

Сергей Иваныч (кивает с достоинством, осматривает Баныкина) – Здравствуйте-здравствуйте… Очень приятно-с… (Хворостову) Так это и есть спаситель вашей маменьки, мсье Хворостов?..

Хворостов – Точно так, Сергей Иваныч. Весьма рекомендую – Василий Васильевич Баныкин. Будущее местное светило в нашем уезде. В сфере медицины очень талантливый молодой человек. Весьма рекомендую…

Сергей Иваныч – И чем же заслуживает мсье Баныкин столь лестных отзывов?

Хворостов – Заслуживает, Сергей Иваныч, уверяю вас… Весьма способный!.. С маменькой моей был на днях приступ, вы ведь помните…

Сергей Иваныч – Так-так…

Хворостов – И к нам в имение вызван был немедленно докторишко уездный… Так вот, мсье Баныкин ассистировал тому доктору, на правах студенческой практики, и при этом выказал столь блестящее мастерство в своём деле, что докторишку-то за пояс и заткнул… (смеётся) Совершенно заткнул!.. Что-то потрясающее!.. Представляете?.. Прибыл эдакий важный прыщ в должности доктора, а сам толком двух слов связать не в силах… И если бы не мсье Баныкин… Талант!.. Несомненный талант!.. Папенька настоял, чтобы мы приняли Василия Васильевича в свой круг!..

Баныкин – Право, вы преувеличиваете… Доктор впервые посетил столь… роскошные апартаменты… И оробел всего-то… И напутал от робости… Потому как… Столь богатое убранство… Уж простите его великодушно…

Хворостов – Да-да… Маменька очень уважает достойно обставить свои будуары…

Сергей Иваныч – А вас, значит, никак не возможно смутить никакой роскошью?..

Баныкин – Нет, Сергей Иваныч… Принимая больного, я считаю, врач обязан более заботиться о самом больном, а не об его богатом окружении…

Сергей Иваныч – Хм… Похвально, похвально… Вот, господа!.. Достойный образец разумной скромности и благочестия… Не смотря на… И что ж, гм… уважаемый Василий Васильевич?.. Водочки?.. Вина?..

Баныкин – Благодарю покорно.

Располагаются. Варя освобождает свою руку от Сергея Андреевича, садится близко к Баныкину.

Варя (негромко) – Не долго ли искали нас?

Баныкин не успевает ответить.

Сергей Иваныч – А как вам наше общество, Василий Васильевич?.. Не стесним ли мы вас столь изысканными нарядами?

Все неловко смеются.

Баныкин – Да почему же вы должны меня стеснить?..

Сергей Иваныч – Ну как же? Столь очевидный ракурс… Вы, позвольте узнать, где заказывали свой френч?.. У «Ле Руа»?.. (смеётся)

Варя – Сергей Иваныч…

Сергей Иваныч – Не бойтесь, Варенька, я совершенно не смеюсь!.. Я лишь из праздного любопытства… Ибо мне право интересно… Вот так вызовешь на дом лекаря, и придёт мсье Баныкин в картузе и онучах (все посмеиваются), которого совершенно не смущают канделябры и вензеля… Право же это интересно…

Варя – Сергей Иваныч!..

Баныкин (встаёт) – Вы, сударь, напрасно избрали меня объектом для вашего веселия, уверяю вас.

Сергей Иваныч (тоже встаёт, в руке трость) – А что так? Или вы научите меня?..

Все пугаются, успокаивают: «Сергей Иваныч!..Василий Василич!..» Захар подбегает.

Захар – Ваше благородие!.. Помилуйте!.. Да что ж это?..

Сергей Иваныч (тростью толкает Захара в грудь, тот падает) – Пошёл на место, болван!.. Ты видишь, благородные господа разговаривают с… С доктором…

Неловкая пауза. Баныкин долго смотрит на Сергея Ивановича.

Баныкин – Я уйду сейчас. Прошу извинить, если смутил вас, либо обидел чем-то невольно. Честь имею…

Баныкин уходит, за ним бежит Варя, путаясь в длинном платье, чуть ни падая.

Варя (догоняя, хватая за рукав) – Вася! Ну что вы право, как маленький! Ух!.. Стойте же. Я за вами не поспею! Да стойте же вы, говорю!

Останавливаются. Баныкин хмуро смотрит в сторону. Варя смеётся, берёт его под руку, успокаивает.

Варя – Ух!… Давно я так не скакала!… Экий вы горячий, однако! Как же можно из-за пустого разговора так расстраиваться? Куда вы?

Баныкин (упрямо) – Я совершенно не расстраиваюсь, Варя. Вы сами видели, что я до последней возможности поддерживал беседу в рамках приличия и… гм… должной сдержанности. Но… Но попрекать и тем более смеяться над человеком из-за отсутствия средств – это низко! Да! Сергей Иваныч прекрасно знает, что после смерти моего батюшки я теперь крайне стеснён в деньгах и моё дальнейшее обучение в факультете в данный момент под большой угрозой! (тяжело вздыхает)

Варя (обнимая) – Ну, полно! Полно, хороший вы мой! Пойдёмте к костру. А Сергея Иваныча я самолично сей же час заставлю играть нам «Цыганского барона». И пусть только посмеет отказать… Как миленький и споёт и спляшет нам!..

Баныкин (нежно) – Варя! Ну что вы со мною, как с ребёнком, право? Вы же хорошо знаете моё положение. (пожимает плечами) Я человек незлобивый и не в моих правилах искать противников умышленно, чтобы спорить и показать себя более значимым, а тем более…

Варя (прижав голову к груди Баныкина, перебивая) – Знаю-знаю-знаю! Кто же ещё знает мсье Баныкина лучше меня? Никто. (некоторое время влюблённые так стоят. Варя оглядывается на компанию, поворачивает лицо, поправляет Баныкину волосы, просит) Пойдёмте к костру, Вася. Зябко уж.

Баныкин (упрямо хмурится, не пуская Варя из объятий) – «Мсье!»… Хм…. Я совершенно не рассчитывал, что мы таким вот образом будем проводить время (небрежно указывает рукой в сторону отдыхающих у костра), право же, Варя… В чём радость развалиться на траве и пролежать, словно дитя малое весь день?.. И это вот они называют «высшим обществом»?

Варя (смотрит с любовью, улыбаясь) – А вы рассчитывали, что мы будем в салочки скакать? Или в горелки?

Варя смеётся, не выпуская Баныкина из объятий.

Сергей Иваныч (протяжно) – Варенька-а! Василь Васили-ич! Помилуйте меня, дурака эдакого! Я не нарочно! Вы же знаете, какой я моветон. Возвращайтесь уже к нам, Христом богом просим вас!. Тут Илья Лукич нынче же новую штуку представлять будет. Илья Лукич, представьте нам носорога, любезнейший! У вас замечательно выходит! Дашенька! Елена Сергевна! Ау-у!

У костра смех. Негромкий разговор. Кто-то нагнулся к котелку. Барышни на берегу остановились и смотрят в сторону компании. Разговаривают меж собой.

Варя – Пойдёмте, Вася! Неудобно ведь. Не будьте этаким бỳкой!

Баныкин (Варе, отпуская) – И почему это нам всё-время что-то неудобно? Тоже ещё дурная манера – бояться неудобства заранее. (рассуждает) Почему это я должен кривляться против воли? Может быть я не желаю более смотреть, а тем паче смеяться над тем, как Илья Лукич изображает жирафа, либо носорога. И что же? Я уже дурно воспитан и дерзок? (скрестив руки, хмуро) А ваш Сергей Иваныч при том – выпил лишнего и ведёт себя, ровно полнейший осёл.