Охота пуще неволи - Анатолий Иванович Дементьев

его? Где? Снова выручил Юрий, посоветовав хранить ружье пока у него, а тем временем подготовить постепенно родителей.

Я так и сделал. Но разве можно скрыть радость? Как не поделиться ею с другими? Я сказал о покупке ружья матери.

— Купил? — не поверила она. — Настоящее ружье?

И вдруг как-то по-особенному тепло посмотрела на меня. Может быть, в ту минуту она подумала, что я уже не настолько мал, каким казался ей до сих пор, может быть, другие мысли смягчили ее, но мать спокойно и даже ласково сказала:

— Ну, если купил, так показывай.

Я мигом сбегал к Юрию и принес ружье. Покупку мать похвалила и только заметила:

— А что скажет отец?

Да, с отцом сложнее. Я хорошо знал его крутой нрав и мог предположить, как он будет реагировать на мой поступок. Несколько дней я мучился, тщетно стараясь найти подходящий предлог для того, чтобы объявить отцу о своей покупке. Не придумав ничего лучшего, я повесил ружье на стену, а сам ушел в цирк. Расчет был прост: отец придет с работы, посмотрит ружье, и первая вспышка гнева меня минует. Когда я вернусь из цирка, он будет уже спать.

Я ошибся в одном. Отец в этот вечер долго не ложился спать и сам открыл мне дверь, молча проводив в комнату. Это молчание действовало угнетающе. Я сел ужинать, а отец, не торопясь, расспрашивал о цирковом представлении. Неожиданно он сказал:

— Ну и дрянь же тебе подсунули. Я непонимающе посмотрел на него.

— Ружье, говорю, дрянное ты купил. Уж, видно, мне самому надо было выбрать.

Я спросил, почему он считает «ижевку» дрянью. Оказалось, что отец незнаком с этой системой и, осматривая централку, никак не мог ее открыть. Я встал из-за стола и, волнуясь, показал, как открывается ружье. Этот маленький эпизод смутил отца, и он только сказал:

— М-да.

Потом как бы про себя добавил:

— И в кого только ты уродился, охотничек.

— В деда, — неожиданно вмешалась в разговор мать. — Мой отец вот с этих же лет начал с ружьем ходить.

— Ну ты-то на охоту не пойдешь, — заметил отец, глядя на меня. — Ружье будет висеть на стене.

Висело ли ружье на стене? Да, в те дни, когда я не ходил на охоту.

С тех пор прошло двадцать лет. За эти годы у меня перебывало несколько ружей разных систем и калибров. Но я всегда буду с любовью вспоминать свое первое ружье — скромную ижевскую одностволку 16 калибра, доставившую мне столько радости. Может быть, именно это первое ружье помогло мне лучше узнать и сильнее полюбить прекрасную природу родной страны.

НЕРОН

Валерий остановился. Держась одной рукой за ветку березы, он поднялся на носки, стараясь разглядеть, что происходит на лужайке. Лицо юноши осветила довольная улыбка.

Нерон стоял возле небольшого куста в характерной для него стойке. Издали мелкие кофейного цвета пятна не были видны, и пойнтер казался совсем белым. Всем своим видом он показывал, что нашел дичь и дело за охотником. Отсутствие хозяина беспокоило собаку. Она часто оглядывалась, не упуская, однако, из поля зрения и куста с затаившейся в нем птицей. Нервно подергивая хвостом, Нерон приподнял немного левую переднюю лапу и чуть подался вперед, усиленно втягивая ноздрями манящий запах.

Валерий не торопился. Он хотел испытать выдержку собаки. Отец говорил, что пойнтер полчаса способен простоять на стойке. Сегодня Нерон работал отлично, и сетка Валерия была полна дупелями, бекасами и перепелками. А сейчас Нерон, видимо, нашел тетерева. Это чувствовалось по его поведению.

Постояв еще немного, Валерий осторожно вышел на лужайку. Увидев своего хозяина, пойнтер чуть шевельнул хвостом, еще более вытянулся, уставив неподвижный взгляд в одну точку. Юноша изготовился к стрельбе.

— Вперед, Нерон! — тихо сказал он. Собака не двигалась.

— Вперед! — властно прозвучало снова.

Пойнтер сделал маленький шаг и остановился. В ту же секунду с противоположной стороны куста с шумом взлетели два черныша. Валерий выстрелил. Одна из птиц резко затормозила полет, как будто ударилась о невидимую стену, и упала в траву.

Охотник торжествующе посмотрел на собаку.

— Ну как, Нерон, чистая работа, не правда ли?

Пойнтер весело взвизгнул, закружился на месте, стараясь поймать зубами кончик собственного хвоста, потом бросился за убитой птицей.

— Назад! — крикнул юноша. — Сам возьму.

Нерон остановился и виновато взглянул на хозяина. Собака недоумевала: «Почему запрещено подавать убитую птицу? Старый хозяин позволял делать это, а вот молодой не разрешает».

Подобрав тетерева, Валерий положил его в сетку и вернулся к тропинке, по которой шел раньше. Нерон бежал слева, опустив голову к земле и ловя своим влажным черным носом встречные запахи.

Валерий недавно приехал из города, где учился в институте. Красивая деревня, где жили его родители, нравилась юноше, и он с наслаждением отдавался заслуженному отдыху.

Охоту Валерий любил с детства. Отец, главный агроном МТС, сумел привить сыну любовь к природе. Раньше он часто брал мальчика с собой в поездки по колхозам, во время которых рассказывал ему много интересного о жизни района. Им часто приходилось ночевать в лесу или на берегу озера, встречать восход солнца у реки с удочками в руках, а потом варить из свежей рыбы уху, которая припахивала дымом и оттого казалась еще вкуснее. Иногда во время таких поездок отец стрелял уток, тетеревов или куропаток.

Потом у Валерия появилось ружье и он стал охотиться самостоятельно. Отец был очень занят и не всегда мог вместе с сыном побродить по озерам или болотам.

Кончив десятилетку, Валерий поступил в политехнический институт. Родителей он навещал теперь только во время каникул. В этот приезд Андрей Васильевич, отец Валерия, показал ему Нерона, которого приобрел у знакомого прошлой осенью. Молодой охотник с недоверием отнесся к новой собаке, но первый же выход убедил его в замечательных способностях пойнтера. За вечерним чаем сын с увлечением рассказывал отцу о своих охотничьих похождениях.

…Валерий оставил тропу, свернувшую в поле, и пошел лесом. В тени берез и молодых осинок стояла приятная прохлада. Пахло смородиной и грибами. Сквозь ветки деревьев пробивались тонкие нити солнечных лучей. Пройдя километра два, юноша остановился в недоумении. Он рассчитывал выйти на знакомую дорогу и вернуться в деревню. Но этой дороги не оказалось. Местность была незнакомой. Здесь Валерий раньше никогда не бывал. Слева деревья стояли реже, и охотник направился в ту сторону, решив, что скоро будет опушка. Ускорив шаг, он вышел на широкую лужайку, покрытую особенно яркой и густой травой.