Ты - Моё Море - Яна Войнова

Вадим Северов молча смотрел на протянутые ему деньги, потом поднял на нее глаза и тихо произнес:

— Вышли все.

Трое мужчин тут же исполнили его приказание. Лора осталась стоять на месте, боясь даже дышать. Северов резко вытащил пачку сигарет и так же резко закурил. Во всех его движениях чувствовался какой-то яростный нерв. Он подошел к окну.

— Твой муж мне должен два ляма. Пока я его не найду, отдавать долг будешь ты.

— Вы же понимаете, что у меня нет таких денег. Даже если я вам всю зарплату свою каждый месяц отдавать буду, я же до конца своих дней с вами не расплачусь.

— Значит, отдавать будешь натурой, — отрезал Северов, затушив сигарету о подоконник.

— Какой натурой? — не сразу догадалась Лора. Как только до нее дошел смысл сказанного им, она побелела и отшатнулась.

— Раздевайся, — приказал Северов.

— Послушайте, — воскликнула Лора, — вы не можете быть серьезны!

— А что, похоже, что я шучу? — ответил Северов, стягивая с себя дорогой пиджак. Он начал надвигаться на нее, на ходу расстегивая рубашку. Лора в ужасе начала пятиться. Уперевшись в стену, Лора поняла, что бежать ей некуда.

— Послушайте… я же не… я не по этой части… ну, не проститутка. И я не… я замужем, я… я работаю тестировщиком компьютерных игр. Я зарабатываю три тысячи долларов в месяц. Все зарабатывают меньше, а я ― хороший тестировщик. Я бы могла стать хорошим программистом. Я просто не доучилась два года. Я… — лепетала Лора в панике какую-то ерунду. Она прекрасно видела, что ее тирада не возымела на этого сурового мужчину никакого воздействия. — Вы не можете…

Однако он смог. Прямо здесь, в ее собственной квартире, стоя у стены, соединяющей комнату и кухню, Вадим Северов по кличке “Север” взыскал долг с Лоры Турковой. Лора не сопротивлялась. Она замерла, будто наблюдала со стороны, что происходило в этой комнате. То, как он порвал на ней любимую футболку, как стянул джинсы, как одной рукой разорвал бюстгальтер и нижнее белье. Как он входил в нее. Грубо. Жестко. Резко. Как мял ее грудь и лапал бедра. Странно, но это было не больно. По крайней мере, практически ничего не почувствовала. Лора крепко зажмурилась и вновь воспользовалась своим излюбленным и действенным обезболивающим. Она представила, что она сейчас не здесь. В данный момент Лора находится на берегу бескрайнего лазурного моря. Бирюзовая вода отражает теплые солнечные лучи и слепит не привыкшие к яркому свету глаза. Она поэтому жмурится, от слишком яркого света, а не потому что… Теплый песок приятно греет ее ноги, а кожа покрывается золотистым загаром. Поэтому ей горячо, а не потому что… Песчаное дно покрыто ракушками, будто драгоценными камнями. Лора до сих пор любит собирать ракушки. Когда была маленькой, любила представлять, что находит потерянные сокровища с затонувших кораблей. Лора заходит в теплую воду. Сильный, но не холодный ветер колышет море и величественные волны уже бьются о берег с силой огромного зверя. Лора поэтому шатается, а не потому что… Даже цвет морской воды часто меняется — то она почти голубая, то темно-синяя, то зеленоватая. Все ее оттенки даже не перечислить. Точно… она сейчас на море, и уж точно не смотрит в отдающие бирюзой глаза Вадима Севера.

Уже после… когда все было позади, Лора отрешенно ощутила жар на коже, видимо он оставил засосы и багровые следы на теле. Она не кричала, не вырывалась, не билась в истерике. Лора молчала и позволила делать с собой все, что ему хотелось. После Вадим Север быстро оделся и молча вышел из квартиры. Лора так и осталась стоять у стены. Она долго не произносила ни звука, может, потому, что боялась, что он вернется. Хотя, самое страшное уже произошло, чего ей еще бояться? Лора медленно стекла по стене, рухнула вниз, обхватила руками колени и начала качаться взад-вперед, как в детстве в самые страшные дни, однако так и не проронила ни одной слезинки.

Север сорвался. Никогда не брал женщин силой, а тут… а она даже не сопротивлялась. Кстати, почему? У Вадика Севера дофига было женщин. Разных. Податливых и безотказных. Бери любую. Что ж так на эту-то повело, на зеленоглазую рыжую бестию?

Как глянул в ее изумрудные омуты, пропал. Полностью. Еще даже не догадывался, что бесповоротно. Будто Вадик в одно мгновенье заболел, неизлечимо. Будто на ринге его в нокаут с одного удара отправили, от одного ее взгляда. Унесло моментально. Стоит, смотрит на него глазами огромными, полными мольбы, вот Север и сорвался. Рыжая красавица за мужа жалобно просила. Последнее за эту мразь конченную отдавала. Кольнуло от необъяснимой ревности, как ножом по внутренностям прошлась ее просьба.

И нет в Лоре ничего особенного. Девушка как девушка. Чудная немного. Нет, не так. Все в ней особенное. Каждую веснушку на лице зацеловал бы, в длинные курчавые волосы зарылся бы и вдыхал запах ее сладкий. Безумие какое-то. Наваждение. Стоит, на пятках покачивается, длинные кудри в тугой нелепый пучок на голове собраны, джинсы рванные, будто на нее свора бездомных собак напала и ткань разодрала. Несуразную футболку с каким-то детским принтом напялила. В носу пирсинг, в пупке еще один, а по краю левого уха пять круглых сережек нацеплено. Странная она.

Столько женщин сами вешались на Севера, все познакомиться желали и в постель запрыгнуть. В особенности после боев. Частенько бывало, что охрана еле сдерживала толпу взбесившихся телок, которые пробраться к нему норовили, плакаты рисовали, сами под него стелились. Вадик особо не обращал внимания на них, по боку было. А тут… А с ней… Помешательство какое-то.

А ей могло быть больно. Видел, чувствовал. Только остановиться не мог. Хотел, но как только запах ее учуял, до бархатной белоснежной кожи дотронулся, одурел. Одичалый неандерталец, млять. Псих он! Прав был Артур. Надо было после СИЗО вначале по шлюхам пройтись, чтобы сексуальный голод унять. А то через три часа, как из тюрьмы вышел, набросился на бедную девчушку, как пацан, который никогда баб не видел. Сдурел он, что ли? Или это сказалась трехмесячная тюремная “диета”? Хрен его знает. Не знал Вадик, не разбирался. Однако нифига его жажду секса не утолило. Мало ему. Раззадорило только. Сексуальный маньяк, мать