Олимпийская сверхновая - Дарко Джун

ждала новая планета. Действо проходило на Хабариле, тектоника которой и бурные внутренние процессы создали множество вулканов. Её преобразование запланировала галактическая компания из индустрии развлечений, решившая создать комплекс аттракционов в подземных пещерах: рельсы в никуда посреди лабиринта, из которого есть лишь запретный выход, галактические страшилища в ужасающем мраке, таинственный дворец в одном из подземных гротов, озёра кипящей лавы для тех, кто любит погорячее, и волшебные грибные сады.

Олимпийцы здесь — лишь удобная рабочая сила (хотя это и не афишировалось). Им требовалось освободить внутренности планеты от излишек твёрдого вещества (или хотя бы положить этому начало). Планировалось, что участники покажут умения и получат награду, а компания — первичную базу: планету с огромными полостями внутри и застывшей корой лавы на поверхности.

Комментатор оглядел тех, кто должен был вершить судьбу состязания, и голосом, чарующим несколько галактик, представил участников. Так как сам он был обладателем огромного числа перьев, покрывавших тощее и длинное тело в несколько слоёв, первым представил казавшуюся неуклюжей птицу с Везеля-8. Затем публике показали мегамозг, заправлявший делами на планетах далёкого звёздного скопления. Потом на всеобщее обозрение вылез угрюмый осьминог, и камера быстро перескочила на двух других участников. Негуманоиду они показались бы на одно лицо: две руки, две ноги, одна голова. Первый — Салливан — был краснокож, лыс, могуч и когтист, его тёмные глаза защищали не веки, а прозрачная защитная плёнка. Второй же — Берни — внушительным телосложением похвастать не мог. Его большие голубые глаза словно принудительно распахнули. Пышные волосы, обрамляя узкое бледное лицо, падали на хрупкие плечи. На длинных белоснежных пальцах за ненадобностью не было ногтей: на его планете работали с энергиями, а не грубыми материальными объектами, которые надо хватать, ломать и сжимать.

Комментатор по-быстрому ткнул камерой в сторону игольчатой многоножки и существа, напоминавшего небольшой смерч, в вихревых завитках которого проглядывали сотни ртов и круглых жёлтых глазищ. В завершении камера остановилась на зеленокожей человекоподобной великанше Зельде которой природа подарила не только пару длинных ног, но дюжину хватких рук. Прелестное лицо чуть хмурилось от затянувшегося ожидания. Зельда уже знала, что способна влюблять в себя и выигрывать конкурсы красоты. Теперь она хотела понять, подвластны ли ей преобразования галактического масштаба.

— Итак, друзья! — по-птичьи заливался комментатор. — Условия полуфинала просты! Каждый из восьми лидеров команд вызовет извержение порученного ему вулкана. Это будет настоящее буйство стихии! Пламя! Дрожание земных покровов! Обрушения! Расплывающиеся лавовые волны! Кто готов следить за событиями?

Чувствительные приборы уловили всеобщий галактический галдёж, от которого кабина комментатора затряслась (на самом деле эффект дрожи подготовили заранее, чтобы вызвать у зрителей ещё больший ажиотаж).

— В финал пройдут только трое. Их мы отберём по скорострельности. Но победа не всегда достаётся тому, кто запалил свой вулкан быстрее. Судьи учитывают и красоту того, как это произошло. Кроме того, отслеживаются запрещённые приёмы. Готовы ли наши участники к такому серьёзному испытанию? Это мы узнаем очень скоро. Вернее, немедленно. Ведь они уже приступили…

Квантовые датчики возопили с новой силой, транслируя реакцию обитателей галактики. Каждая из команд, находившихся в крейсерах на орбите, коллективным усилием выстраивала невидимый ментальный луч, упиравшийся в одного из каменных исполинов, не желавших извергать лаву. Луч словно был сернистой боковиной спичечного коробка. По ней требовалось чиркнуть спичкой — импульсом, на который был способен лишь каждый из восьми лидеров, замерших на сцене в окружении вулканов.

Перед стартовой отмашкой потомки землян переглянулись. Краснокожий Салливан подмигнул хрупкому Берни:

— Не дрейфь, бледнолицый брат.

Берни хотел ответить, но лишь криво улыбнулся.

Они оба чувствовали друг в друге поддержку общей планеты, с которой когда-то их предки начали осваивать космос. Остальные участники казались им чужаками, от которых хотелось дистанциироваться. Ну, может, за исключением зелёной многорукой красотки. Но даже она выглядела враждебной надменной глыбой, нависшей над сценой и не сомневавшейся в собственном успехе.

Когда-то старт возвещали выстрелом особого пистолета. Но за прошедшие века его научились передавать с помощью квантовых связей.

Первым вулкан воспламенил мегамозг. Чуть позже огненные языки лавы поползли из жерла огненной горы, которую опекал Салливан. Его красная кожа словно бросала вызов пробуждённому огню планетарных недр. У остальных дело пока застопорилось, и комментатор развлекал публику шутками, стараясь, чтобы ни один из многочисленных переводов его острых слов не показался бы никому непристойным или призывающим к войне. Берни напрягся. Он чуял луч, испускаемый коллективным разумом команды. Он скользил по нему. Он чиркал разумом по этому коробку, но спичка отказывалась зажигаться. Комментатор заводил публику, чуя скорый финиш. Берни чуял, что момент уходит, что победа ускользает. Это странное чутьё никогда не подводило его. Но на этот раз чутьё не сработало. Верхушка жерла его вулкана внезапно вспухла багровой шапкой. На тело навалилась великая тяжесть от ментальной перегрузки. Берни, стрельнув взглядом в сторону, ухватил, как дёрнулся уголок губы Салливана, словно подавая тайный знак. Затем смертельная усталость согнула спортсмена, и его тело безвольно сползло на сцену. Заметил ли он, что в отдалении уже дымил ещё один вулкан, и многоножка, благодарно сложив иголки, счастливо откинулась на спину?

Отблески освобождённой лавы ещё долго бушевали над планетой. Но ярче их сверкала во тьме космоса голографическая эмблема марафона: круг планеты, пересечённой чертой. На его верхней части зеленели деревья, повторяя рисунок эмблемы галактического содружества. Нижнюю заполняли виртуальные драгоценные каменья, олицетворяющие богатство ещё не добытых ресурсов Вселенной.

— Наши участники показали непревзойдённые результаты! — заверещал комментатор-птиц. — Чудеса, да и только. Дроны уже собирают всю статистическую информацию. Ну а пока предлагаю делать ставки на судьбу предстоящего финала!

Получасовой перерыв сопровождался взрывами споров и обсуждений. Зрителям транслировались повторы самых эффектных поворотов: фонтаны лавы, участников, дрожащих от напряжения, полёты дронов, общие виды сверху.

— Ииии… — вновь раздался голос комментатора. — Пришло время подвести итоги! Господин Осьминог растратился не только на призыв лавины, но и попытку вывести из строя нашего участника Мегамозга. А тот ответил ему взаимностью. У нас произошло столкновение двух гигантских разумов! К сожалению, это, монсеньоры, не соответствует правилам, поэтому вам вручаются утешительные призы. Ждём вас на следующих олимпиадах.

Ведущий замахал крыльями, получив шквал протестующих волн со стороны болельщиков. Разумеется, это тоже делалось только в рамках шоу. Оправившись, он продолжил.

— Шикарный запал ментального удара показал наш участник-птиц, но его мощь прочертила линию между двумя вулканами, не задев ни один. Иными словами…

…Кто-то из зрителей, сидящих за тысячи световых лет, исхитрился повесить над головой птицы голографическую надпись, которую можно было перевести как «МАЗИЛА» на те языки, где имелось это понятие. И