Рокировка в длинную сторону - Земляной Андрей

  - Оружие! Оружие!

  Парень, было, рванулся, но захват был мертвым. Свободной рукой Александр ткнул пальцами в шею, и клиент, захрипев, обмяк. Саша снова крикнул: 'Оружие!', и тут сильные руки попытались его оторвать от захваченного.

  - Сперва перехвати, мать твою! - рыкнул Белов. - Фиксируй его!

  - Поумничай, поумничай, - пробурчали за спиной, но действительно приняли захваченного.

  Саша отпустил руки и встал. Пол в цеху был выложен металлическими шестиугольниками, об один из которых он ободрал себе колено. И здорово ободрал: вся нога была в крови... Тут его грубо схватили за плечо:

  - Ты куда бл... лезешь, сопляк?!

  Это оказался разъяренный Горенко. Он тряхнул паренька, и тут вдруг услышал спокойное и злое:

  - За вами подчищать, раз сами делать ни хера не умеете!

  Андрей Тарасович задохнулся от возмущения, но тут рядом с ними возник Власик. Он хмуро посмотрел на обоих, потом смахнул руку Горенко с плеча Белова и потянул мальчика к себе:

  - Пойдем-ка... - и добавил, обращаясь к Горенко - Однако, и сотруднички у тебя, Андрюша. Где только находишь?

  4

  Саша шагал рядом с крепышом, и пытался решить: это - какой-то известный человек или просто очередной охранник? Лицо его было ему незнакомо... или он просто забыл? Вроде на память он не жаловался. Хотя... - нет, пожалуй это - не простой охранник. Простые охранники так с особоуполномоченным разговаривать не станут. Приехал вместе с товарищами из ЦК... какого лешего?!! Приехал вместе со Сталиным, значит...

  - Товарищ Власик, - как можно более невинно спросил Александр своего сопровождающего. - А куда вы меня ведете?

  Тот вздрогнул, сбился с шага и остановился, пристально глядя в лицо мальчишки.

  - Ты меня откуда знаешь, малый?

  'Угадал, - удовлетворенно подумал про себя Белов. - Будем давить дальше'.

  - Ну, если приехал товарищ Сталин, значит, вместе с ним должен прибыть и начальник его охраны. Я прав?

  Власик мотнул головой:

  - Ну да, и каждый пацан в Москве знает начальника охраны товарища Сталина, - последние слова он произнес с каким-то восхищенным придыханием, - в лицо и по фамилии. Так?

  Саша посмотрел Власику прямо в глаза:

  - Нет, конечно, но и я - не каждый...

  И уверенно зашагал вперед, оставив изумленного и слегка растерявшегося Власика. Тот несколько секунд приходил в себя от услышанного, а потом бросился догонять странного мальчишку. Через несколько минут они оба стояли перед Сталиным.

  Иосиф Виссарионович молча и внимательно смотрел на стоявшего перед ним мальчика. Потом негромко спросил, указав на разбитую коленку:

  - Больно?

  Тот кивнул.

  - Очень больно?

  - Нормально.

  Сталин снова надолго замолчал, затем очень медленно, растягивая слова, спросил:

  - Этот - он хотел стрелять?

  - Да.

  Сталин оживился и следующий вопрос задал очень быстро:

  - Как определил?

  - Плечо вверх, значит, - достает из кармана... - Саша пожал плечами, - Не портсигар же он доставал. А потом уже увидел оружие.

  - И ты... Почему?.. Почему вы это сделали?.. - Сталин запнулся на секунду, подбирая определение четырнадцатилетнему подростку, стоявшему перед ним. Но не подобрал и просто повторил - Почему?

  Под этим пронзающим взором Александр не успел среагировать и одернуть себя, как уже выпаливал строчки служебной инструкции:

  - 'В радиусе зоны ноль первого лица, любое движение оружия является попыткой нападения'... - Подумал и добавил, - Ликвидировать без приказа...

  С минуту Иосиф Виссарионович молчал, осмысливая услышанное. От этих слов веяло каким-то жутким, леденящим холодом, который его старый приятель и однокашник по семинарии Гурджиев без улыбки звал 'Холодом ада'. Словно наяву, он увидел нескладную фигуру, горящие близорукие глаза, а в ушах зазвучал убедительный, уверенный голос: ' ...в мире иногда возникает нечто, совсем чужое, точно выломанное из другого мира, и брошенное в наш мир. Иногда это бывают и люди. Перерожденные... Тибетцы, которые достигли удивительных высот в медицине, верят, что один человек может вселиться в тело другого. Занять, так сказать, чужое место... Гурджиев облизал пересохшие губы, - Я видел одного такого... или одну. Девушка пятнадцати лет утверждала, что она - сорокалетний купец'. Тогда он посмеялся над словами своего друга, и сказал, что в скорбном доме, могут встретиться и более занятные экземпляры. Но старый друг настаивал: 'Понимаешь, сказать можно, что угодно, но она ходила, говорила, садилась и вставала, как мужчина. И это было странно и страшно...' На мгновение Сталину тоже стало страшно, при виде мальчика с глазами умудренного жизнью бойца, но он быстро справился с собой. Колебания были отброшены и, указав Власику на мальчика, Сталин коротко приказал:

  - Мы с ним едем вместе. На дачу... - И повернулся к Саше - Родители знают, где ты?

  Белов мотнул головой:

  - Сирота. Я потом позвоню, можно?.. - И спохватившись, добавил, - Товарищ Сталин...

  - Кому?

  - Не скажу, - упрямо сказал Александр, на этот раз выдержав тяжелый пристальный взгляд вождя. - Ее потом затаскают, а она ничего не знает.

Сталин усмехнулся:

  - Своих не сдаешь? Правильно... - Потом чуть приобнял мальчика здоровой рукой, и спросил неожиданно ласково - Пошли?..

  ... Два человека сидели за столом в малой столовой Ближней Дачи. Один из них был главой первого в мире социалистического государства, другой... Другой выглядел мальчишкой, разве что взгляд у него был не совеем детский. А вернее - совсем не детский...

  - Чаю хочешь, товарищ Белов? - спросил Сталин, и не дожидаясь ответа приказал куда-то в пространство, - Чаю нам.

  - Спасибо, - сказал Саша, принимая стакан, принесенный горничной. Отхлебнул, - Вкусно, спасибо.

  Иосиф Виссарионович молчал, мешая чай ложечкой.Ситуация складывалась - глупее не придумаешь: Сталин не понимал о чём можно разговаривать с таким странным мальчишкой, который совсем не напоминал ребёнка, а Белов, который в жизни никогда не встречался с первыми лицами государства, не представлял о чём можно вести беседу с самим Сталиным.

  - Ты кто? - внезапно спросил вождь, вперив в Белова тяжелый, давящий взгляд. - Говори. И правду говори: мне врать нельзя.

  - Все равно не поверите, - ответил Саша и отвел глаза. - Я бы не поверил.

  - Говори, я попробую поверить.

  - Александр, только не Белов, а Ладыгин. Шестьдесят восемь лет, полковник в отставке, подразделение специального назначения внешней разведки. Погиб в две тысячи тридцать четвертом году. И вот... - Он развел руками и повторил, - Вот...

  Сталин молчал. Очень долго молчал. Потом тряхнул головой:

  - Значит, ты в шестьдесят шестом родился?

  - Да.

  Снова долгое молчание.

  - Когда я умер?

  На этот раз Белов не отвел взгляд:

  - В тысяча девятьсот пятьдесят третьем.

  Сталин покачал головой, затем принялся обстоятельно набивать трубку, ломая в нее папиросы. Взял со стола спички, закурил, выпустил клуб дыма, потом вдруг спохватился:

  - Сам курить не хочешь?

  Белов усмехнулся и покачал головой:

  - Вообще-то, я - курящий... был. Но новый организм портить не хочу.

  - Правильно...

  Снова повисло долгое молчание. Белов не знал, что сказать Сталину, Сталин не знал, что спросить у Белова.

  - Война будет?

  - Да. С немцами, - предваряя очевидное продолжение, сказал Саша. - Начнется двадцать второго июня сорок первого года.

  - А когда победим? - быстро спросил Сталин, и Александр восхитился его уверенностью.

  - В сорок пятом. В мае. Восьмого числа они подпишут капитуляцию, через двадцать четыре часа мы ее признаем.

  - Долго, - покачал головой Сталин.

  - Еще бы. Потеряем Киев, Севастополь, Одессу, Минск, Смоленск, - Белов запнулся, пытаясь вспомнить основные города, которые потом освобождали с таким трудом. - Еще Харьков, Ростов, всю Прибалтику. В сорок первом немцев с большим трудом остановили у Москвы, а они в сорок втором снова как поперли! Под Сталинградом только остановили... Ленинград в блокаде с сорок первого, прорвут только в сорок третьем...Двадцать миллионов человек...

  - Как же это вышло? - после паузы спросил Сталин. - Что было не так?

  Саша задумался. Потом решительно ответил:

  - Да, в общем-то, все! Связь, транспорт... Танками пользоваться не умели... Предателей было много... С двигателями авиационными - засада. Для них хороший бензин нужен, высокооктановый, а у нас... В общем, получилось, как получилось. Немцы к нападению на нас - два года воевали, а у нас только пограничные конфликты. Ну и вообще...