Сладкая вендетта - Зоэ Арчер

Остальные заключенные, спотыкаясь, дернулись за ним, потому что были скованы общей цепью. Испуганный Малленс едва успел повернуться кругом, как Стоукс обрушил на него град ударов. Заключенные начали падать с сердитыми возгласами. Некоторые поддерживали криками Стоукса. Из главного здания выбежали другие надзиратели, и крику стало еще больше. В каменоломном дворе воцарился хаос, синие формы тюремщиков и блеклые грубые робы заключенных слились в одно размытое пятно. В воздухе замелькали кулаки. Некоторые надзиратели были с дубинками, они принялись избивать заключенных независимо от того, участвовали те в драке или нет. Джеку тоже достался удар дубинкой по плечу, он крякнул, но устоял на ногах.

Бедлам повсюду.

Пора!

Джек поднял кувалду и с силой опустил ее на цепь, сковывающую его с другими узниками. Толстые звенья цепи содрогнулись, но не поддались. Он принялся бить по ним снова и снова. Вибрация от ударов отдавалась в ногах и шла вверх по всему телу, так что у Далтона даже зубы застучали. Веса кувалды он почти не чувствовал. Джек был сильным уже тогда, когда его судили и отправили в тюрьму за покушение на убийство, а годы тяжелого труда сделали Далтона еще сильнее, и теперь тяжелая кувалда была для него словно птичья косточка. Он продолжал молотить по цепи, пока она наконец не сломалась. Тогда Джек устремился прочь с тюремного двора. Позади, отдаваясь эхом от стен, были слышны крики и шум драки, в суматохе никто не обратил на него внимания.

Сердце Джека бешено колотилось, мысли лихорадочно путались, но он заставил себя сохранять хладнокровие и рассуждать логически. В уме Джек нарисовал план тюрьмы. Шесть главных зданий расходились в стороны лучами, как спицы колеса. От корпусов тянулись узкие стены к огромной каменной стене, окружавшей всю тюрьму.

На первую, внутреннюю стену без лестницы ни за что не забраться, а с лестницами в тюрьме было туго. Поэтому Джек бросился к двухэтажному дому, где располагалось общежитие для неженатых надзирателей, живших на территории тюрьмы. Прижавшись спиной к низкому флигелю, он смотрел, как из общежития высыпают надзиратели и устремляются во двор, где заварилась каша. Они были так озабочены бунтом, что Джека даже не заметили. Как только он решил, что надзирателей в доме не осталось, Далтон бросился к двери. Она оказалась заперта. Джек взмахнул кувалдой и ударил по замку. Наконец дверь распахнулась.

Забежав внутрь, Джек быстро окинул взглядом столы с недоеденным завтраком, пузатую печь в углу, фотографические отпечатки портретов королевы и королевской семьи. Здесь не было ничего полезного. Он бросился на второй этаж, перескакивая через две ступеньки, под его тяжелыми башмаками деревянная лестница жалобно заскрипела.

На втором этаже двумя ровными рядами стояли кровати. Заключенные должны были каждое утро скатывать свои соломенные тюфяки для проверки, но у тюремщиков кровати были застелены и стояли гладкие, как задница священника. Джек подумал, каково было бы поспать на настоящем волосяном матрасе или даже на пуховой перине. Он не помнил, спал ли на них вообще когда-нибудь. Впрочем, какое это имеет значение? Возможно, в следующий раз он будет спать только вечным сном.

Джек подбежал к окну и, положив кувалду, распахнул створки. К сожалению, на следующем этапе побега ему понадобятся обе руки, так что кувалду придется оставить здесь, хотя она и была своего рода подстраховкой. Ну ничего, он и одними кулаками может многое сделать. И Джек собирался позже пустить их в ход: сначала избить лорда Рокли в фарш, а потом сжать пальцы вокруг горла этого убийцы и держать, пока он не перестанет дышать.

Далтон мрачно улыбнулся. Он с нетерпением ждал, когда это произойдет.

Джек выбрался из окна, схватился за край кровли, подтянулся и влез на крышу. Там он присел на корточки. Сверху было видно, что во дворе продолжается драка заключенных с тюремщиками. Джек окинул взглядом остальную часть тюрьмы. Никогда еще он не видел ее с такой высоты. Окна камер напоминали скорее узкие щели, расположенные на такой высоте, что посмотреть в них можно было, только встав на табурет или на ведро. Но это было нарушением, за которое полагалось наказание, поэтому Джек редко пытался смотреть в окно.

Впрочем, тюрьма его больше не интересовала. Теперь ему была важна только холмистая вересковая пустошь, протянувшаяся на несколько миль. Туда-то ему и нужно добраться. Это следующая стадия его побега.

Низко пригибаясь, Джек перебежал по крыше и остановился точно над кирпичной стеной, ведущей к последнему препятствию на его пути к свободе.

Джек спрыгнул. Стена была узкой, и ему стоило труда удержать равновесие. Он почувствовал, что начинает скользить, но уперся башмаками, устоял и выпрямился, потом побежал вперед – к возвышающейся перед ним последней границе тюрьмы. Внешний двор внизу был пуст. Среди лоскутков бесплодной земли и засыхающей травы никто никогда не ходил. Это было место, где тех, кто попытается бежать, должны были схватить раньше, чем они выйдут на свободу. Иногда Джек слышал доносившиеся отсюда выстрелы и крики караульных. Иногда, но не часто. Мало кто пытался бежать из тюрьмы, и еще меньшему количеству удавалось это сделать.

– Но я сбегу, – пробормотал он себе под нос.

И было похоже, что ему это удастся. Пока что его никто не заметил, все были заняты подавлением беспорядков в каменоломном дворе.

Внешняя стена была выше той, по которой он бежал, она возвышалась впереди, мрачная и устрашающая. В нем шевельнулся страх, но Джек только прибавил скорость, стараясь набрать разбег. Он прыгнул и, хотя тяжелые башмаки тянули вниз, сумел схватиться за край стены. Весь его внушительный вес теперь пришелся на руки, неровные камни больно резали пальцы. Далтон еще висел на стене, когда издалека донесся крик:

– Эй! Заключенный сбегает!

«Проклятье!» Джек не стал тратить время на то, чтобы посмотреть, кто из надзирателей его заметил. Он поднатужился и стал подтягиваться.

– Немедленно остановись! – закричал надзиратель. – Или я буду стрелять!

Джек не обращал на него внимания и продолжал подтягиваться, напрягая все мускулы. Послышался свист, и рядом с ним полетели в стороны мелкие осколки гранита. Джек выругался. Это надзиратель выстрелил в него. Потом еще раз. Бежать через пустошь, истекая кровью, – это Джеку было совсем ни к чему, он растратил бы драгоценные силы, которые ему нужны, чтобы лишить жизни презренного Рокли. Кряхтя от натуги, он вскарабкался наверх и снова повис на стене, держась пальцами за край, но по другую сторону. Земля качалась внизу в тридцати футах от него. Здесь Джеку грозила другая опасность: если он неудачно приземлится, то сломает ногу, а то и спину. Но медлить он не мог. О его побеге доложат страже и начальнику тюрьмы, и они организуют погоню, у него в запасе мало времени. Джек вздохнул, заставил себя расслабиться и разжал пальцы.