Грин. В начале. Книга 1 - Сергей Ивакин

- Грин, чего встал так рано? – проснувшись, спросил Славик у меня сонным голосом, глядя на меня с верхнего яруса кровати. – Мама приснилась?

- Угу – ответил я. – А ты чего так рано сегодня проснулся?

- Так сегодня же - суббота! – улыбаясь, воскликнул Славик.

Суббота - наш любимый день недели с друзьями. В остальные дни недели Славик всегда просыпается самым последним, особенно в те дни, когда нам надо идти в школу. А в субботу, напротив, обычно просыпается первым. Но сегодня, из-за моего ночного кошмара, я его опередил.

- Небось, мама тебя снова красными яблоками во сне кормила? – спросил сонным голосом Ромка, которого разбудил наш непродолжительный разговор со Славиком.

- Ага – отвечаю я.

Своими рассказами о красных яблоках, которые не только красные снаружи, но и внутри, я уже измучил друзей. И не только друзей. Вот только, по словам тех, кто старше нас, красных яблок у нас никогда не росло в бункере. У нас растут белые и жёлтые яблоки. Когда то, у нас в бункере росли и зелёные яблоки. Но все деревья с зелёными яблоками погибли. На меня, как на дурака смотрят собеседники, когда я им рассказываю о красных яблоках, которыми меня в детстве кормила мама.

Но я точно помню, что когда был совсем маленьким, моя мама кормила меня красными яблоками. Которые были красными не только снаружи, но и внутри. Мама говорила мне, что скоро абсолютно все жители бункера смогут есть точно такие же.

Но когда мне было три года, мама погибла под завалом, вместе с моим папой. Вообще, завалы у нас в бункере происходят постоянно с завидной регулярностью. В основном, из-за землетрясений. Завалы у нас унося десятки жизни жителей бункера ежегодно.

Кроме моих родителей в том же злополучном завале погибли родители Славика. И с тех пор, мы с ним живём в приюте на шестом уровне бункера.

Ромка оказался в приюте с нами, когда ему и нам со Славиком было десять лет. Это было шесть лет тому назад. Поселился Ромка с нами не один, а со своим старшим братом Ильёй. Но два года назад, Ромкин брат погиб, как и наши родители со Славиком, под завалом. Так что у нас троих, можно сказать, схожая судьба. Хотя, точно так же, могут сказать и другие обитатели нашего приюта. Почти все, кто живёт с нами в приюте, лишился родителей в завале после землетрясения.

Когда нам исполнится двадцать лет, то мы сможем переехать в собственные квартиры, на одном из трёх уровней бункера. На каком именно уровне будут у нас квартиры, зависит от работы, которую мы получим в будущем. А пока, мы трое вынуждены жить в приюте.

Но жить в приюте — это полбеды. Помимо этого, нам ещё приходится школу посещать. Впрочем, посещать её приходится абсолютно всем жителям бункера с семи лет до девятнадцати, а не только тем, кто живёт в приюте. Да, нас заставляют всех учиться в школе целых двенадцать лет.

В стране под названием Россия до начала ядерной войны таких бункеров как наш было построено целых семь штук. Наш бункер расположен у подножия Кавказских гор, недалеко от побережья Черного моря.

По первоначальному плану бункеры на случай ядерной войны, подобные нашему, состояли из девяти подземных уровней. Но в нашем бункере на два подземных уровня больше. И всё из-за ошибки геологов, которые не обнаружили залежи алмазов на месте строительства нашего бункера.

Когда на месте постройки нашего бункера обнаружили алмазы, он был почти полностью готов к эксплуатации. Поэтому было принято решение, открыть алмазный прииск, законсервировав отстроенные секции бункера.И было решено построить два дополнительных подземных уровня нашему бункеру. Достроить два дополнительных уровня и завезти оборудование для добычи алмазов успели ещё до начала ядерной войны. А вот начать добывать алмазы здесь начали только после ядерной войны, когда бункер был запечатан изнутри.

По изначальному плану наш бункер был рассчитан для проживания четырех тысяч человек. Но в момент начала ядерной войны, в нашем бункере спряталось в два раза больше людей, чем был он рассчитан изначально. Из-за этого бункер было решено расширить. Благо, нужное оборудование в бункере было.

И за триста пятьдесят лет он значительно расширился на каждом из уровней, кроме первых двух. Теперь здесь может проживать, по словам наших учителей в школе, около двадцати тысяч человек. Из-за участившихся обвалов, по последней переписи населения, нас здесь проживает чуть больше четырнадцати тысяч человек.

Учителя в школе часто говорили, что изначально бункер должны были запечатать всего на сто лет. Но человек, который закрывал бункер, ошибся одной цифрой и запер бункер на триста лет. Нам повезло, что он тогда так ошибся, ведь на поверхности до сих пор жить нельзя. А так же повезло, что тот человек цифрой ошибся, а не количеством цифр.

У каждого уровня бункера своё предназначение. Первый уровень административный, а второй научный. Или наоборот. На первые два уровня доступ есть у крайне ограниченного числа лиц. Так что, на каком уровне заседает руководство бункера, а на каком работают ученые, мало кому известно. И я не их числа тех, кому это положено знать.

На третьем уровне у нас располагается единственный магазин, в котором можно делать покупки за жетоны. А ещё там есть кинотеатр, библиотека, боулинг и целый ряд других заведений, многие из которых закрыты уже много лет. Ненавистная мною школа, так же располагается на третьем уровне бункера.

Три следующих уровня бункера, у нас жилые. На четвертом уровне проживают преимущественно те, кто имеет допуск на первые два уровня бункера, а также руководители различных предприятиях на разных уровнях. Жители четвертого уровня считаются самыми богатыми и обеспеченными у нас. На пятом уровне у нас живут люди со средним достатком. А на шестом уровне, проживают самые бедные жители бункера, на которых жители четвертого уровня, всегда смотрят сверху вниз. Правда, на жителей пятого уровня, жители четвертого уровня, смотрят точно так же.

Именно на шестом уровне бункера располагается наш приют. Рядом с нашим приютом располагается столовая. Мы в ней питаемся бесплатно. Так же бесплатно в ней могут питаться рабочие некоторых предприятий, а также работники социальной сферы нашего бункера, включая руководство нашего бункера.