Стоит только захотеть - Агата Кристи

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! Там все для моих похорон. Кстати, ты сама помогала мне укладывать вещи, так что не прикидывайся!

— Не думайте об этом, мэм! Ради бога, не думайте об этом!

— Рано ли, поздно ли, но это произойдет с каждым, — философски заметила миссис Гартер. — Мне ведь далеко за семьдесят, Элизабет… Ну, ну, не дурачься! Если собираешься реветь, это твое личное дело, но только не здесь, слышишь? Не здесь!

Прижав к глазам платок, Элизабет побрела к двери.

— Старая, глупая, но такая добрая… — пробормотала миссис Гартер. — Интересно, сколько я ей оставила, пятьдесят или сто? Надо бы оставить сто…

Старая леди не стала мучиться, вспоминая, какая сумма указана в завещании против имени Элизабет. Вместо этого она на следующий день написала своему адвокату и попросила прислать ей документ, чтобы еще разок просмотреть его.

В тот же день Чарлз ошарашил тетку странным известием.

— Тетя Мери, — спросил племянник, — скажите, чей это портрет висит у вас в угловой комнате? Я имею в виду того малого с каштановой бородой и бакенбардами.

— Это твой дядя Патрик в молодости, — сухо ответила миссис Гартер.

— О, простите, тетя, я не хотел… Вы понимаете, я как раз думал…

— Что ты думал? — раздраженно осведомилась старая леди.

— Нет-нет, тетушка, ничего, я так просто…

Миссис Гартер не стала настаивать, но через несколько часов возобновила разговор, спросив:

— И все-таки, Чарлз, что заставило тебя задавать все эти вопросы о портрете твоего дяди?

Чарлз удивленно вскинул брови.

— Но я же говорил, тетя! Ничего особенного. Просто какая-то абсурдная фантазия.

— Чарлз! — резко оборвала его старая леди. — Я настаиваю на полной искренности.

— Ну хорошо, тетя, я скажу… Мне кажется, что я его уже видел. Вы понимаете, кого… Этого человека с картины. Вчера я подъезжал на машине к дому, и мне почудилось, будто он выглядывает из окна угловой комнаты. Должно быть, просто свет как-то странно преломился. Элизабет сказала, что комната пустует, и когда я туда вошел, то увидел эту картину на стене. Наверное, я видел ее и раньше и подсознательно запомнил, а потом она всплыла перед глазами в виде человека в окне…

— Ты сказал, в окне угловой комнаты?

— Да, а что? Это имеет какое-нибудь значение?

— Да нет, не имеет… — пробормотала миссис Гартер и почувствовала неприятный холодок под ложечкой: угловая комната когда-то была гардеробной ее покойного супруга.

В тот же вечер, когда Чарлз снова ушел к друзьям, миссис Гартер села слушать приемник, дрожа от нетерпения. Если и в третий раз она услышит таинственный голос, значит, между нею и каким-то другим, незнакомым миром существует загадочная связь. Несмотря на сильное волнение, старая леди почти не удивилась, когда передача оборвалась и после нескольких секунд напряженной тишины из динамика раздался знакомый голос, четко, старательно выговаривая каждое слово:

— Мери, теперь ты готова… Я приду за тобой в пятницу… В пятницу вечером, ровно в половине десятого… Не бойся, будет совсем не больно. Будь мужественна, Мери… И едва голос произнес последние слова, в комнату вновь хлынула крикливая, режущая слух музыка.

Несколько минут миссис Гартер сидела словно парализованная. В глазах у нее потемнело от ужаса. Потом она поднялась, с трудом дошла до своего письменного стола и трясущейся рукой вывела на листке бумаги: «Сегодня, в 9.25 вечера, я ясно слышала голос своего покойного супруга. Этот голос сообщил мне, что вечером следующей пятницы, в 9 часов 30 минут, мой муж придет, чтобы взять меня с собой в загробный мир. Если в указанный день и час я умру, пусть это таинственное обстоятельство станет достоянием гласности, ибо тогда возможность связи с иным миром можно будет считать неопровержимо доказанной. Мери Гартер.»

Миссис Гартер внимательно перечитала написанное, запечатала листок в конверт и надписала адрес. Затем она встала из-за стола и передала письмо вошедшей служанке.

— Элизабет, — сказала старая леди, — если я умру в пятницу вечером, передай этот конверт доктору Мейнелу. — И, видя, что служанка снова собирается протестовать, быстро добавила: — И не спорь, не спорь. Не ты ли всегда говорила, что веришь предчувствиям? Так вот, у меня такое предчувствие. Теперь вот еще что… В завещании я написала, что оставляю тебе 50 фунтов, но теперь хочу оставить сто. Если перед смертью я не смогу заглянуть в банк, то Чарлзу надо будет позаботиться о тебе. И не реви, пожалуйста, — добавила она, заметив заблестевшие в глазах Элизабет слезы.

В тот же день миссис Гартер решила поговорить с племянником.

— Чарлз, — попросила она его, — если со мной что-нибудь случится, позаботься о том, чтобы Элизабет получила 50 фунтов наличными, хорошо?

— А что может случиться? — бодро откликнулся юноша. — Если верить доктору Мейнелу, где-то через 20 лет мы отметим ваш сотый день рождения!

Миссис Гартер благодарно улыбнулась ему и, помолчав несколько секунд, добавила:

— Ты занят в пятницу вечером, Чарлз?

— Меня пригласили на партию в бридж, тетя. Но если вы хотите, я останусь дома.

— Нет-нет, пожалуйста, не надо, мой мальчик! В этот вечер… В этот вечер я хотела бы побыть дома одна.

Чарлз с любопытством посмотрел на тетку, но миссис Гартер больше ничего не сказала.

Вечер пятницы. В доме тишина. Миссис Гартер, как обычно, сидит в своем кресле с высокой спинкой, придвинутом вплотную к пылающему камину. Она уже закончила все приготовления. Утром старая леди сама побывала в банке, взяла 50 фунтов и вручила их Элизабет, несмотря на слезы и протесты последней. Миссис Гартер рассортировала все свои вещи, снабдила некоторые драгоценности ярлычками с именами тех, кому они должны были перейти после ее смерти. Теперь она в задумчивости разглядывала длинный голубой конверт. Вытащила из него сложенный лист бумаги: это было завещание старой леди, присланное ей адвокатом Хопкинсоном. Миссис Гартер уже прочла его, но решила просмотреть еще раз. Документ являл собой образец лаконичности: 50 фунтов — Элизабет Маршалл в знак благодарности за верную службу; 500 фунтов — сестре, столько же — кузену, а все остальное — любимому племяннику Чарлзу Риджвею.

Миссис Гартер удовлетворенно кивнула головой. Чарлз будет очень богатым человеком. Он это заслужил. Всегда был добр, внимателен, весел, никогда не давал своей тетке вешать нос…

Старая леди взглянула на часы: три минуты, еще три минуты…

— Я готова, — пробормотала она, — готова и совершенно спокойна…

Но самовнушение не помогало: сердце билось неровными частыми толчками.

Половина десятого. Приемник включен. Что же она услышит сейчас? Прозвучит ли из динамика голос человека, умершего четверть века назад?

Но приемник молчал. Звук, который уловил слух старой леди, донесся от двери. Тихое царапанье, словно кто-то неуверенной рукой пытается нащупать деревянную ручку. Едва слышный, такой обыденный звук. Но сегодня, услыхав его, миссис Гартер почувствовала, что сердце ее стискивает ледяная рука.

Внезапно в комнату хлынул порыв холодного ветра, и старая леди ощутила панический ужас. В смятенном мозгу ее вдруг пронеслась леденящая кровь мысль: «Двадцать пять лет. Да ведь теперь мы с Патриком совсем чужие…»

Ужас! Ужас неумолимо наполнял ее душу.

Замок щелкнул, и дверь бесшумно распахнулась. Миссис Гартер вскочила и вцепилась в подлокотники кресла. Что-то выскользнуло из ее рук и упало на каминную решетку.

Старая леди хотела закричать, но крик, сдавленный, полный животного страха, замер у нее в горле. В черном проеме двери стояла знакомая фигура: человек с каштановой бородой и бакенбардами, одетый в сюртук времен королевы Виктории.

Патрик пришел за ней!

Обмякнув, миссис Гартер сползла на пол…

Час спустя Элизабет нашла тело. Немедленно вызвала доктора Мейнела и Чарлза, который играл в бридж у друзей. Ко все было кончено. Никто уже был не в силах помочь миссис Гартер.

Элизабет не сразу вспомнила о записке, переданной ей госпожой для доктора Мейнела. Прочтя письмо, изумленный врач тут же показал его племяннику покойной.

— Странное совпадение, — сказал Мейнел. — Похоже, ваша тетушка страдала галлюцинациями. Видимо, дата и время смерти стали ее навязчивой идеей, а когда час пробил, возбуждение достигло пика и повлекло шок, от которого и скончалась несчастная.

— Самовнушение? — рассеянно спросил Чарлз.

— Что-то в этом роде. Как только я произведу вскрытие, сразу же сообщу, хотя у меня лично нет и тени сомнения. Однако надо все-таки соблюсти формальности, вы согласны?

Чарлз понимающе кивнул.

Прошлой ночью, когда слуги спали, он убрал тонкий проводок, тянувшийся от радиоприемника в его спальню этажом выше. Поскольку вечер выдался холодный, он попросил Элизабет развести огонь и сжег в камине каштановую бороду и бакенбарды. Пропахшие камфорой принадлежности туалета своего покойного дяди Патрика племянник положил обратно в сундук в дальнем конце мансарды. Пока он чувствовал себя в безопасности. План удался на сто процентов. Шок, решил доктор. Хорошо, пусть будет шок…