Пучина скорби - Альбина Равилевна Нурисламова

Вадим хотел было скипнуть ролик, но последняя фраза об исчезнувших людях резанула по сердцу привычной и вечно новой болью. Рука замерла над мышкой, и он поневоле вгляделся в экран.

Ролик был короткий, всего семь с половиной минут. Нарезка кадров апокалиптического вида в сопровождении голоса ведущего. Заваленные снегом железнодорожные пути. Перевернутые вагоны, замершие на рельсах ржавые поезда. Полуразрушенные промышленные корпуса и жилые здания, торчащие из земли трубы. Огромная черная воронка, словно от падения гигантского метеорита. Еще одна, яма, наполненная мутной водой. Длинное здание, сползающее одним концом в пропасть, точно гигантская мертвая гусеница.

Вадим сделал глоток пива.

— Самое удивительное, что люди здесь до сих пор живут! Большинство уехало, когда город стал местом, опасным для жизни, но есть и те, кто по разным причинам остались. Так что и сейчас в Верхних Вязах течет река чьей-то жизни!

Парень, небось, был доволен последней высокопарной фразой. Камера заскользила по улицам, натыкаясь на прохожих, порой высвечивая их лица крупным планом. Вадим смотрел, думая о том, что есть на свете люди, чья жизнь примерно столь же беспросветна, сколь и его собственная, хотя и по другой причине.

Он не особо вглядывался в лица, пока камера не замерла на миг, остановившись на одном из них. Это длилось всего секунду — и Вадиму показалось, что в него на полном ходу врезался автомобиль. Или поезд.

Глядя на это лицо, он испытал удар такой силы, что его чуть не выбросило из собственной шкуры. Грудь сдавило, Вадим открывал и закрывал рот, позабыв, как дышать.

На него смотрела она.

Ирочка.

Его пятилетняя дочь, пропавшая год назад.

Кадр сменился, и Вадим, взревев, как раненое животное, точно у него отняли самое дорогое, схватил мышку. Рука ходила ходуном, и он кое-как сумел нажать «Стоп», потом отмотал назад. Нужный момент удалось поймать не сразу, но, когда в итоге получилось, слегка размытое Ирочкино лицо замерло на экране.

Это была она. Не похожая на нее маленькая девочка, а именно она! Глаза, форма губ и носа, густая темная челка. Вадиму казалось, он видит крошечный белый шрамик над верхней губой: дочка упала, поранилась в бассейне, когда ей было три годика, и это казалось им с женой страшным несчастьем.

На Ирочке была чужая одежда: неприметное пальтишко, дешевая вязаная шапка, розовые резиновые сапожки. Кто-то держал девочку за руку, но понять, что это за человек, было невозможно: в кадр попал лишь рукав черной куртки.

Вадим жадно вглядывался в личико ребенка, краем сознания понимая, что бормочет что-то, хрипит. Перед глазами плыло, слезы текли по щекам, но он не вытирал их, он и не замечал, что плачет.

Невозможно. Невыносимо.

И все же это была правда. Его пропавшая дочь обнаружилась за тысячи километров, в забытом богом месте, на Урале, среди лесов и гор. В городке, который, если верить блогеру, автору ролика, исчезает с лица земли.

Вадим не знал, сколько он просидел, впившись взглядом в экран. Через какое-то время разум включился, и пришла мысль: «Я всегда знал, что она жива; я найду ее и верну».

Первая часть фразы была ложью. Вадим не мог этого знать, более того, в итоге заставил себя перестать верить. А вот вторая часть…

Он вскочил со стула, забегал по комнате. Подошел к окну и закрыл его: в комнате стало слишком холодно, к тому же Вадима била нервная дрожь.

Что делать? Куда обратиться, что предпринять?

Мысли блохами скакали в голове, и Вадиму не удавалось сосредоточиться. Наверное, нужно обратиться в полицию. Но там им с женой не помогли, ничего не сумели сделать. Вадиму казалось, что и не делали ничего такого, о чем он читал в зарубежных триллерах про похищения, пропажу людей. Возможно, ошибался, ждал слишком много, но факт оставался фактом: полиции он не доверял, был слишком разочарован.

С другой стороны, сообщить было необходимо. Но позже, все-таки чуть позже. Сначала надо позвонить Вере. Жене. Вадим взялся за телефон, но увидел, что тот разрядился. Зарядка обнаружилась почему-то в кухне на подоконнике.

Пусть мобильник подзарядится, а пока нужно прояснить кое-что. Как он сразу не додумался сделать это? Вадим снова сел за компьютер. Ролик вышел на канале «Неведомая Россия». Небольшой канал, немногим более десяти тысяч подписчиков, да и роликов немного. Связаться с автором можно было через социальную сеть.

Вадим перешел по нужной ссылке и увидел автора ролика: молодой парень, не старше тридцати, вместо именинник Viator. Вроде бы на латыни это означает «путешественник». Короткие светлые волосы, настороженный взгляд человека, который в любой момент готов вскочить с места и убежать.

Посмотрев посты на стене, Вадим понял, что пообщаться с «Виатором» будет непросто, заблудился он где-то, на связь не выходит уже около года. Но все же написать стоило, и Вадим быстро ввел и отправил короткое сообщение.

Вернувшись на канал, просмотрел данные о ролике, в котором увидел дочь, и понял, что видео было выложено довольно давно, примерно год назад. Приблизительно тогда исчезла Ирочка. Причем то самое видео было последним, больше на канале ничего не выходило.

Такое бывает: множество людей хотят стать авторами на YouTube, грезят о больших доходах, покупают дорогущее оборудование (часто в кредит), начинают снимать ролики, но вскоре бросают, теряя интерес или не сумев найти свою нишу, набрать аудиторию.

Однако в душе Вадима стало зарождаться нехорошее предчувствие. Совпадение бросалось в глаза, хотя и непонятно было, что оно может означать.

Вадим стал думать, как еще выйти на «Виатора», и тут в квартире погас свет. Системный блок жалобно всхлипнул, экран погас.

— Черт! — прошипел Вадим.

Электричество периодически отключали, ничего удивительного в этом нет. Скоро дадут, можно будет продолжить поиски. А пока надо позвонить жене: телефон уже успел «съесть» немного энергии. Натыкаясь в темноте на мебель, Вадим добрался до мобильника и отыскал нужный номер.

Глава вторая

В другое время ему пришлось бы долго собираться с силами, настраиваться, морально готовиться к тому, чтобы позвонить жене. Времена, когда им было легко друг с другом, когда они беседовали часами или просто уютно молчали вместе, давно (и, как полагал Вадим, безвозвратно) прошли.

Он попытался вспомнить, когда они созванивались в последний раз. Получалось, что в конце лета. В августе у Веры был день рождения, и Вадим звонил, поздравлял. Формальные слова, сухая благодарность.

Что можно пожелать человеку, который потерял главное? К тому же потерял по твоей вине?

Вадим