Инспектор Вест и дорожные катастрофы - Джон Кризи

Через двести ярдов впереди было место перехода, где нашей паре нужно было перебираться на другую сторону. Школа находилась в боковой улочке всего в нескольких минутах ходьбы от этого места. Навстречу им попались еще две женщины с детьми, но когда мисс Брэй и Мэг подошли к переходу, поблизости пешеходов не было. Неожиданно заработал мотор автомобиля. В утреннем холодном воздухе отчетливо разносился его стук. Но мисс Брэй не обратила на него никакого внимания и даже не посмотрела в его сторону, пока они не подошли к самому перекрестку.

На некотором расстоянии от них виднелся велосипедист.

Откуда-то издалека доносилось громкое тарахтение невидимого автобуса.

Мисс Брэй крепко сжала руку девочки и подождала, чтобы проехала машина. Но было ясно, что водитель не собирается опережать пешеходов. Он снизил скорость и махнул им рукой, показывая на противоположную сторону. Причем его машина остановилась всего в нескольких ярдах от полосок на асфальте.

— А теперь крепко держись за мою руку и поспешим, — сказала мисс Брэй почти сердито, — и пожалуйста, без скачков и прыжков! — Она глянула в противоположном направлении, удостоверившись, что путь свободен, и сошла с полоски.

Вдруг она услышала громкий рев двигателя мотора.

В испуге она повернула голову.

Машина мчалась прямо на них, угрожающе набирая скорость. Она увидела глаза шофера, они сверкали, рот у него был широко открыт, и она поняла, что он намерен ее убить. Но думать о себе было уже поздно.

Она вырвала руку у Мэг и изо всех сил толкнула девочку на спину, отбросив ее вперед так, чтобы ребенок вылетел за пределы опасного участка, где его могла раздавить машина.

После этого на женщину обрушился удар.

Девочка лежала на асфальте, с трудом хватая воздух, задыхаясь от боли и испуга. Велосипедист увидел только ребенка. Двигатель машины снова взревел, и легковая умчалась в клубах пыли. Тогда стала видна неподвижная фигура мисс Брэй.

— Смерть наступила мгновенно, — констатировал врач, который оказался на месте происшествия ровно через пять минут, — колесо раздавило ей череп. Да, увезите ее. Ну, а что с девочкой?

Юнис Мароден поздравляла себя: ее поездка оказалась гораздо удачнее, чем она могла надеяться. Она приобрела два отреза, которые по минимальным расчетам стоили гиней двадцать, но ей обошлись всего в девять, и уже одно это оправдывало ее путешествие. Затем платья для Мэг, может быть тут она увлеклась, накупив больше, чем требовалось… Но ведь по каким ценам!

Она свернула на Шеддрейк-стрит и увидела возле их дома машину директрисы, а вот Мэг не было видно. Неожиданно ее охватил страх. Мэг! Она позабыла про усталость и побежала к дому. В чем дело, где мисс Брэй! Что могло…

В этот момент из машины вышла Мэг, на носу и на подбородке у нее был наклеен пластырь.

— Мэг! — закричала взволнованная мать. — Что такое?

Больше у нее не нашлось слов.

Она на всю жизнь запомнит, какими глазами посмотрела на нее Мэг и каким тоном сообщила печальную весть:

— Мисс Бэй умерла… Ее сбил дяденька на машине.

К ним поспешила директриса.

— Это преступление, — начала она, — его следует повесить! Он…

Позднее коронер мрачно согласился: это — преступление.

Он отложил судебное разбирательство, чтобы принудить полицию удвоить усилия по розыску машины и ее водителя, но безрезультатно.

Единственным свидетелем был велосипедист, который все видел сзади, но ограничивался лишь бесконечным повторением того, что мотор неожиданно заработал с невероятным шумом. Он не смог разглядеть номер машины, потому что у него глаза сильно слезились от встречного ветра.

Это был еще «тот» свидетель!

Полиция завела дело, потому что в глазах криминальной полиции не было более тяжкого преступления, чем дорожные катастрофы. Но данная папка вмещала всего лишь два коротеньких рапорта и вскоре утратила всякий интерес для газетных репортеров. По их мнению, мисс Брэй была неподходящей фигурой для героини очередной сенсации.

Самым странным в данном деле было то, что почти ничего не было известно о самой мисс Брэй, помимо того, что она занимала одну комнату в Путней, а до этого в течение двенадцати лет самоотверженно ухаживала за пожилой женщиной и унаследовала после ее смерти известную сумму денег. Полиция даже не удосужилась узнать, сколько именно. В настоящее время у нее на счету было около семи тысяч фунтов.

Она не оставила завещания и никто не явился с претензией на ее наследство.

Месяц за месяцем это дело отсылали на доработку в отдел, являющийся одним из филиалов столичной полиции, и в Скотланд-Ярд. Сам Роджер Вест изучал донесения, но в порядке текущей работы. Он не сумел обнаружить ничего нового о мисс Брэй, ничего такого, что могло бы доказать, просто ли водитель потерял голову, сбив женщину, или же нарочно переехал ее. Такое казалось очень неправдоподобным в практике Ярда и об этой возможности всерьез не думали.

Вест обнаружил одну вещь, которую он неправильно расценил: непродолжительный период славы, который осветил нудную, хотя и полезную жизнь мисс Брэй.

Вот уж воистину «насмешка судьбы»! За четыре года до собственной кончины мисс Брэй выступала свидетельницей по дознанию в деле о смерти молодой женщины, убитой во время дорожной катастрофы. Только потому, что Роджер ставил добросовестность на самое первое место в списке качеств, требуемых от полицейского офицера, он вызвал старшего офицера округа, где произошел тот несчастный случай, и потребовал от него подробностей.

— Совершенно ясный случай, — сказали ему в тот же самый день, — молодая женщина сошла с автобуса и стала обходить его сзади, не посмотрев, куда идет. Никто не виноват, кроме нее самой. Имелось несколько свидетелей… Эта мисс Брэй шла как раз следом за ней, вот почему ее показания были особенно важными. Самое ужасное, что та женщина не сразу умерла. Несмотря на сильную травму, она промучилась свыше года. Смерть явилась прямым следствием несчастного случая, в этом отношении не может быть двух мнений…

Было бы нетрудно запросить дополнительные сведения: имена шофера и других свидетелей, но для этого не было никаких оснований. Хорошо и то, что мисс Брэй умерла моментально. Страдания являются самой страшной особенностью дорожных аварий.

— Что это была за машина? — спросил Роджер.

— «Яг», шел на двадцать пять — тридцать, так что водителя не в чем упрекнуть. Как раз напротив того места, откуда я и говорил…

«Обычный несчастный случай», — подумал Роджер, благодаря офицера и вешая трубку. Они вошли в наш быт, стали такой же привычной опасностью, как рак, полиомиелит и война.

Абсурдное предположение, что в данной аварии могла участвовать та же машина, было отброшено, ибо машина, переехавшая мисс Брэй, была мощностью 10–12 лошадиных сил, не бол…

Свидетель сумел описать ее смутно: распространенного размера и марки» то есть небольшая, возможно, средняя. Такую никто бы не спутал с «Ягуаром».

Да, не повезло бедняжке мисс Брэй с ее семью тысячами фунтов и нравившейся работой у Мароденов. По-видимому, ее хорошо вознаграждали на прежней работе, ибо она унаследовала большую сумму, а может быть, даже, что-нибудь выиграла, кто знает?

В то время в глазах полиции ее семь тысяч фунтов не имели особого значения.

Следующее преступление не было даже отдаленно связано, насколько можно было судить, вообще со всеми другими преступлениями.

2

Второе преступление

Розмари Джексон не знала Юнис Мароден и не имела с ней ничего общего. Правда, она тоже была замужем, но столь недавно, что до сих пор ей иногда днем приходилось напоминать самой себе, что это так. Ей было двадцать три года, она была светлой блондинкой с хорошеньким личиком, но, по мнению родственников Чарльза Джексона, не была его достойна. Однако же он женился, и они смирились, утешаясь хотя бы тем, что она не высказывает никаких признаков быть чересчур экстравагантной.

А это кое-что значило, потому что, откровенно говоря, у Чарльза водились деньжата, и они могли бы разрешить себе что-нибудь получше простенькой двухкомнатной квартирки, отнюдь не в самом фешенебельном квартале Лондона.

Но все же это был центр города.

А сама квартирка была просто игрушкой. Среди прочих нежданных талантов Розмари проявила умение декоратора. Подробно изучив соответствующие модные журналы, она обставила свое жилье с таким вкусом, что все без исключения приходили в восторг.

— Моя дорогая, — пропела ее единственная золовка, — вам следовало бы избрать своей профессией искусство декоратора.

— Знаю, — очень мило улыбнулась Розмари, — я бы так и сделала, если бы не избрала себе другой специальности.

— Вот как, моя милочка, а какой?

— Замужней женщины, дорогая, — еще любезнее ответила Розмари.