Серебряный ублюдок (ЛП) - Уайлд Джоанна

― Спасибо.

― Еще один шот, малыш? ― спросила стриптизерша.

Она уже перевернулась на бок и протягивала руку, чтобы обнять меня за шею и поцеловать. Таким образом, я оказался слишком близко к ее лицу. Она была вся потная, и ее тушь размазалась. И, если честно, пахло от нее тоже не очень.

― Наливай, ― ответил я, отстранившись.

Я бы оценил минет, без вопросов. Но она была не совсем той фантазией, на которую я дрочил весь прошлый год, и я пообещал себе, что не смирюсь, даже после того как выйду. Я хотел свежей плоти ― кого-то чистого и мягкого и достаточно сладкого, чтобы я смог ее съесть. Я бы немного поиграл с ней, прежде чем перестать контролировать себя, пробиваясь сквозь ее мягкость, пока она не станет кричать и молить о пощаде.

Рот, киска, задница.

Это было то, что впоследствии заставляло меня в течение долгих ночей задаваться вопросом: «Почему, черт возьми, я позволил себе попасться?»

Не обращая внимания на суку, лежащую на стойке бара, я протянул руку и схватил бутылку текилы, влив в себя почти треть. Иисус, похоже вслед за ней отправились и остатки моей гортани. Затем я повернулся, чтобы осмотреть всю комнату. Четверо из моих новых братьев «Серебряных Ублюдков» приехали из Каллапа ― Буни, Майнер, Дип и Дэмон. К ним уже присоединились четыре Рипера и два их проспекта. Они были здесь, чтобы поприветствовать Пэйнтера, который шел со мной по оружейному обвинению. Это отстой, но такова была жизнь. Мы боролись за наши клубы, так что никаких сожалений не было. Благодаря сочетанию удачи и больших взяток нам удалось удержаться вместе в течение всего срока отсидки. Клубы предоставили средства и адвокатов, и мы совместили эти инвестиции с нашим молчанием.

Пэйнтер, ухмыльнувшись, поймал мой взгляд через всю комнату. После всего времени, проведенного вместе, я научился читать его мысли. Придуриваясь, я послал ему кивок, который мог много чего сказать.

Поздравляю тебя, мудак.

― Ты веселишься? ― спросил мужской голос.

Я посмотрел вниз и увидел, что рядом со мной стоял болезненно худой, невысокий мужчина с жирными волосами, у которого не было половины зубов. Наркошу звали Тини. Он был слишком возбужден, а его глаза слишком блестели. К сожалению, мы разместились у Тини той ночью, поэтому я должен был быть с ним добрым. Мы находились в какой-то глуши, спрятанной в каньоне, в котором этот придурок каким-то образом приобрел дом. У МК «Лонгнеки», одних из наших «союзников», — хотя их лояльность была весьма сомнительной, ― был обустроен склад в магазине рядом с домом этого парня.

Этот мудак Тини даже не был частью клуба, но, очевидно, его брат Бакс был, поэтому они использовали его дом как пит-стоп. Что-то здесь было не так, но, чёрт возьми, мне было все равно. Утром я уезжал домой. Если мне повезет, моя будущая связь со штатом Калифорния, в целом, и Тини, в частности, будет крайне ограниченной.

― Видишь что-то, что тебе нравится? ― спросил он. ― Это моя старуха. Хочешь ее? Она очень хорошая. Добро пожаловать домой.

Я пожал плечами, глядя на его женщину. Возможно, ей было уже за тридцать. Довольно милая, но ее тяжелый, усталый взгляд не привлек меня. Мало того, она была охрененно худой. Вероятно, она употребляла мет, чтобы не замечать того, что ей приходилось жить с этим мудаком.

― Нет, она великолепна, но не в моем вкусе, ― отказался я, случайно выпив еще одну текилу.

Уже не так обжигало, и как показывал мой опыт, мне следовало бы замедлиться. Учти я это тогда, и может, все было бы совершенно по-другому. Но дерьмовая вещь состояла в том, что время не вернешь назад.

― А какой у тебя тип? ― спросил он.

Я пожал плечами. В тот день, когда мне понадобится какой-нибудь нарик, чтобы найти киску, я отрежу собственный член и покончу с этим. Сделав еще один глоток, я решил оглядеться, демонстративно игнорируя его.

Вот тогда я и увидел ее.

Сейчас, я чертовски ненавижу клише, ведь такое дерьмо происходит только в кино. Но я, на хрен, клянусь, что влюбился в нее в тот момент.

Она была такой миниатюрной, а ее длинные каштановые волосы были собраны в одну из этих шишек на макушке. Ее одежда полностью скрывала фигуру. Но я все-равно мог видеть ее крошечную талию, наряду с щедрыми сиськами и округлыми изгибами, что могли стать отличной колыбелью для моих бедер, когда я буду вколачиваться в нее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я должен был её поиметь.

Будто, она была всем, что мне тогда было нужно.

― Хороший выбор, ― кивнул Тини.

Я продолжил игнорировать его, сосредоточившись на ангеле, которым собирался овладеть, сразу, как только вытащу ее из этих штанов. Боже, она была такой хорошенькой. Совсем не подходящей для этого места. На ней не было косметики, она ни с кем не флиртовала. Просто бродила, собирая пустые бутылки и избегая разговоров.

Очень интересно.

― Я познакомлю вас.

Тини прошел через комнату к той, кого я мечтал трахнуть. Я решил следовать за ним, потому что не хотел, чтобы мудак говорил от моего имени. Но, вдруг, Буни поймал меня за руку.

― Берегись, ― предупредил он, его низкий голос было трудно расслышать сквозь шум вечеринки. ― Мы думаем, что с этим парнем что-то не так. Попробуй разговорить его, хорошо? Полезная информация всегда может пригодиться.

Я кивнул, задавшись вопросом, почему, черт возьми, Тини выбрал меня объектом для дружбы. Сегодняшний вечер ― для моего отдыха и наслаждения. Но, глядя на него, я чувствовал себя грязным, а, учитывая, какое дерьмо творилось в моей жизни, это стоило назвать достижением. Кто-то другой хлопнул меня по плечу, затем Пэйнтер схватил мою шею, сжимая, пока смеялся.

― Это никогда не закончится, ― сказал он. ― Буни обломал твой перепихон?

Я слегка ударил его в живот. Но достаточно, чтобы заставить его отступить.

― Нет, прямо сейчас эта честь переходит к тебе, ― пробормотал я, глядя на него. ― Христос, мы провели целый год вместе в этой чертовой камере. Думаешь, мы еще не все обсудили? Позволь мне уже пойти и потрахаться? Пожалуйста?

В ответ он тоже меня ударил, и я пошатнулся. Оказывается, я не понимал, насколько был пьян. Тем не менее, я не собирался так легко сдаваться. Наблюдая, как мои братья собираются вокруг нас, я покачнулся. Дикий блеск в его глазах соответствовал моему собственному ― смесь почти безумного счастья и сдерживаемой энергии.

― Выведи его на улицу, ― приказал Буни. ― Я ставлю пятьдесят на Пака.

― Сотню на Пэйнтера, ― возразив, кинул, президент Риперов, Пикник Хейс, а затем нас вывели на улицу для боя.

Я не мог дождаться.

Конечно, мы и раньше занимались спаррингом. Нет лучшего способа в тюрьме, чтобы убить время, так что я знал движения Пэйнтера как свои собственные, впрочем, как и он. Мы были очень похожи, у нас могла быть совсем другая жизнь. Ни у кого из нас не было официальной серьезной подготовки, но мы оба набрали изрядное количество опыта в реальной жизни. Черт, я попал в свою первую драку в баре, когда мне было четырнадцать лет, потому что мой старик не был «Отцом года». Хотя тогда я все ещё любил этого старого ублюдка.

Солнце село, когда мы вышли на улицу, раскрасив небо розовыми и оранжевыми разводами, перемешав их с растянутыми облаками. Пораженный невероятной красотой вокруг, я улыбнулся, глубоко вдохнув. Было так чертовски хорошо снова оказаться на свободе. Никто не знал, каково это, быть запертым в клетке, как животное. Никто, кроме парней, которые слышали звук ворот, закрывающихся за ними.

К счастью для меня, я был не первым «Серебряным Ублюдком», который отсидел за клуб, а это означало, что мои братья помогали мне. Они знали, на что это было похоже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

― Окей, становимся в круг, ― сказал Пик.

Моргнув, я понял, что, возможно, пьяный боксерский поединок с Пэйнтером, был не такой уж удачной идеей. Конечно, он тоже был пьян, к тому же от выпивки боль на время утихала.

― Бой идет до тех пор, пока один из вас не упадет или не отключиться. Время делать ставки, братья.