Каждому своё - Светлана Бестужева-Лада

Незаметно для себя, он втянулся в роль богатого покровителя: купил небольшую, но элегантную квартиру, точнее, пентхаус в одной из новомодных новостроек. Клара поблагодарила его очень даже восторженно, но ключи от своего нового жилища не дала, как не давала от прежней квартирки. Он и это стерпел. Более того, купил ей маленькую современную машинку, японскую, но очень навороченную, которая стоила не меньше респектабельного «БМВ». Эффект был тот же: бурная благодарность и… все.

В общем, когда Константин наконец понял, что жить без Клары не может, он уже был на таком крепком кукане у этой хрупкой большеглазой девушки, что сорваться даже и не помышлял, а с Зоей считался все меньше и меньше, втихомолку презирая ее за то, что она, как слепая курица, верит всем его сказкам и отговоркам и не видит того, о чем уже вовсю судачили не только в Москве, но и в Санкт-Петербурге, куда он частенько наведывался по делам. И, как правило, в обществе Клары, которая обожала комфортабельные купе в спальных вагонах, элегантную роскошь отелей северной столицы и те изысканные развлечения, которые мог предоставить ей город на Неве. Плюс завязывала полезные знакомства, не всегда ставя о них в известность своего любовника и покровителя.

Константин еще раз покосился на тонкий профиль Клары, которая любовалась видами из окна лимузина, и удовлетворенно вздохнул. Что ж, жену можно и не менять, все и так прекрасно: бизнес процветает, конкуренты сидят тихо, даже со своим почти криминальным периодом жизни ему удалось развязаться практически безболезненно.

Да-да, было в его биографии и такое, когда знающие люди его иначе как Костя-Гроб и не называли. Объяснялось это тем, что тогдашняя его команда была скорее хорошо организованной бандой, которая вела дела крайне жестко, с оппонентами не церемонилась и единственным методом решения проблем считала гроб для конкурента. Отсюда и малопривлекательная кличка, которую получил главарь-начальник, но она теперь вспоминалась все реже и реже, разве что какой-нибудь пронырливый журналист решит покопаться в прошлом и вытащить на свет что-то «жареное». Но и таких смельчаков становилось все меньше, поскольку практически после каждой публикации ее автор оказывался либо на больничной койке, причем надолго, либо… правильно, в гробу. И далеко не всегда — в глазетовом и с кистями.

А доказать никто ничего не мог. Константин, теперь уже Константин Петрович, за прошедшее время сумел стать депутатом городской Думы, получил статус неприкосновенности, создал благотворительный фонд и сделался заметной фигурой в политике и общественной жизни, не забывая при этом о благополучии своего бизнеса.

Поговаривали, что в друзьях у него теперь не люди с замутненным прошлым, а самые что ни на есть высокие чины в милиции, прокуратуре и даже в правительстве. Естественно, охотников связываться с Константином Петровичем становилось все меньше, а припоминать его старые грешки — тем более. Да и у кого в нашем современном обществе не припрятано хотя бы одного маленького скелетика в шкафу? Это даже и неприлично как-то считается: абсолютная безгрешность и благонадежность. Неприлично и… опасно. В тихом омуте, как известно…

— Мы скоро приедем? — нарушил его мысли голосок Клары.

— Скоро, малыш. Потерпи еще чуть-чуть.

— Я голодная. И пить хочется.

— Но мы затем и едем в ресторан, чтобы тебя накормить-напоить. Потерпи.

— В городе ресторанов нет? Нужно тащиться за тридевять земель?

— В городе слишком много посторонних глаз. А «Сказка», во-первых, не так уж и далеко, во-вторых, там отменно кормят, а в-третьих, там только проверенные люди бывают.

— Боишься, что жене донесут?

Константин Петрович нахмурился. Такие вопросы он не любил, и таких вопросов ему никто и не рисковал задавать. Кроме… Клары. Эта девица могла позволить себе все, что угодно: всё ей сходило с рук. Конечно, он ее чудовищно избаловал, но что он мог поделать? Любовь — штука сложная и не всегда объяснимая. Точнее, просто не поддающаяся логическому объяснению.

— Моя жена разумная женщина и сплетням не верит, — наконец сказал он. — Перестань глупости говорить.

— А после ресторана мы куда?

— Ты — домой. А у меня еще дела есть.

Тут Константин Петрович слегка слукавил. Не было у него сегодня никаких важных дел, просто он обещал Зое приехать пораньше и провести вечер только с ней. Дочку в этот день забрали к себе обожавшие ее бабушка с дедушкой — Зоины родители, и раньше, чем через три дня, возвращать не собирались. Алина была их светом в окошке и единственной радостью в жизни, так что, получив внучку на день, они всегда старались продлить ее пребывание хотя бы еще на пару дней.

— Хорошо, — неожиданно кротко сказала Клара. — У меня тоже дела есть.

— Это какие же, позволь узнать?

— Не позволю, — мило улыбнулась Клара. — Мы, кажется, договорились, что ты не посягаешь на мою свободу. Я же не допрашиваю тебя о твоих делах.

— А я ни на что не посягаю. Просто интересуюсь.

— Ничего интересного. Девичьи заботы-хлопоты. Кстати, котик, позолоти ручку, хочу стать красивой.

— От тебя и так глаз оторвать невозможно, — буркнул Константин Петрович, доставая бумажник. — Штуки хватит?

— На то платьице, которое ты мне обещал? И на салон красоты?

— Хорошо, десять. Теперь довольно?

— Н-у-у… Ну, если не хватит, я где-нибудь еще достану.

Вот этого-то Константин Петрович и побаивался: где, а главное как она будет деньги доставать. Охотников полно, некоторые и сотни тысяч не пожалеют, чтобы отбить у него этот лакомый кусочек. Он достал еще несколько купюр.

— Ну, на это уж, я думаю, ты повеселишься нормально.

— Спасибо, котик. Постараюсь. Хотя без тебя мне как-то не веселится, ты же знаешь…

Вот это она умела, как никто, во время сказать нужные слова. Он таял и прощал ей все заморочки, выверты и капризы. Хотя ревновал, конечно, безмерно, и даже представить себе не мог, что будет делать, если она ему изменит. Убьет, наверное. Или… Или заставит об этом горько пожалеть и уже потом убьет, но не сам. Фу ты, господи, какая ерунда в голову лезет!

С Зоей у него таких мыслей не возникало, в ней он был уверен на сто процентов. Сексуальная жизнь никогда не была для нее чем-то важным, а супружеские отношения очень быстро превратили их ночи в короткий, раз и навсегда установленный ритуал: несколько поцелуев, немного поласкать грудь, немного погладить бедра — и приступаем к основной части программы. Ей хватало, во всяком случае, стоны и вздохи она издавала правильные и на неудовлетворенность никогда не жаловалась. Так что даже подумать смешно, что у Зои может появиться любовник. Зачем ей это?