Париж. Любовь, вино, короли и… дьявол - Александр Розенберг

Женевьеве поклонялись во всех церквях Парижа наряду со святым Дионисием. В опасении захвата и разграбления приходов священники молились ей о сохранении имущества. Одно из немногих доживших до наших дней зданий той эпохи – церковь Сен-Жюльен-лё-Повр на левом берегу Сены. Во времена набегов на город при Григории Турском эта церковь служила убежищем всем, кто опасался за свою жизнь. Парижские христиане уверяли, что Париж стоит, пока существует Сен-Жюльен-лё-Повр.

Самая известная картина, изображающая Женевьеву, – «Святая Женевьева, охраняющая овечек». Сегодня это произведение XVI века работы неизвестного художника висит в галерее музея Карнавале. Лицо Женевьевы полно материнского тепла, фигура округлая, с гладкими линиями, совершенно не типичными для Средневековья. На заднем плане – Париж, замерший в ожидании спасения.

В этот период появились первые тексты на французском языке. Обычно это были жития христианских мучеников, которые, подобно святому Дионисию, прошли через пытки и приняли смерть за веру. Изначально эти легенды распространяли проповедники.

В 486 году на Париж напал молодой король племени франков – Хлодвиг. Он командовал франками с 16 лет, после того, как в 481 году умер его отец. Двадцатилетний Хлодвиг одержал победу над римским губернатором Галлии Сигарием и обосновался в Париже.

Его вторая жена Клотильда была христианкой, однако Хлодвиг был уверен в том, что магия языческих богов сильнее, чем вера в Христа.

Уклад столицы франков оставался в основном языческим. Римский епископ Григорий в 586 году жаловался королеве франков, что, по свидетельствам путешественников, «парижане все еще не подчинились порядку церкви. Им следует прекратить поклоняться деревьям и развешивать повсюду головы безбожно принесенных в жертву животных».

В христианство франки обращались неохотно, с куда большим удовольствием они примешивали собственные языческие верования к галльским и римским. Они носили амулеты, творили колдовские обряды и гадали на внутренностях убитых врагов. Сам Хлодвиг приходил к христианскому епископу Григорию Турскому как к служителю культа – с просьбой предсказать будущее. Священники, махнув на франков рукой, свели христианство к соблюдению нескольких ритуалов, схожих с языческими обрядами.

На Клотильде, склонившей его к христианству, Хлодвиг женился в 25 лет. Она была дочерью Хильперика, короля Бургундии, правителя Лиона, убитого вместе с женой за семейной трапезой.

Вскоре после свадьбы Клотильда начала склонять Хлодвига к христианской вере. Король, хоть и любил жену, колебался. Франки видели в королях потомков своих богов. Только боги и их отпрыски имели право вершить судьбы народов. Принять христианство означало предать своих предков, разрушить родовую связь, почти отречься от престола.

Клотильда все это понимала, но не оставляла попыток обратить Хлодвига в другую веру, а заодно и убедить его воинов, что королевская власть не зависит от богов их предков. Для начала она добилась разрешения крестить Ингомира – их первенца. Она позаботилась о том, чтобы как можно ярче и пышнее украсить церковь – и Хлодвиг пришел в восторг. «Какая прекрасная религия!» – повторял он, любуясь церковным убранством. Но все, увы, пошло не так, как хотелось Клотильде, – через несколько дней после крещения маленький Ингомир заболел и умер. Хлодвиг в гневе вскричал: «Если бы этот ребенок был предназначен моим богам, он бы выжил! Но он не смог жить, потому что был крещен во имя вашего Бога!» Бедная Клотильда кротко ответила, что о младенце теперь будет заботиться Бог.

Вскоре у супружеской четы появился на свет другой маленький Меровинг, которого назвали Кладомиром. Рождение ребенка обрадовало Хлодвига. Клотильда тотчас воспользовалась этим и уговорила мужа дать еще раз согласие на крещение ребенка. Король, хоть и не без сомнений, снова поддался на уговоры. Обряд состоялся, превзойдя по своей пышности крещение первенца. Однако на следующий же день заболел и Кладомир. Хлодвиг был вне себя от гнева. Клотильда бросилась в церковь и, закрывшись там, в течение двух дней, по свидетельству Григория Турского, так усердно молилась, что вымолила ребенку выздоровление. Однако напуганный король упорно не хотел креститься. Но судьба распорядилась иначе.

Воинственные германские племена давно угрожали перейти Рейн и обосноваться в Галлии. Племена алеманов приступили к делу – захватили Эльзасскую равнину и собирались двигаться дальше, к Парижу. Чтобы не позволить им продвинуться в глубь территории, Хлодвиг во главе франкского войска бросился им наперерез и остановил продвижение.

Накануне битвы с племенем алеманов он все-таки решил испытать новую веру – дал обет обратиться в христианство, если одержит победу над противостоявшей ему огромной армией. По преданию, во время этого сражения Хлодвиг, почувствовав, что превосходство в битве переходит к врагу, решил обратиться с молитвой к Богу Клотильды. Тотчас же после этого германцы в беспорядке бежали, а франкский король, одержав победу, принял решение креститься. Так Хлодвиг стал первым христианским королем Парижа.

К Рождеству 496 года Хлодвиг принял крещение в Реймсе при огромном стечении народа, съехавшегося со всех концов Галлии. Не один Хлодвиг склонил голову перед епископом – 3000 воинов по его приказу тоже приняли крещение. Это был и политический ход – франки, принимая веру короля, оставались, как и прежде, подчиненными ему.

Первым делом он провозгласил всех франков свободными людьми, а всех свободных людей – франками. Париж стал столицей нового франкского государства.

Легенда гласит, что не одна Клотильда склонила Хлодвига к принятию новой веры, но и святая Женевьева. Хлодвиг встретился с будущей святой, когда ей было 46 лет. К тому времени она уже была опытным и дальновидным политиком. Женевьева не просто убедила Хлодвига принять крещение, но и внушила ему мысль сделать Париж столицей его владений. Под ее влиянием полудикий и кровожадный Хлодвиг на холме, который сегодня зовется холмом Сен-Женевьев, основал школу для обучения неимущих студентов (позднее это заведение войдет в состав Университета Парижа).

На холме левого берега Сены король построил базилику в честь святых апостолов, в которую перенесли останки святой Женевьевы, а в 511 году в ней захоронили и его самого.

Парижане по сей день обращаются к Женевьеве с молитвами о защите в церкви Сент-Этьен-дю-Мон, где она похоронена. Напротив собора, на территории бывшего аббатства Святой Женевьевы, в строгом окружении зданий Лицея Генриха IV покоятся Хлодвиг с супругой Клотильдой.

После смерти Хлодвига, повлекшей раздел наследства между четырьмя сыновьями, началась неразбериха и междоусобная вражда, но Париж продолжал строиться: собор Сент-Этьен, дворец епископа и два женских монастыря на Ситэ, пять церквей на левом берегу (в том числе сохранившаяся до наших дней Сен-Жюльен-лё-Повр) и четыре церкви на правом берегу.

Как Париж отлучили от церкви

Король Филипп-Август (1165–1223) многое сделал и для Франции, и для Парижа. При нем был построен Лувр, подведена вода к городским фонтанам, сооружена оборонительная стена и вымощены улицы.

По свидетельству историков, идея сделать каменные мостовые пришла королю в голову после того, как он, прогуливаясь по дворцу в Ситэ, остановился у окна полюбоваться Сеной и увидел утопающие в грязи зловонные улицы, по которым едва передвигались телеги. Потрясенный увиденным и учуянным, Филипп-Август издал указ вымостить дороги. Камни для мощения отбирались квадратные, большие – не меньше метра в длину и 15 сантиметров толщиной. Затея оказалась таким дорогим удовольствием, что вымостили только четыре главные улицы: Святого Жака, Святого Мартина, Святого Оноре и Святого Антуана и два моста – Большой и Малый. В то время Париж: состоял из трех частей: квартал «За Малым Мостом» (левый берег), квартал Ситэ и квартал «За Большим Мостом» (правый берег).

Сразу после рождения Филиппа-Августа было предсказано, что он пришел в этот мир, чтобы освободить Париж. 27 июля 1214 года пророчество сбылось: солдаты Филиппа разбили армию короля Англии Иоанна Плантагенета. До этой битвы англичане относительно свободно передвигались по Франции и даже добавили Гасконь и Гиень к списку своих притязаний во Фландрии и Нормандии. Победа утвердила земли Франции в статусе страны, а Париж – в статусе столицы. По всему государству проходили празднества: горожане и селяне танцевали на площадях, в церквях звонили колокола и служили праздничные мессы.

Строительство мощной крепостной стены, задуманное Филиппом за 20 лет до битвы, было завершено незадолго до сражения. Филипп очень гордился своей стеной и принимал непосредственное участие в ее планировании, а когда бывал в Париже, посещал стройку, чтобы лично понаблюдать за ходом работ. Оборонительное сооружение начиналось у моста Искусств на правом берегу Сены, полукругом охватывало Марэ, доходило до набережной де Турнелль на левом берегу и возвращалось к нынешнему Институту Франции, минуя бульвар Сен-Жермен. Сегодня хорошо сохранившийся обломок стены можно увидеть в Ботаническом саду в Марэ. Опоясавшая город стена обеспечила Парижу 100 последующих безопасных лет, во время которых на город не было предпринято ни единой атаки.