Дай мне шанс - Элла Уорнер

знать и не хочет иметь с ним ничего общего. Он с трудом подавил неистовое желание броситься вслед, найти ее, заставить выслушать его! Все бесполезно! Дороти решила с ним порвать и, судя по всему, до сих пор не изменила своего решения!

Он с трудом двинулся с места и пошел по коридору, глядя на номера комнат. Он пришел сюда разделить радость своего друга, и не имеет значения, что его сердце сейчас не здесь. По крайней мере, у него есть обязанности и определенная цель. А о Дороти Барнс он должен забыть!

Но почему в ее глазах был страх? Он никогда не давал ей повода бояться его. Почему злость? Не могла же она не понимать, что эта встреча была чистой случайностью!

Будь все проклято! Чем же он не угодил этой женщине?..

Ее волосы были коротко острижены, но Нед узнал бы любимое лицо из тысячи. Эти бархатные глаза, прямо взглянувшие на него! Узнавание, шок, недоверие, страх, злость…

Все чувства, мгновенно сменяясь, промелькнули на лице Дороти, прежде чем на нем восстановилось напряженное спокойствие. Проскользнув за его спиной в лифт, она ткнула пальцем в контрольную панель и прижалась к задней зеркальной стенке, глядя на Неда с негодованием и – он мог бы поклясться! – с ненавистью. Двери кабины закрылись.

Нед дрожал как в лихорадке. Все слишком очевидно: Дороти по-прежнему не желает его.

Нед…

Его имя колокольным звоном гудело в голове Дороти, отдаваясь волнами боли по всему телу, внезапно ставшему слабым и трепещущим. Когда двери лифта открылись, она с трудом оторвалась от стены. Ноги дрожали, к горлу поднималась тошнота. Неизвестно, как она добралась до женской комнаты на первом этаже и влетела в пустую кабинку. Заперев дверь, Дороти с облегчением опустилась на сиденье туалета. Наконец она надежно укрыта от посторонних глаз и может прийти в себя.

По ее щекам струились слезы. Она сгорбилась и утопила в ладонях лицо, раскачиваясь от боли, причиненной безжалостным ударом судьбы, столкнувшей ее лицом к лицу с Недом в такое время и в таком месте! Это было нечестно! Это было чудовищно несправедливо! Последние восемь месяцев она провела в попытках забыть его, заставляя себя смириться с тем, что счастливое будущее с ним невозможно. Но обида, которую она так старалась преодолеть, вновь ожила в ней, стоило только увидеть Неда.

На какой-то сумасшедший миг ей показалось, что он знает… Но это невозможно! И это, разумеется, не так! Удивление на его лице было слишком явно – он не ожидал встречи с ней.

Хрипловатая настойчивость его голоса с потрясающей живостью пробудила воспоминания, которые лучше было бы держать под спудом. Нед, желающий ее, занимающийся с ней любовью с такой силой страсти, что в этом пламени они, казалось, превращались в прочный сплав, разделить который было невозможно… Они так идеально подходили друг другу… Она не знала, не понимала, что в их отношениях присутствовал невидимый фатальный изъян, который со всей жестокостью обнаружился именно тогда, когда ей удалось убедить себя, что все будет хорошо.

Глухое негодование, которое Дороти почувствовала тем вечером, вновь захлестнуло ее. Нед потерян для нее. Безвозвратно! Их пути так разошлись, что не осталось ни одной точки пересечения. Непредсказуемое и случайное столкновение, вроде сегодняшнего, – бессмысленная жестокость, напоминание о том, что все было бы иначе, будь отношение Неда к детям – чужим и предполагаемым своим – иным.

Дороти слишком хорошо помнила, как относился к ней ее отец. Помнила и не желала, чтобы подобное сокрушительное чувство ненадобности испытывал какой-либо ребенок, – тем более собственный. Каждый раз, когда ее родители ссорились, неизменно звучали горькие сетования на то, что они попались в ловушку незапланированной беременности. Дороти винили в том, что ее мать, не успев насладиться счастливыми и беззаботными годами юности, оказалась обремененной докучными обязанностями. Список обид был бесконечным…

Так могло бы получиться и с Недом – возможно, по иным причинам, но ведь чувства, вызываемые подобной ситуацией, всегда неизменны… Он покинул ее, так и не узнав этих мучительных сомнений. Дороти крепко зажмурила глаза. Только бы стереть из памяти его образ, так глубоко запечатленный в ней!

Нед Шеннон до сих пор не утратил своей власти над ней, по-прежнему излучая мужественную силу, которая так привлекала ее с самой первой их встречи. В те краткие безумные мгновения перед лифтом, прежде чем ретироваться, Дороти успела разглядеть знакомые до боли черты – маленькую родинку на подбородке, единственный, но такой соблазнительный изъян на гладкой загорелой коже, светлые волосы с проседью, вечно требовавшие расчески, пугающую прямоту зеленых глаз, заставивших вздрогнуть ее сердце.

Нед не должен был так выбить ее из колеи! Во всяком случае, не сейчас, когда пропасть, разделившая их, была особенно глубока. И не здесь – это вообще было последнее место, где можно было бы ожидать встречи с ним. С чего бы Неду посещать родильное отделение?

Не иначе как кто-то вынудил его прийти, слепо надеясь произвести впечатление новорожденным сыном или дочерью и не понимая, что дети не способны вызвать отклика в душе Неда Шеннона. Его могли подвигнуть на эту любезность лишь вежливость или профессиональная необходимость. Это было единственное объяснение, которое пришло в голову. И еще Дороти отчаянно надеялась, что ее вид не пробудил в нем любопытства и желания узнать, почему она здесь оказалась. Если Нед догадается…

Она не вынесет этого! Просто не вынесет! Споры, упреки, попытки взвалить на себя часть ноши – финансовой, если никакой иной… Оказавшись в ловушке у ребенка, которого он не хотел, Нед будет чувствовать себя обязанным содержать его. Связь между ними будет длиться и длиться… со всей своей неизбывной горечью. Такая перспектива была ей ненавистна. Дороти сделала все, что от нее зависело, чтобы избежать этого, – оставила работу, сменила квартиру, и никаких телефонных номеров на ее имя! Все, лишь бы разрыв между ней и Недом стал окончательным и бесповоротным! И вот та стена, что она воздвигла между ними, похоже, рушится…

Дороти готова была завыть от страха и отчаяния, но, если бы ее услышали, это привлекло бы ненужное внимание, могла бы заглянуть сиделка. Грудь ныла от боли, в горле пересохло Она отмотала немного туалетной бумаги и промокнула глаза и щеки, твердо решив справиться с этим ужасным потрясением.

Если сейчас ей помешают выполнить то, что она задумала, как потом вести себя? Ее эмоциональное состояние крайне неустойчиво и без Неда, так неожиданно вторгшегося в жизнь, которую ей с грехом пополам удалось наладить. С помощью Трейси она бы выкарабкалась! Деньги Неда ей ни к чему, а ребенок тем более не нуждается в его участии!