Извините, Я специально (СИ) - Ольга Турова

на озере. Встречаться с родителями не хотелось совершенно. Как впрочем, и общаться с другими лисами из клана. Каждый раз при встрече с ними, я просто физически ощущала — их страх, ненависть или презрение, испытываемое по отношению ко мне. Но я, день за днем надевала броню, не пуская никого в свою душу и старалась стать самой лучшей во всем, поначалу для того, чтобы доказать другим, что я не чудовище, что я такая же, как они просто оборачиваюсь по-иному. Потом, когда я поняла, что это бесполезно и здесь в родном клане я всегда буду изгоем, я стала стараться быть лучшей, уже для того, чтобы попасть в академию Илларии и покинуть клан лесных стражей навсегда, найти свое место в этом мире и забыть все как страшный сон.

И сегодня мне исполнилось 16 лет возраст, позволяющий поступать в академию. Вечером обязательно попрошу у родителей рекомендательное письмо к ректору и покину клан лесных стражей. Я не сомневалась, что мне разрешат поступить учиться, ведь это позволяло им избавиться от меня и сохранить свое лицо перед другими лисами. Как я ошибалась, даже не предполагая, как развернуться события сегодняшнего вечера.

Возвращаясь домой, я сначала услышала, а потом и увидела компанию во главе с Мартиносом, сыном альфы, которая явно поджидала меня на подходе к дому, прячась в кустах дикого шиповника. Я спокойно могла бы их обойти, но это требовало времени, а я должна успеть домой пораньше, чтобы поговорить с родителями, до того как они уйдут в дозор. Значит, придётся идти через них, ну да не в первый раз мне с этой компанией избалованных сынков кусаться. Стиснув зубы и гордо подняв подбородок, я пошла вперед.

Один из них высокий, тощий парень с россыпью веснушек на лице выдвинулся чуть-чуть на дорогу при виде меня. Фассаха я знала хорошо, он являлся главным исполнителем всех проделок Мартиноса. Как только я поравнялась с ними, Фассах попытался сделать мне подножку, но не на ту напал, все подлые трюки, этой гаденькой троицы, я уже давно выучила. Знала, как им противостоять, а заморочиться, чтобы придумать новые у них, похоже, не было то ли желания, то ли способностей. Прокачке мозгов, они предпочитали прокачивать бицепсы на полигоне стражей.

Так, что вместо, того чтобы перешагнуть его ногу, я наступила со всего маху, прямо на его пальцы, отчего Фассах взвыл на всю округу от боли, а я тут же сделала невинные глаза:

— Ой извини, пожалуйста, я такая неуклюжая, не заметила твою ногу больно, да?

— Ты специально это сделала, специально, — кричал противным тоненьким голоском Фассах.

— Ну что ты Фассах, я не специально, просто я не хотела падать, и в результате оступилась точнехонько на твои пальцы, уж будь аккуратнее, а то в следующий раз, и нога может сломаться, — смотрела я ему в глаза, с самой милой своей улыбкой.

— Стерва, — завывал Фассах, потирая ушибленную ногу, — Какая же ты Стерва.

Мартинос не спешил, защищать своего приятеля, явно развлекаясь, наблюдая за его позорным провалом. Вдоволь насмеявшись, он подошёл ко мне вплотную:

— Диана, стоит только тебе принять моё покровительство, и никто не посмеет даже криво посмотреть на тебя. Не забывай, что я будущий альфа. Именно я буду решать твою судьбу, когда отец уйдет в долину вечной охоты, — будущий альфа самоуверенно улыбался, не сомневаясь в безотказности своего предложения. Вот только я прекрасно понимала, что означает покровительство Мартиноса, от его покровительства, уже десятка два лисят по всем владениям лесных стражей бегает и у меня только от одной мысли, что он будет прикасаться ко мне, все внутри переворачивалось.

— Мартинос, но альфой может стать только чистокровный лис, — изобразила я удивление.

— Я и есть чистокровный, в нашем роду издавна рождались только альфы, сама великая лисица дала начало роду Этмурали, — говоря это, Мартинос чуть не лопался от напыщенности у кого-то, похоже, начинает развиваться мания величия.

— Не знаю, не знаю, судя по тому, как часто ты оказываешь, покровительство красивым девушкам тебя, похоже усыновили у кроликов. И кстати, что б ты знал, великая лисица дала начало всем кланам лесных стражей, — невозмутимо ответила я. Дружки Мартиноса засмеялась, отворачиваясь в попытке спрятать от него смешки. Сын альфы побагровел, но старался держать себя в руках:

— Я знаю, почему ты такая злая, отец наложил на тебя заклятие запрета оборота, ты не можешь обернуться, и только я могу помочь тебе в этом. Так, что не ломайся, тебе одна дорога покорится мне и быть хорошей девочкой, — бросил он мне в лицо раздраженно.

На самом деле, я практически сразу преодолела силу этого заклятия, и регулярно оборачивалась на лесных прогулках. Но им не нужно было об этом знать, меньше знают, крепче спят:

— А ты не боишься, что я порву когтями твоё горло, сразу после оборота, как той утке на забеге и я сделала рассекающее движение руками, имитируя когти. Мартинос отшатнулся, побледнев, да так и остался стоять, смотря на меня исподлобья, похоже, настроение покровительствовать мне у него резко пропало. А я поспешила уйти, в прекрасном расположении духа.

Придя домой, я собиралась тем же путем, пробраться к себе в комнату. Но тут моё внимание привлекла карета, стоящая у нашего парадного крыльца. На дверце, отделанной чёрным бархатом, была эмблема академии Илларии, знакомая каждому лисенку с детства. Я не верила своему счастью, неужели родители решили отправить меня учиться. Это будет лучший подарок на все дни рождения вместе взятые. Сердце радостно забилось, предвкушая исполнение моей самой заветной мечты, и я стрелой взлетела по дереву, быстро пройдя по карнизу в свою комнату. Надо было спешно переодеться в платье. Рано или поздно меня позовут вниз, и я должна выглядеть подобающим образом. Только я переоделась, как в коридоре послышалось торопливые шаги. Я схватила первую попавшуюся книгу, делая вид, что читаю. "Правильное воспитание лисят, от пелёнки до первой охоты" О Иллария, что я взяла, если увидят эту книгу, которую я якобы читаю, я просто сгорю со стыда. Дверь распахнулась на пороге, к моему счастью, показался младший брат Давид:

— Ди, спускался скорее вниз, там важный дяденька из самой академии Илларии приехал, просит тебя показать.

Сказав это Давид, тут же убежал обратно а я, закинув эту непонятно, откуда взявшуюся у меня книгу подальше, пошла спускаться вниз.

Войдя в гостиную, я увидела такую картину — на кресле у камина сидел пожилой мужчина, вальяжно закинув ногу на ногу. Правая рука его сжимала ручку элегантной трости, а в левой он держал изящно вырезанную трубку из меркианской сосны. Все в этом господине было идеально: — тщательно отглаженный костюм с иголочки, накрахмаленный галстук, приколотый бриллиантовой брошью, напомаженные волосы уложенные согласно новому, модном веянью. Он обшаривал своим цепким взглядом нашу гостиную, словно сыщик, место преступления.

Моя мама, надев самое лучшее платье, крутилась