Лига пострадавших - Анатолий Маляров

– Сегодня вы не выспались, – заметил как-то ее тягучий голосок. – У вас очаровательная сумка!

Интерес ее стал постоянным. Он пригласил девушку на уикенд. Неделю спустя – еще раз. Обошлось без потрясений, и вспоминал Сигли о Лили только под выходные да, пожалуй, в минуты уныния, когда жизнь напоминала о себе… Отношения устоялись. Она стала Лили – на всякий случай.

– Ты читала этот юмор?

Она приостановилась, поворачивалась долго, можно было подумать, что человек, обратившийся к ней, давно ей наскучил. Пробежала объявление.

– Забавно?

– Во всяком случае, ново.

– Мне предсказали, что я отправлюсь в круиз на «Черном Бэне».

– Кто тебе мог приказать?

– Разве я сказал «приказали»? Мне пред-ска-зали.

– Забавно.

Она еще раз пробежала приглашение, подчеркнуто погасила интерес к нему и вернула газету. Сегодня была не суббота, и Лили больше ничего не ждала от Треффа. Той же вальяжной походкой она направилась к лифту. В его голове запечатлелись открытые розовые пятки па тонкой подошве босоножек. Вдруг это последнее!..

2

От обычной посадки на судно суета вокруг «Черного Бэна» мало чем отличалась. Может быть, лица отплывающих виделись загадочными и скорбно-величавыми. Сознание превосходства над простыми смертными, не способными на вызов. И не пришли провожатые. Трефф Сигли много дал бы, чтобы узнать, что скрывается за каждой из этих вы- мороченных, похожих друг на друга улыбок. Отчаяние у каждого свое, а трап, ведущий на судно, один. Мастерили улыбки и настороженный мужчина, и женщина с покушением на молодость, и олдермен в очках, и анемичная старушка. Последним двум-то что нужно? Боятся умереть в постели?

К капитану поднялся лоцман, пожал руку и многообещающе уставился на пассажиров. За спиной у него возвышался гофрированный контейнер убедительных размеров. Еще одна загадка. Что там упрятано? Запасы продуктов – на долго ли? Спасательные шлюпки – уплачено ли за них? А может быть, груз, которому уготована участь пассажиров? И ни одного знакомого лица. Стоило ли рисковать головой, если нет твоего зрителя, способного оценить поступок. Человек изнутри, Сигли Трефф, избрал для наблюдения джентльмена с нафабренными усиками и платком в руке. Кто он? Почему здесь? Как поведет себя? Вряд ли он верит в дурной исход вояжа. Коммивояжер, решивший провести отпуск в легких треволнениях.

Лоцманский катер пошел впереди. Теплоход долго отталкивался от причала, потом немощно шел вдоль пирса к океану. Вся палуба сгрудилась и притихла, как перед грозой. Казалось, берег удаляется пугающе быстро. Глаза не отрывались от теряющего очертания города. Кто-то шаркнул ногой, кто-то украдкой высморкался.

Когда судно притормозило и капитан попрощался с лоцманом, на палубе раздался крик:

– Не хочу! Не надо! Ну ее к черту, эту тысячу долларов!!

Стенал господин с нафабренными усиками.

– Лоцман! Возьмите меня на берег! Я вам заплачу! Хорошо заплачу!!

Он забыл о своем джентльменском виде, расталкивал женщин, рвался к трапу. Окружающие неодобрительно расступались, тут же сходились. Лоцман стоял на нижней ступеньке аварийного трапа и не решался, как быть.

– Стойте! – раскатисто рыкнул сверху капитан, толстяк с седыми висками и брезгливым лицом.

Джентльмена сковал двойной страх: не утратить бы последний шанс спастись, не потерять бы лицо… Пассажиры поняли: сейчас произойдет насилие. Труса скрутят и унесут в каюту, пока уйдет катер… Чувства труса были куда понятней, чем намерения капитана.

– Простите, мистер, – с уважением пророкотал капитан. – Стоит ли нервничать? Воспользуйтесь правом защитить свою жизнь. Я думаю, в катере найдется местечко для вас. Что касается денег… получите вашу тысячу.

Толстяк протянул несколько купюр, сунул их за борт пиджака труса.

– Лоцман, будьте добры, доставьте джентльмена на берег.

Беглец ватными ногами поспешил к трапу. Капитан оглядел толпу:

– Господа, кто еще хочет вернуться? В катере есть места.

Пауза по всему левому борту долго не истощалась.

– Напрасно. Это ведь последняя возможность. – И после вздоха:

– Вперед.

За спиной раздался дробный смех и хрипение. Трефф Сигли похолодел. Он боялся истерики, а две не снес бы. Да еще кряду. Эго же слабость, публичный позор, люди такого не забывают.

Высокий пассажир тоже в светлом костюме разом прервал хохот, шагнул ближе, виновато улыбнулся, отчего его синеватое лицо с тонкими щеками постарело. Кивнул несколько раз:

– Разрешите? Альт Корэн, в недавнем прошлом… человек.

– Слишком мрачно, – с приливом тошноты возразил Сиг ли и назвал себя.

– Поживем два-три дня и убедимся. Вы тоже путешествуете в одиночестве?

– Таковы условия игры.

– Думаю, ненадолго. По первым наблюдениям, пассажиры по половым признакам делятся на две приблизительно равные части.

Новый знакомый как-то резко переходил от минорного настроения к мажорному, ему хотелось возражать:

– Если не считать капитана и его команду…

– Капитан и его команда на этом ковчеге – люди временные.

– Поясните.

– Трудно. Я, скажем так, не уверен, что наш капитан когда-нибудь, до сегодня, стоял на капитанском мостике.

Боясь выдать свой осевший голос, Трефф Сигли прошептал:

– Вы думаете?

– Я думаю, этот господин тоже уплатил тысячу долларов.

Надо было спасать остатки своей надежды, надо одернуть маловера:

– Чушь! Вырулить на рейд в месиве судов, найти фарватер!..

– У нас был лоцман, – тихо ликовал Альт Корэн.

– Да. – С трудом собирая аргументы, Трефф Сигли плел невнятицу:

– Сгущаете краски… Такое нагромождение странностей… даже если это ковчег…

– Я только выразил сомнение. И не хотел вас расстраивать.

Небольшие, выпуклые глаза его потемнели, в них поселилась тоска. Как бы входя в доверие, он спросил:

– Как вы себя чувствуете? Это ведь… испытание?

Снова потянуло надерзить нахалу:

– Мне как-то все равно… Вот поменьше бы вибрировала посудина…

Альт Корэн по-отечески улыбнулся, мягко поднял руку:

– Это устранимо.

Рука сама собой опустилась… Гул двигателей притих. Вибрация унялась…

Конец ознакомительного фрагмента.