Моя лучшая студентка (СИ) - Алена Энн

о преподавателе? Я мечтала провалиться сквозь землю, чтобы не слышать всего этого, но боялась лишний раз даже вздохнуть. Будет ужасно, если девочки меня обнаружат.

— Может твой Алексеевич и ничего, — не сдавалась тем временем Алиса. — Но зануда он знатный. Кстати, они с Нинкой были бы просто идеальной парой. Старый зануда и зубрилка очкастая!

От этих слов меня словно жаром обдало. Я вовсе не очкастая! Зрение у меня и правда плохое, в школе и в начале учебы в колледже я носила очки, но сейчас у меня контактные линзы. И уж тем более не зубрилка! В отличие от этой… Городецкой я в зубрежке не нуждаюсь!

Наконец смех девочек стих, и входная дверь хлопнула. Еле сдерживаясь, чтобы не разреветься, я вышла из кабинки, уставившись взглядом на свое отражение в зеркале над раковиной. Ну почему они все меня ненавидят? Может, лицом не вышла? Да нет, вроде обычное такое лицо, ничем не примечательное, но и не уродливое. Никаких тебе прыщей или шрамов, разве что еле заметная россыпь веснушек на носу. Обыкновенные глаза, выделяющиеся разве что цветом. Сейчас, видимо от переживаний они стали болотными. Так за что же? Ладно, нет времени на все эти самокопания, библиотека вот-вот закроется! Я не позволю этому дню стать еще ужасней!

Глава 2. Нина

До закрытия библиотеки остаются жалкие минуты, но я, кажется, успеваю. Успевала… Мое сердце чуть ли не остановилось, когда, завернув за угол, я увидела Анжелу в окружении ее подруг. По опасному огоньку, вспыхнувшему в льдистых глазах, я поняла, что девушки не просто так решили заглянуть в библиотеку, а ждали именно меня. Вцепившись в корешок учебника так, что пальцы занемели, я машинально остановилась. Меня разрывало между чувством долга и желанием позорно бежать отсюда, сверкая пятками. Но я ведь взрослый человек, да и, как любит повторять отец, Егоровы не отступают. Но осознание того, что рядом нет никого, кто мог бы заступиться за меня, заставляет сердце холодеть. Я слышу, как громко оно стучит в моей груди. И хотела бы я показать, что не боюсь, но это выше моих сил. Я боюсь, очень боюсь, с тех самых пор, как Анжела столкнула меня с лестницы. Другие видели это, но им было все равно. В самом деле, кто я и кто Анжела. Дочери замдиректора явно нечего было бояться. Я тогда подвернула ногу. Этот случай выставили как несчастный, будто бы я сама поскользнулась на лестнице и упала. Доказать я ничего не смогла. А когда рассказала о произошедшем папе, он очень разозлился, что я не ответила ей. «Ты должна была космы повыдергать этой профурсетке, а не сопли на кулак мотать! Егоровы не отступают! Ничего, будет тебе уроком!»

Анжела спрыгнула с подоконника, и все доводы разума отступили на второй план. Нервно сглотнув, я машинально сделала шаг назад.

— Егорова! — разнесся по коридору ее обманчиво ласковый голос. — Куда это ты собралась? Иди сюда, поговорить надо.

Горящие злобой глаза моей сокурсницы не предвещали ничего хорошего. Лихорадочно пытаясь вспомнить, чем могла разозлить Анжелу, я против воли ссутулилась и уставилась на свои туфли.

— Егорова!

От своей фамилии, вылетевшей из ярко-алого рта Анжелы, я ненароком вздрогнула, а она, одним небрежным движением отбросив за спину длинные белокурые волосы, оправила короткую джинсовую юбку, и по пустынному коридору разнесся стук тонких каблучков. Честно признаться, Анжела очень привлекательная, словно дива, сошедшая с обложки глянцевого журнала, и одевается она хоть и неуместно для института, но очень красиво. Подумав об этом, я невольно затеребила край своей простенькой коричневой водолазки. Может быть, причина в том, как одеваюсь я? Может быть, за это они меня ненавидят? За то, что отличаюсь от них. Но если я надену на себя подобную юбку, до неприличия оголяя свои ноги, или топ, почти не прикрывающий грудь, родителей, наверное, удар хватит. Мама всегда покупала мне строгие брючные костюмы; юбки, которые неизменно должны были быть на ладонь ниже колена; белые или голубые блузки, ну и такие вот водолазки под самое горло. Не скрою, иногда мне хотелось надеть что-нибудь хоть чуточку посмелее. Однажды я даже сделала это. Ту красную юбку, которая была чуть выше колена, я не забуду никогда. Отец устроил грандиозный скандал. «Какой колледж? — кричал он, побагровев от злости не меньше той злосчастной юбки. — Давай уж сразу на панель дуй! В таком виде только там тебе и место!» Про использование косметики я просто промолчу… Накрасить губы алой помадой — это просто предел моих мечтаний! Но вы не подумайте, мой отец вовсе не тиран, как может показаться. Просто он всегда хотел воспитать меня достойным человеком. И в принципе я во многом с ним согласна, одежда должна быть уместна. Было бы странно прийти в магазин в банном халате, вот и с учебным заведением то же самое. И в том, что я должна уметь защитить себя папа тоже прав… Егоровы не сдаются, верно? Резко выдыхаю, отрываю взгляд от пола и расправляю плечи, хотя поджилки так и трясутся.

— О чем ты хотела поговорить?

Получилось не так уверенно, как звучало в моей голове, но сегодня я хотя бы смогла заговорить.

— А то ты не знаешь, потаскуха мелкая!

Я совершенно не ожидала от Анжелы подобного оскорбления и уж тем более не думала, что она со всей силы толкнет меня в плечо. Пошатнувшись, я все-таки устояла.

— О чем ты говоришь?

Скривив в ухмылке кроваво-красный рот, Анжела лишь усмехнулась в ответ.

— Посмотрите-ка, дурочку включила!

До этого молчавшие девочки переглянулись и рассмеялись, от чего я ощутила себя еще более уязвимой. Никто не поможет мне…

— Я… я не понимаю…

— Не понимает она! — процедила Анжела в ответ, толкнув меня так сильно, что в этот раз я все же не смогла удержаться на ногах. Рухнув на пол, так больно ударилась локтем, что чуть искры из глаз не посыпались. Моя книга… она вылетела из рук, с глухим стуком приземлившись на грязный пол. Я потянулась, чтобы поднять ее, но Анжела со всей силы отопнула учебник. Настолько, что тот вписался в стену. Обложка оторвалась и… это стало последней каплей. Не в силах сдержаться, я горько расплакалась к своему огромному стыду. Прости, папа, но борца из меня не получится… — Еще хоть раз увижу, как ошиваешься рядом с ним — башку снесу, усекла?

Я совершенно не понимала, о чем сейчас говорит Анжела, но машинально кивнула в ответ. Казалось бы, экзекуция