Предатель. Ты променял меня на бывшую (СИ) - Верди Алиса

Нет, ну вы поглядите на этого страдальца! Ему тоже больно!

— Да неужели! С чего это тебе больно? Разве это тебе изменяет жена?

Он качает головой. Смотрит исподлобья.

— Мне больно от того, что я причиняю боль тебе. Мил, мы с тобой знакомы одиннадцать лет. Ты мне родной человек. У нас сын. Думаешь, я хочу делать тебе больно? Я сейчас чувствую себя как самый настоящий подлец.

— Ты правильно чувствуешь! Ты — он и есть, Юра!

— Да? Черт. А я так хотел не потерять порядочность и человечность.

Чего? Он серьезно?

Я вскакиваю и начинаю ходить по комнате туда-сюда.

— О какой порядочности ты говоришь? Ты мне сказал, у тебя другая! Более того, ты не просто с ней ахаешься, ты ее любишь! — вновь кричу я.

— Было бы лучше, если бы я не сказал и обманывал тебя за твоей спиной? Приходил к тебе от нее? Делал вид, что ничего не происходит?

— Нет! Было бы лучше, если бы ты любил только свою жену!

Внутри словно огнем жжет. Как же так? Как?! Ведь он же любил меня! Не верю я, что можно влюбиться в кого-то, если ты любишь свою жену!

Он зажмуривается и сжимает пальцами переносицу. Вздыхает.

— Так получилось. Я никак не могу перестать о ней думать, понимаешь? Я бы и рад как-то это прекратить, но не могу. Это неправильно, Мил. Быть рядом с тобой, а думать о другой. И продолжать делать вид, что все в порядке. Улыбаться как обычно. Это двулично. Это мерзко. Я не хочу так с тобой.

Мне так больно, что даже дышать тяжело. Сжалось все внутри в огромный тугой болезненный узел.

— Ну так вали к ней! — кричу я. — Проваливай!

— У нас семья. Я не хочу все ломать.

Я просто в шоке!

Он считает, что я на все закрою глаза что ли? И мы продолжим дальше жить вместе как ни в чем ни бывало?

— Ты хочешь и рыбку съесть и… на елку влезть! Кажется, это так называется!

— Это не прихоть, Мил. Я правда больше не могу. Скрывать вот это все. От самого себя противно.

— Ты на меня это зачем вылил, Юр? Не пойму никак. Чтобы тебе легче стало? Совесть свою облегчить? Ну, как ощущения? Полегчало?

— Не очень. Но ты же всегда говорила, что лучше горькая правда. Мы договаривались, помнишь?

Договаривались, да. Было дело. Вот только, что мне теперь делать с этой правдой?

— Ты решил на меня ответственность переложить, да? Вот, Мила, ты теперь все знаешь. Лопай — не обляпайся! Делай с этим, что хочешь! Так?

— Нет. Смысл не в этом. Когда это я ответственность на кого-то перекладывал? — хмурится он.

Верно, не перекладывал.

— Тогда что? Ты ждешь, пока я предложу тебе развод? Самому духу не хватает, что ли?

— Нет.

— Что “нет”? Юр! У нас ребенок! Ты о нем подумал?

— Конечно. Я всегда о вас думаю. И о Теме, и о тебе.

Ах ты сволочь! Вот это прям реальное лицемерие!

— И когда с этой твоей шалавой в постели кувыркаешься, тоже о нас думаешь? — шиплю я.

И такая злость в этот момент меня разбирает, когда я представляю, что мой муж с другой женщиной, что хочется вцепиться в его красивое лицо ногтями. Скотина!

— Прекрати, Мил. Ты прекрасно знаешь, что я ни с кем не кувыркался.

— Что?

Ничего не понимаю. Наверное, это из-за ярости. Она застилает мой разум. Пытаюсь дышать ровно и успокоиться.

Он стоит, засунув руки в карманы и молчит.

— Что я знаю, Юр? Поясни.

— Ты знаешь меня. Знаешь, что я всегда соблюдаю установленные нами правила и уважаю договоренности… — начинает он.

И уже после этой фразы мне хочется взвыть. Потому что это правда.

Но вот именно сейчас я не желаю слушать о его достоинствах, и о том, какой он последовательный и честный. Сейчас я так зла, что готова задушить его голыми руками!

— Это все та же договоренность, про которую шла речь ранее, — продолжает он. — Если что-то происходит, если кого-то из нас куда-то вдруг потянет, то мы не изменяем. Мы разговариваем. Сообщаем, что вот — так и так, случилось. Говорим правду. И потом уже вместе решаем, что с этим делать. Так ведь было?

Я молчу. Так и было. Кажется, это я сама и предложила. В тот момент мне это казалось правильным. Честно говоря, я не думала, что эта договоренность нам вообще понадобится.

— Мила, была у нас такая договоренность или нет? — требует от меня ответа он.

— Была.

— Ну так вот. Я так и сделал. Как договаривались. Я свое слово держу.

Охренеть! Благородный какой нашелся! Соглашение он соблюдает и слово держит!

Меня так это сейчас бесит!

Бесит потому, что да, он и правда делает, как договаривались! И мне и возразить-то на это нечего!

Скотина!

Пытаюсь дышать ровно и немного унять эмоции.

— Так ты мне не изменял? — сквозь зубы спрашиваю я.

— Физически нет. Ну как… поцелуй один был.

Мне от этого должно стать легче? Что-то не становится.

Дело не просто в сексе. У него к ней чувства!

Меня просто разрывает изнутри.

— Так, а ночью сегодня ты что тогда делал? Ты разве не от нее?

— Я встречался с ней сегодня вечером. Поцеловал. И меня прям накрыло, Мил. Так сильно, что понял, что не справлюсь. Это такие эмоции… Контроль теряю, крышу напрочь рвет, понимаешь?

— Заткнись! — я затыкаю уши руками.

Как больно! Черт!

Вот сволочь! Девять лет брака! Ребенок!

Мы же семья, блин! Я же люблю тебя, Юра! Люблю!!!

Мне хочется орать, упасть на пол, рыдать, проклинать его, но вместо этого я стою посреди комнаты, сжимая и разжимая кулаки.

Мой мир так стремительно рушится, что я не успеваю это осознавать.

— Прости. В общем, уехал в бар. Пил. Один. Думал. Вот, решил поговорить.

Песец.

— И давно у тебя эта неземная любовь?

— Давно.

Ох ты! Неожиданно.

— Серьезно? Давно, и ты с ней ни разу не спал?

— Я не говорил, что я с ней ни разу не спал. Я говорил, что я тебе не изменял.

Что-что? Какая-то игра слов? Он меня за дуру держит?

— Это как? — выпучиваю я глаза. — Ты с ней спал и при этом не изменял? Пальцы что ли за спиной скрестил? Типа — это понарошку и не считается?

— Это моя бывшая. А влюблен я в нее еще со школы.

Глава 3

Звиздец.

Такого поворота я вообще не ожидала.

Пытаюсь осмыслить услышанное.

Я ничего не знаю о его бывших. Нет, я знаю, что он с кем-то встречался до меня, но никаких подробностей Юра никогда мне не рассказывал.

С его точки зрения, обсуждать подробности предыдущих отношений не экологично. Я никогда на этом не настаивала, так как и сама не хотела ничего знать. Ну а мне и рассказывать было нечего.

Поэтому сейчас его заявление ставит меня в тупик.

— Юр, ты охренел? Я тоже в школе была влюблена в Вадика из параллельного класса, а в детском саду в Петьку, так что теперь? Это же было хрен знает когда! Мы тогда были детьми, а сейчас — взрослые люди!

Он молчит. Смотрит в пол и молчит.

Ну офигеть!

— Шевцов, ты нормальный вообще? Ты надо мной прикалываешься что ли? Ну какая школьная любовь? Ты в детство впал? Головой ударился?

Мне сейчас кажется, что все это — глупая шутка. Я-то думала, он всерьез, а он мне такую фигню выдает. “Влюблен со школы”! Какой бред!

— Тебе сложно это понять, Эмилия.

— Сложно понять? Да я не собираюсь это понимать! Это какой-то абсурд, Юр! Ты серьезно сейчас ставишь под угрозу нашу семью из-за какой-то старой школьной любви? Я просто в шоке! Я не верю! Не верю!

— И тем не менее это так. Да, наверное, это глупо. И да, скорее всего, я об этом пожалею. Но сейчас ситуация такая, какая есть. Я и сам не знал, что так получится. Но когда ее увидел…

— Где ты ее увидел? В “Одноклассниках” что ли? — фыркаю я. — Почему именно сейчас? Спустя столько времени?

— Она была замужем, жила за границей. Мы не общались. Недавно развелась и вернулась в город.

— Вернулась и сразу тебе звонить, да? — усмехаюсь я, а в душе такое отчаяние, что хоть свет туши.

— У нее тут нет никого больше. Помочь попросила с одним вопросом. Ну и понеслась…