Синхронизация судеб (СИ) - Яблонцева Валерия

На одну из таких нам посчастливилось наткнуться во время поспешного бегства из последнего убежища, заготовленного «Механическим солнцем» на территории конкурирующей банды «Яростные кулаки», держащей окраинные районы пятого сектора. Сдали нас бандиты – один из местных узнал Анхеля и отправил властям сигнал, который, в свою очередь, удачно засекла Никс. Уходили мы в спешке, побросав все, что нельзя было унести в руках, не вызывая подозрений.

Кажется, когда-то тогда мы в последний раз нормально ели. И спали. Да и вообще, чувствовали себя в относительной безопасности, а не метались по чужому району точно загнанные грызы, не задерживаясь в одном месте дольше нескольких часов.

Последнее убежище, хозяин которого день назад был подстрелен в уличной потасовке, особыми удобствами не баловало. Освобожденный от техники угол, опутанный проводами стол из перевернутых ящиков, кресло и самодельная койка за загородкой, слишком узкая даже для двоих, не говоря уже о трех шейдерах и одной полукровки.

Ходить можно было только по дорожкам, выложенным из силовых кабелей, отмечавших границу слепой зоны камер. Никс ворчала и грозилась вот-вот вырубить все следящее оборудование к шиссам, но всегда находилась работа поважнее. К тому же мы понимали, что не сегодня, так завтра кто-нибудь вспомнит о безвременно почившем хакере и решит занять его место, а ввязываться в очередное противостояние с «Кулаками» не было ни сил, ни желания.

Одно радовало – здание серверной было подключено к базовым коммуникациям, так что старая душевая кабина, втиснутая предыдущим хозяином между блоками, худо-бедно, но работала.

Хорошо. После сегодняшнего пробуждения мне срочно нужно было охладиться.

Свет портативных голопроекторов, тайком переправленных из старого убежища и установленных на груде ненужных ящиков, стал ярче – бегущая строка полицейских логов сменилась сеткой изображений с наружных камер дата-центра, оттенив усталое лицо Никс бледной синевой. Фемма полулежала в оставшемся от предыдущего хозяина кресле, слишком большом для хрупкой невысокой полукровки. К худому предплечью тянулась полупрозрачная трубка капельницы.

Я машинально осмотрела ее, проверяя подачу жидкости, и тихо покачала головой. Пакет с нейростимулятором, закрепленный на спинке кресла, опустел больше чем наполовину. Сам же раствор, который должен был быть ярко-красным, едва отливал розовым. Медикаментов катастрофически не хватало. Равно как и… всего остального.

На мои манипуляции Никс не отреагировала. Массивные очки виртуальной реальности скрывали глаза, из-за чего невозможно было понять, спала она или соревновалась в скорости взлома каналов связи со службой безопасности Центра. Судя по бесполезной картинке на голопроекторе, скорее, первое. Похоже, хакершу в очередной раз выбили из системы и она отдыхала перед новой попыткой.

Сказать по правде, я немного завидовала Никс. Напряжение, прятки от полиции, грызня с бандами и постоянная нехватка ресурсов совершенно не тяготили ее. Несмотря на непрекращающиеся облавы и необходимость раз в сутки менять одну вонючую дыру пятого района на другую, еще более заброшенную и неустроенную, хакерша исправно выполняла свою работу и не теряла присутствия духа и едкого юмора. А после того, как к нам во время очередной вылазки прибился Анхель, и вовсе казалась всем довольной.

Никс не позволяла себе ни секунды сомнений. Она четко знала, что хорошо, а что плохо, беспрекословно подчинялась Хавьеру Кесселю и не задавала вопросов. И вряд ли по ночам – или в то время суток, когда хакерше удавалось урвать несколько часов на восстановление сил, – ее мучили кошмары о том, что могло бы случиться или не случиться, откажись она от почти самоубийственной операции в Центре.

О себе я такого сказать не могла.

Душевая кабина. Громкое название для обшитого пластиком узкого пространства между двумя кубами серверов, куда подавалась отработанная вода из охладителей. В предыдущем убежище не было даже такой, так что мертвого хакера стоило поблагодарить хотя бы за это. А также за отдельную раковину, сушку, чистые полотенца и бритвенный вибростанок на проводе, протянутом сквозь стену. Тот еще был модник, похоже… Но шальной выстрел из самодельного дробовика пришелся манну в голову, так что оценить дизайн аккуратной бородки не удалось.

Я замерла у раковины, опершись руками на холодный пластик, и вгляделась в собственное отражение. Темные волосы, собранные в привычный высокий хвост, смуглая кожа. Казалось бы, я была все той же Соланой Диаз – с поправкой на постоянную усталость – и вместе с тем что-то изменилось внутри меня, изменилось настолько непоправимо, что я каждой клеточкой тела понимала – назад дороги нет.

Тряхнув головой, я решительно полезла в душ. Настроила подачу воды, подставила лицо теплым струям.

Не раз за прошедший месяц, проведенный в бегах, я задавалась вопросом, хотела бы я отмотать все к поворотной точке, к черте невозврата, к Хавьеру Кесселю, лежащему ничком в темном переулке у порога клиники. Хотела ли не спасать его, не вырывать из цепких лап смерти, не запускать цепочку событий, связавших наши судьбы воедино и радикально изменивших мою жизнь и меня саму.

Нет.

Ответ всегда был – нет.

Сейчас я как никогда ясно понимала – Хавьер Кессель был лучшим, что могло случиться с семнадцатым районом. Проведя с ним почти месяц, я не могла не заметить, насколько же сильно он отличался от других предводителей банд, в изобилии расплодившихся на теневой стороне Абисс-сити. Да, Кессель не был героем без страха и упрека, но он заботился о своих, избегал ненужного насилия и не терял самообладания даже в критических ситуациях. Он отличался от всех, кого я знала.

И я… восхищалась им. Не только профессионально, но и… как фемма манном. Восхищалась безупречным телом боевой машины, будто созданным для того, чтобы сражаться наравне с солдатами в литианских экзоскелетах. Железной волей и абсолютным самоконтролем, позволившим молодому шейдеру возглавить «Механическое солнце» и заслужить уважение в преступном мире окраин. Спокойной, уверенной силой, которой хотелось покориться.

Я закрыла глаза, казалось, на мгновение.

Слайд-дверь с легким шорохом скользнула в сторону.

Но не движение привело меня в чувство. А осознание, что за спиной он.

Теперь я всегда безошибочно узнавала его – то ли чутьем, то ли инстинктами. Шейд радостно встрепенулся от близости дуальной сущности. Я замерла, не поворачивая головы, чувствуя, как скользит по спине темный голодный взгляд – ниже, ниже. И…

Ждала.

Ждала, как забарабанят по широким плечам теплые струи, извилистыми дорожками стекая туда же, куда устремились мои затуманенные паром мысли.

Ждала, как тело, восхитительно сильное и горячее, прижмется так крепко, что ни одна капля воды не сможет просочиться между нами.

Ждала, как руки скользнут по плечам, бокам, животу. Как пальцы, одновременно ловкие и нежные, одним дразнящим прикосновением к напряженной груди разожгут внутри желание.

Ждала легкого укуса в основание шеи, мгновение спустя сменяющегося поцелуем, а затем еще одним, и еще, еще – так, что я не могла сдержать стона.

– Хави…

– М-м-м.

Широкие ладони манна легли на мои бедра, притягивая, лаская. Шейд внутри буквально захлебнулся от эмоций – да, да, еще, дай мне больше! Но шейдер не спешил. Я чувствовала восхитительную твердость Кесселя – готового, уверенного, горячего и вместе с тем оставлявшего мне ровно столько свободы выбора, сколько я и хотела.

Открыто. Честно. Без принуждения и доминирования наших вторых сущностей, хоть я и чувствовала, что, дай им волю, я давно бы оказалась впечатанной в холодную стену душевой, пока Кессель вбивался бы в меня с голодным животным рыком.

Воображение и шейд подтолкнули мне эту картинку, расширили, добавив стонов – жарких, страстных. Неужели не хорошо? Отдаться Кесселю ко взаимному удовольствию, напитав энергией обессиленные дуальные сущности. Сделать то, чего уже так давно хотелось, но чему всегда находились отговорки – не то место, не то положение, не тот настрой…