Кузины - Аврора Вентурини

не только Юны, но и других девушек, которых презирают и используют. Первой насилию подвергается Карина, одна из двоюродных сестер: она беременеет от соседа (продавца овощей), и тетя Нене решает, что нужно сделать аборт. В аргентинской литературе немного описаний абортов, а здесь в точности передано все отчаяние подпольной операции: «Пришла доктор которая выглядела как самая обычная женщина. Она спросила которая из нас пациент и какой срок, на что тетя Нене ответила мол три с копейками, и я подумала что это потому что говорят что у кого детки у того и ягодки, но тетя Нене, которая часто недоедала по безденежью, даже за копейки которые принес бы ребенок не пожалела его. Проходите сказала доктор и дрожа Карина прошла, тетя спросила можно ли ей тоже и доктор сказала что нет и закрыла дверь которая нас связывала. Металлический звон инструментов стал громче». История с абортом Карины закончилась плохо, но не будем распространяться об этом здесь. Только добавим, что Петра, сестра Карины, карлица, которая занимается проституцией с подросткового возраста, отомстит за нее. Двоюродные сестры Юна и Петра оказываются союзницами и вместе пытаются прервать насилие, от которого и они пострадают, но все мало этому пессимистичному и жестокому роману, роману без ясных персонажей, роману о невероятных, больных, одержимых, третируемых женщинах. Аврору Вентурини завораживал черный юмор, жестокость, монструозность: она считала себя ненормальной и верила в бесформенную, но в то же время игровую литературу, потому что «Кузины» – это роман, читая который смеешься в голос над провокациями и неожиданными поворотами сюжета. Тела напряжены до предела, письмо клокочет, словно захлебываясь кровью. С «Кузинами» Аврора Вентурини добилась известности, которой искала всю жизнь, и насладилась ею так, как умела, демонстрируя свои шрамы женщины-монстра, которая вырастила себя сама, с насмешливой ясностью.

Мариана Энрикес

Примечание переводчика: знаки препинания в тексте опущены в некоторых местах намеренно. Рассказчица – девушка с проблемами речевого развития, в испанском тексте множество пунктуационных ошибок, это является элементом стиля романа.

Часть первая

Увечное детство

Моя мама была учительницей, с указкой, в белом форменном халате и очень строгая но толковая, она работала в школе в пригороде куда ходили дети из семей среднего класса и ниже и не очень-то одаренные. Лучшим учеником был Рубен Фьорланди, сын бакалейщика. Мама обрушивала указку на головы тех, кто валял дурака, и ставила их в угол с ослиными ушами из цветного картона на голове. Редко кто пытался шалить снова. Мама считала, что знания в детей надо вколачивать. Когда она вела третий класс ее называли сеньорита хотя она была уже замужем за моим папой который ее бросил и так никогда и не вернулся домой чтобы исполнять обязанности отца семейства. Она работала в первую смену и возвращалась домой в два часа дня. Обед бывал уже готов, потому что Руфина, негритянка, отлично справлявшаяся с ролью домохозяйки, умела готовить. Я терпеть не могла ежедневное рагу. В глубине двора кудахтал кормивший нас курятник а в огороде зрели тыквы чудесные позолоченные солнца сверженные и сброшенные из поднебесья на землю, они росли рядом с фиалками и хилыми розовыми кустами, за которыми никто не ухаживал, но они упорно вносили ароматные нотки в эту пропащую сточную канаву.

Я никому не говорила, что научилась определять время по стрелкам часов только в двадцать лет. Это признание смущает и удивляет меня. Смущает и удивляет из-за того что вы еще обо мне узнаете и на ум приходит множество вопросов. В первую очередь приходит на ум вопрос «который час?» Честное слово, я не умела определять время и часы пугали меня так же как скрип инвалидной коляски моей сестры.

Она вот, хотя и тупее меня, умела определять время по часам а читать не умела. Мы были не совсем обычными если не сказать – ненормальными.

Рум… рум… рум… бормотала Бетина, моя сестра, катаясь, несчастная, по садику и вымощенным камнями дворам. Этот рум пропитывался слюнями, которые пускала глупышка. Бедная Бетина. Ошибка природы. Бедная я, тоже ошибка и еще больше моя мама, под тяжестью забвения и чудовищ.

Но все проходит в этом омерзительном мире. Поэтому не стоит слишком уж переживать из-за кого-то или из-за чего-то.

Иногда мне кажется, что мы – лишь страшный сон или кошмар, сбывающийся изо дня в день, он в любой момент может исчезнуть, и больше не появится на экране души, чтобы мучить нас.

У Бетины душевное расстройство

Такой диагноз поставил психолог. Не уверена, правильно ли я его воспроизвожу. У моей сестры был искривлен позвоночник, то есть спина, и сидя она походила на маленького горбуна с короткими ножками и огромными руками. Старуха, приходившая штопать чулки, считала что маме сделали что-то плохое, когда она была беременна мной, а когда Бетиной – что-то еще хуже. Я спросила у психолога, усатой женщины со сросшимися бровями, что значит душевный. Она ответила, что это связано с душой но мне не понять потому что я еще маленькая. Но я догадалась, что душа должна быть похожа на белую простыню скрытую в теле и что если она пачкается человек становится идиотом, вроде Бетины и немного вроде меня. Я стала замечать, что когда Бетина, бормоча румрумрум, ездит вокруг стола, за ней тянется хвостик вылезавший в просвет между спинкой и сиденьем инвалидного кресла и я подумала это наверное душа из нее выходит.

Я снова стала расспрашивать психолога, на этот раз о том, связаны ли жизнь и душа и она сказала что да, и даже добавила что без души человек умирает и душа отправляется на небо если он хорошо себя вел, или в ад если плохо.

Рум… рум… рум… душа так и тянулась за Бетиной, и с каждым днем она казалась мне все длиннее и я стала замечать серые пятна и решила что скоро она вся выйдет и сестра умрет. Но мне было все равно потому что мне было противно.

Во время еды я должна была кормить сестру и специально тыкала ложкой не в те дырки, попадала то в ухо, то в глаз, то в нос и только потом доносила до рта. Мм… мм… мм… стонала несчастная неряха.

Я хватала ее за волосы и плюхала лицом в тарелку, и тогда она замолкала. Разве я виновата в ошибках моих родителей? Я попыталась наступить на торчавший хвост ее души. Но вспомнила рассказы про