Чёрный вестник (СИ) - Лаут Шана

Уже будучи там принялась считать пролетающие мимо выстрелы. Обычно отсчитывала ровно то количество, которые было «выбито» звёздами на груди. И лишь после девятого достала оружие. Шла неспешно, больше сосредотачиваясь на точности выстрелов, нежели отвлекаясь на другие мелочи: упало тело под ноги - перешагнула; что-то разорвало и передо мной разверзлась яма - обошла, не снижая темпа. Нет смысла тормозить, нет смысла торопиться, а уж о помощи другим вообще стоит забыть - таковы три правила, которые быстро усваиваешь в таких боях. Всё равно смерть настигнет всех. Кого-то раньше, кого-то позже.

Иногда я ловила себя на мысли, что зря следую всему этому надуманному. Может, было бы гораздо легче уйти за Грань, нарушь я хоть одно. Вот только каждый раз выполняла всё с точностью атомных часов, не сбиваясь ни на мгновение.

Минута, четверть часа, половина, час, два - бой не сбавлял обороты. Кажется, не будет этому конца. Враги всё наступают и наступают, сметая нас с той же скоростью, что и раньше, не обращая внимание даже на очередное подкрепление. Просто берут нас в кольцо, уничтожая ещё и основные корабли-носители на орбите и в атмосфере.

Может, это действительно конец? Что ж, если это так, то я вздохну с облегчением, если ещё смогу дышать. А пока лишь монотонные шаги вперёд, максимально прицельные выстрелы. Ну и слежение за зарядом оружия. Разрядилось - спокойно меняю блок заряда или, если они закончились, беру то, что под ногами - блоки и оружие тех, кто был в какой-то момент впереди.

Яркая вспышка боли в левой части тела в районе живота ослепила на мгновение, лишая дыхания и возможности видеть обстановку. Из-за этого я не сразу поняла, что ослепило меня вовсе не ранение, а яркость взрыва вражеского корабля. А там один за другим стали взрываться остальные. В них летело и врезалось что-то вроде прямых лазерных лучей небесного цвета.

Часть попадала по пешему строю и мелким шаттлам-носителям, что неплохо отвлекало противника и помогало мне более прицельно отстреливать своих жертв, наплевав на боль. Зачем на неё отвлекаться, когда можно забрать побольше? Единственное, что я сделала ещё, - это мысленно поблагодарила тех, кто взял на себя такую резкую и весьма дерзкую открытую атаку. Правда, я не помнила, чтобы у нас было такое оружие. Но от этой мысли отмахнулась, сцепив челюсти покрепче и вернувшись к контролю прицела.

Стоит ли говорить, что враги закончились относительно быстро. Их смело почти подчистую. Уцелевшие войска нашего Союза стояли на остатках, добивая ещё живых, несмело позволяя себе радость.

Я сидела полулёжа на довольно высокой куче тел противников лицом к их бывшему ходу. Руки всё так же сжимали оружие на случай, если нужно будет продолжить стрельбу. Благо их я ещё чувствовала, в отличие от ног и вообще всей нижней половины тела - слишком много крови потеряла. Холод проникал почти в самую душу, руки уже мелко дрожали, но оружие не подводило, отстреливая выжившую мелкоту, ещё ползающую в сторону отхода или на нас - кто какое направление выбирает под конец.

После очередного выстрела на мушке замаячила сначала одна фигура, потом вторая, третья. Они шли быстро, уверено, едва не давя своими уверенными, твёрдыми шагами тела поверженных врагов.

Почему-то пальцы отказались нажимать на курок. Может потому, что эти чужаки спасли нас? Может потому, что во всём отличались от бывших противником, спеша к нашим войскам? Даже если и так, с мушки я не снимала их ни на секунду. Они уже подошли к нам вплотную, стали помогать раненым и уводить всех выживших. Лишь убедившись, что тех ведут не на смерть, я опустила оружие - а может это просто руки так сильно онемели и перестали слушаться - и заметила себя в окружении семерых инопланетников - эти существа даже близко не были к тем расам, с которыми мы встречались и заключали союзы ранее.

Один из этих громадин в серебристых скафандрах, очень контрастирующих с нашими тёмно-серыми и вражескими чёрными, присел передо мной на корточки, всё равно продолжив возвышаться. Что-то сказал, предлагая руку. Видимо, хочет, чтобы я подала свою, и он помог мне встать. Ещё шевелящимися пусть и с трудом руками сдвинул с себя пушку, тем самым открывая вид на ранение. Рука существа дрогнула. Едва заметно, но мне хватило для осознания - заметил и понял, что шансов у меня нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Почему-то в этот момент так захотелось вздохнуть полной грудью полубезопасный воздух планеты, а не из фильтров в шлеме. Сил в руках ещё хватало, поэтому я отпустила оружие, подняла их к голове и, отстегнув одной голосовой командой шлем, стянула его с головы, позволив упасть рядом ему и рукам.

Глубокий вдох. Почему-то показалось, что воздух до головокружения сладкий, в нём нет запахов гари, крови, смерти и других ужасных примесей прошедшей бойни.

Открыла глаза, прямо посмотрев в ту часть шлема сидящего напротив спасителя, где могли быть, по моему предположению, глаза. Всеми силами через этот взгляд постаралась сказать спасибо, пока силы не покинули меня окончательно. Но только это и успела. Слабость заставила медленно откинуть голову назад и упереться взглядом в синевато-сизое небо планеты. Почти земное. «Почти родное», - мелькнула в какой-то момент мысль перед тем, как сознание стало тихонько уплывать.

Почему-то стало даже обидно, когда в самый последний момент небо закрыл собой, точнее своей головой, тот инопланетник. Ну, да и ладно. Это неважно, ведь меня уже ждут, и я с удовольствием уйду.

Шум приборов на грани слышимости ворвался в пустоту сна, буквально заставляя отринуть негу пребывания в пустоте и открыть глаза. Светло-серый потолок над кроватью был удивительно чужим и страшно незнакомым. Да и мягковатая кровать навевала сомнений о моём месте пребывания. Не дом, которого уже давно нет, не казарма, не койко-место на очередном корабле-носителе. Даже на капсулу регенерации или на крайняк гибернации непохоже.

Проморгалась, отгоняя остатки сна - я не помню, как вообще ложилась спать, - и постаралась хорошенько осмотреть комнату, в которой оказалась. Большая, уставленная лишь странными приборами, столом с креслом рядом и кроватью. А ещё в ней было широкое окно. Оно просто приковало мой взгляд своим видом на огромный ночной мегаполис. Его разноцветные огни струились по острым шипам небоскрёбов, плотно прижимавшихся друг к другу. Между ними то и дело пролетали целые вереницы куда-то спешащего воздушного транспорта.

Когда я в последний раз видела подобные виды? Слишком давно, что даже сил оторваться не было. На секундочку показалось, что ужасная война была лишь страшным ночным кошмаром. Долгим, беспробудным, затягивающий до логичного конца. Но я точно осозновала - кошмар был реальностью. Ни на одной из наших оставшихся планет и даже на тех, что были разрушены, не было таких видов. Не те здания, не та архитектура, не те технологии. А значит...

Слева от кровати что-то шевельнулось, отвлекая от осмотра. В кресле, приставленном почти вплотную к постели, откинувшись на спинку и распластавшись по всей поверхности сидения, спал мужчина. Голова лежит на мягкой вершине спинки, руки - на подлокотниках, ноги коленями упирается в край кровати, не давая хозяину окончательно сползти.

С первого взгляда и в полутьме помещения было сложно сразу определить его расовую принадлежность, слишком уж похож на человека. Очень большого, крупного ещё и в плане мышечной массы. Но детальный осмотр выявил отличия настолько явные и незнакомые, что сомнений в том, что он из неизвестной мне расы спасителей, у меня почти не возникло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Короткий ёжик странной блестящей и переливающейся растительности на голове, которую сложно было назвать волосами. Слишком острые и хищные черты лица. Тонкие, почти отсутствующие губы. Брови тонкой полоской, и не скажешь, что они из той же растительности, что обычно имели люди и нам подобные. Ресницы тоже тонкой и густой полоской, которой, видимо, хватает для защиты раскосых глаз. Нос слегка приплюснут и даже чем-то напоминает животный - ноздри почти как у кошек.