Все оттенки желаний - Марина Крамер

– Он тебя бьет, что ли?

– Нет, он меня любит.

– Лорка, ты дура? Или просто меня разводишь? Что значит – любит, когда спина вся исполосована?

– Господи, Уля! Да не грузись ты тем, что тебе не нужно, а? – прошу я и иду в кабину сауны.

Улька докуривает и плетется следом. Садится на полок, вытягивает ноги и закрывает глаза. Но я просто физически ощущаю, как ей хочется задать мне еще пару вопросов. Интересно, как скоро она решится?

Это происходит, когда мы, поплавав в бассейне, сидим на диване, пьем зеленый чай и наносим на лица маски.

– Так ты мне не ответила!

Я злюсь:

– Что тебе надо, а?

– Мне интересно.

– Любопытство – очень опасный грех, дорогая! Можешь узнать что-то такое, что тебе не понравится.

– И все-таки?

– Ну ты липучка! Это следы от проволоки, на которой мы вчера фотосет делали – так понятнее?

Улька проливает на себя чай, вскакивает, прыгает по комнате, стряхивая с ног горячую жидкость, матерится негромко. Потом останавливается напротив меня:

– Ты этим что хочешь?..

– Уля, ты чего на меня так смотришь? Ну да – фото в стиле фетиш. И что?

– Фетиш? – выдыхает подруга, едва проморгавшись. – То есть ты хочешь сказать…

– И что? – повторяю я свой вопрос, уже прекрасно зная ответ на него.

– Но это… это же извращение!

Во-от. Началось! Такое впечатление, что я призналась ей, что у меня полный букет венерических болезней, и теперь Улька напряженно соображает, к какому врачу ей идти в первую очередь – ведь она со мной в одном бассейне плавала.

– А вот ты когда журнал покупаешь, а в нем картинки с обнаженными тетями – это что? – интересуюсь я невинным голосом, хотя сейчас мне очень хочется послать Ульяну далеко и надолго.

– Ты дура?! Это эротика, это – нормально!

– Ну так и фетиш нормально.

– Ни фига это не нормально! – орет Улька, топая ногой в прозрачном пляжном шлепанце. – Это… этим… этим только шлюхи занимаются – за деньги!

– А я делаю это бесплатно и исключительно по любви! – отрезаю я. – Все – ты узнала, что хотела?

Она молчит какое-то время, потом опасливо присаживается на край дивана подальше от меня:

– Знаешь, дорогая… я теперь уже и не знаю, как с тобой общаться… Вы мне казались нормальными людьми – и ты, и Костя… Но это!..

– То есть, иными словами, мы – нелюди сродни педофилам? По-твоему, все, кто любит такие фотографии, – непременно дегенераты и извращенцы с узкими лбами и низким интеллектом? Ты просто ничего об этом не знаешь! Полно нормальных людей, причем с приличным положением в обществе! Заметь – я не призываю тебя этим заниматься, я вообще никому это не рекламирую! И это мое личное дело – мое и Кости! Ты вот иногда кокаин нюхаешь… Да, не таращи глаза на меня, я это прекрасно знаю! Думаешь, если раз от раза, по случаю – так не подсядешь, что ли? Но ведь я не ору тебе, что ты наркоманка, да? И не веду себя так, как будто у тебя проказа! Что ты так всполошилась? – Улька хлопает ресницами, что в сочетании с зеленой маской на лице выглядит комично, и в другой раз я непременно посмеялась бы, но сейчас мне как-то не до смеха. – Не переживай, я совершенно здорова, ничем тебя не заражу – это не передается ни через воду, ни даже половым путем!

Я срываюсь с дивана, наскоро смываю маску, кое-как ополаскиваюсь под душем и выбегаю в раздевалку. Одевшись, заглядываю обратно и говорю последнюю на сегодня колкость:

– А с коксом поаккуратнее, подружка! Это намного опаснее снимков в латексе.

Оставив Ульянку с открытым ртом, я ухожу из сауны.

Иду к остановке и чувствую себя отвратительно. Ну что такого в моем занятии?! Я живу так, как хочу, не привлекаю к своему хобби никого – так почему бы всем не заткнуться и не начинать читать мне мораль, считая меня чудовищем и извращенкой?! Я же не осуждаю ее за кокаин, который она невесть где достает в нашем городе! Да пусть хоть до смерти обнюхивается, если бог ума не дал! Но и меня пускай тоже не трогает! Черт, черт!!! Ну на фиг я поперлась в эту сауну сегодня?!

Ловлю такси, сажусь на заднее сиденье и плачу всю дорогу до дома.

Не знаю, в какой момент я начала подозревать, что Костя не все мне говорит. Вернее, не обо всем. Мне всегда было интересно, где конкретно он черпает вдохновение для своих снимков. Ведь это же какой надо обладать фантазией, чтобы сочинить мини-историю и воплотить ее в фоторяд! Но, сколько я ни билась, Костя только ухмылялся и молчал. И тогда я начала банально проверять и шпионить. Это мне удавалось с блеском – сам же Костя и оказался невольным пособником. У меня благодаря ему огромная коллекция париков, которые с успехом меняют внешность до полной неузнаваемости. Вот их-то я и использовала. Но все мои попытки что-то узнать не увенчались никаким результатом – Костя исправно ездил на работу, потом несся в школу за сыном, вез его на тренировку, забирал. Но я чувствовала, что где-то есть подвох – уж слишком блестели у него иной раз глаза, словно Костя заново переживал какие-то эмоции. Причем не связанные со мной. Я не ревновала – я вообще лишена этого чувства, потому что уверена в себе. Но было обидно, что он не рассказывает. Я реализовывала перед камерой какие-то его фантазии, но понятия не имела, с чем именно они связаны, чем порождены. Мне не нравился еще один момент: иногда Костя вдруг забывался и становился глухим и каким-то жестоким, заставляя меня делать вещи, которых я не хотела. В такие моменты он мог запросто дать мне пощечину, ударить чем-то из реквизита, а потом, словно очнувшись, долго просить прощения, покрывать поцелуями следы от ударов. Такие перемены в его настроении меня пугали. Много раз я пыталась откровенно поговорить об этом с Костей, но он всячески увиливал. Со временем я махнула рукой и смирилась…

Я не люблю дни, когда Костя дежурит. Все-таки врачебному делу нужно отдаваться целиком, а не так, чтобы беспрестанно звонить, посылать эсэмэски, влезать в аську. Но ему необходимо постоянно быть в курсе событий, знать, что конкретно происходит со мной в ту или иную минуту, когда его нет рядом. Я же в такие дни чувствую себя кем-то другим, не собой. Вот я встаю, машинально делаю что-то, включаю ноутбук… Хожу, ем (или не ем), занимаюсь повседневной рутиной, лежу на диване… Но это не я. Настоящая «я» сейчас спит, свернувшись клубком где-то внутри, отдыхает и набирается сил – для завтрашнего дня.

Или лежу в ванне, курю сигару и думаю.

Как-то давно Костя меня затащил на выставку работ какого-то немецкого умельца. Тот приехал специально, чтобы отснять материал именно в России. Честно скажу, меня увиденное шокировало. Мы с Костей несколько лет работаем в этом жанре, но у нас все-таки вариант «лайт». Здесь же…