Зачарованное паломничество - Клиффорд Саймак

- Это легко сделать, - сказал Корнуэлл. - Но чернила будут свежими, будут отличия в почерке и...

- Кто сейчас разбирается в разных почерках? Кроме вас, никто не видел рукописи. Никто и не догадается, если стиль немного изменится. Пергамент старый, а что касается старой записи, то в древние времена, когда пергамента не хватало, часто использовали исписанный.

- Ну, не знаю, - заметил Корнуэлл.

- Ученый смог бы распознать подделку, но вероятность того, что рукопись попадет к ученому, очень мала, во всяком случае, вы к тому времени будете далеко...

- Далеко?

- Конечно, - сказал гоблин. - Не можете же вы оставаться здесь после происшедшего.

- Вероятно, вы правы. Я сам думал об этом.

- Надеюсь, сведения в рукописи стоят всех этих беспокойств. Но если даже и нет...

- Я думаю, они стоят, - заметил Корнуэлл.

Гоблин слез со скамьи и направился к двери.

- Секунду, - сказал Корнуэлл. - Как вас зовут? И увидимся ли мы снова?

- Меня зовут Оливер, по крайней мере так я себя называю. И вряд ли мы еще встретимся. Хотя... погодите. Сколько времени вам нужно для изготовления подделки?

- Немного.

- Тогда я подожду. Моя власть невелика, но кое-чем я могу помочь. Я знаю небольшое заклинание, от которого чернила поблекнут, а пергамент будет выглядеть древним.

- Я в долгу перед вами, - сказал Корнуэлл. - Но вы не спросили, о чем идет речь в рукописи.

- Вы сможете рассказать за работой.

3

Лоуренс Беккет со своими людьми засиделся за выпивкой. Ужинали рано, но они все еще сидели за столами, на которых валялись кости и куски хлеба. Горожане, завсегдатаи таверны, уже разошлись, и хозяин, отослав слуг, сам остался у прилавка. Он хотел спать, и часто зевал, но не торопил гостей: не так уж часто в "Кабаньей голове" появлялись посетители с таким количеством денег. Студенты заглядывали редко и приносили больше беспокойства, чем прибыли, а горожане прекрасно умели растягивать один стакан на целый вечер. "Кабанья голова" стояла не на главной дороге, а на боковой улице, и купцы не часто находили сюда дорогу.

Дверь открылась, и вошел монах. Он постоял, вглядываясь в полутьму таверны. Хозяин за прилавком напрягся; какое-то шестое чувство подсказало ему, что этот визит не принесет ему ничего хорошего. Уже много лет люди в рясах не переступали порога его таверны.

После недолгого колебания монах натянул капюшон на голову, как бы не желая смешиваться с посетителями, и направился к столу, где сидел Беккет и его люди. Он остановился перед Беккетом.

Беккет вопросительно взглянул на него, монах молчал.

- Альберт, - сказал Беккет, - налей этой ночной птице вина. Редко приходится пить с людьми в такой одежде.

Альберт налил вина и протянул монаху.

- Мистер Беккет, - сказал монах, - я слышал, что вы в городе. Хочу поговорить с вами наедине.

- Конечно, - сердечно отозвался Беккет, - поговорим. Но только не наедине. Эти люди все равно, что я. То, что могу услышать я, годится и для их ушей. Альберт, стул сэру монаху.

- Разговор должен быть наедине, - настаивал монах.

- Ладно, - сказал наконец Беккет. - Пересядьте за другой стол, сказал он собутыльникам. - Можете взять с собой свечку.

- Вы смеетесь надо мной, - сказал монах.

- Смеюсь. Не могу представить себе, чтобы вы сказали что-нибудь важное.

Монах сел рядом с Беккетом, осторожно поставил на стол кружку с вином и подождал, пока остальные не отойдут.

- Ну, что за тайну вы хотите мне рассказать? - спросил Беккет.

- Прежде всего, я знаю, кто вы такой на самом деле. Не просто торговец, как думают некоторые.

Беккет ничего не сказал, просто взглянул на монаха. Но выражение лица у него не изменилось.

- Я знаю, что у вас есть доступ к церкви, - продолжал монах. - За то одолжение, что я вам сделаю, вы замолвите за меня словечко.

- А что за одолжение?

- Час назад в университетской библиотеке украдена рукопись.

- Пустяки.

- Возможно, но рукопись была спрятана в древней и почти неизвестной книге.

- Вы знали об этой рукописи? О чем она?

- Не знал, пока вор не отыскал ее. И о чем она, я не знаю.

- А книга древняя?

- Написана очень давно путешественником по имени Тейлор. Он путешествовал по Диким землям.

Беккет нахмурился.

- Я знаю о Тейлоре. Вернее, слухи о его находках, но я не знал, что он написал книгу.

- Почти никто не знает о ней. Ее переписали только раз. Это копия в нашей библиотеке.

- Вы читали ее, сэр монах?

- До сих пор она меня не интересовала. На свете так много книг. И рассказы путешественников обычно лживы.

- Вы думаете, что рукопись имеет какую-либо ценность?

- Да. Уж очень хорошо она была спрятана. Зачем иначе ее было прятать?

- Интересно, - негромко сказал Беккет. - Очень интересно. Но ценность ее не доказана.

- Если у нее нет ценности, вы мне ничего не должны.

- Джентльменское соглашение.

- Да, - согласился монах, - джентльменское соглашение. Рукопись нашел ученый, Марк Корнуэлл. Он живет в самой верхней мансарде наемного дома на углу улиц Короля и Доски.

Беккет нахмурился.

- Корнуэлл?

- Несносный человек откуда-то с Запада. Неплохой студент, но слишком замкнутый. Не имеет друзей. Живет бедно. Почти все его товарищи по учебе разъехались, довольные тем, что получили. Он же остался. Думаю, главным образом из-за того, что интересуется древними.

- Как это "интересуется древними"?

- Он считает, что они еще существуют. Он изучил их язык, или, вернее то, что считает языком древних. Об этом есть несколько книг. Он изучил их.

- Почему он интересуется древними?

Монах покачал головой.

- Не знаю, я не знаю этого человека. Я говорил с ним один или два раза. Интеллектуальное любопытство, может быть. А может, что-нибудь другое.

- Может, он думает, что Тейлор писал о древних?

- Может быть. Тейлор мог о них писать. Я не читал эту книгу.

- Рукопись сейчас у Корнуэлла? Он спрячет ее?

- Сомневаюсь. Если спрячет, то не очень далеко. Он считает, что его воровство никому не известно. Я видел, как он украл ее, но позволил ему уйти. Я не пытался остановить его. Он не мог знать обо мне.

- Не кажется ли вам, сэр монах, что этот студиозус, ваш друг с легкими пальцами, стоит на краю ереси?

- Это, мистер Беккет, предстоит решить вам. Вокруг нас множество знаков ереси, но лишь мудрец может дать точное определение.

- Как вы думаете, бывает политическая ересь?

- Я никогда не думал об этом.

- Это хорошо, - сказал Беккет, - потому что при определенных, точно указанных условиях, сам университет, а особенно его библиотека, могут оказаться под подозрением в ереси из-за того, что стоит на ее полках.

- Могу заверить вас, что книги не используются со злыми намерениями. Только для того, чтобы выработать инструкцию по борьбе с ересью.