Лорд-Чародей - Лоуренс Уотт-Эванс

Все юнцы расхохотались, а Крушила, обернувшись, сердито сказал:

— Я не пялился! А если и пялился, то ничуть не больше, чем они пялились на нас.

— Какая разница? Ты не обращаешь внимания ни на нас, ни на пиво, оскорбляя усилия, которые мы все сегодня затратили, чтобы его заработать. И мы запросто можем выкинуть тебя за перила.

— Ты, Шутник, и правда веришь, что можешь выкинуть меня за перила? — спросил Крушила.

— Ну не в одиночку, конечно, — ответил Шутник. — Впрочем, эти славные ребята мне охотно помогут.

Охватившее Крушилу секундное раздражение уже успело улетучиться, и он улыбнулся:

— С какой это стати он придут тебе на помощь, Шутник? Ведь среди нас нет ни одного, кого бы ты этим летом не донимал!

— В таком случае я воздам должное пиву. — Шутник повернулся и, высоко подняв кружку, провозгласил: — Пива, еще по одному кругу!

Пивовар откликнулся на призыв и, как только Шутник поставил кружку, повернул кран на бочонке.

— Значит, это они на нас глазеют? — спросил Локоть, взглянув на незнакомцев.

Крушила снова повернулся к странникам. От того, что он весь вечер вертел головой, рассматривая все, что только можно, у него началось головокружение. Он даже слегка осерчал на себя. Ведь ему следовало веселиться вместе с друзьями на празднике урожая. Благодаря леррам и Лорду-Чародею год выдался отличным, урожай прекрасный, и потрудились все на славу. И потом — надо прикончить летнее пиво, чтобы освободить место для свежего. Примерно через час они будут танцевать с деревенскими девицами, умолять о поцелуях, а может быть, и о чем-нибудь более серьезном. А он разглядывает путников, смотрит на лерров и вообще на все, что угодно, кроме своих приятелей и пива. Крушила ощущал какую-то необычную отстраненность от всего, что его окружало сейчас, чувствуя себя скорее не участником торжества, а наблюдателем, и не мог понять почему. Это было нечто новое. Казалось, лерры хотят ему что-то сообщить — но что?

Крушила осушил кружку, но наполнять ее по новой не торопился.

Чужаки и в самом деле смотрели на молодежь так внимательно, что это уже казалось неприличным.

— Если хотите выпить пива, — обратился к ним Крушила, — не стесняйтесь. Мы можем пожертвовать вам несколько пинт.

Путники переглянулись и обменялись словами, смысл которых Крушила не уловил. Старшая жрица слегка наклонилась вперед и произнесла нечто, столь же неслышное. Проводник (Крушила теперь не сомневался, что это тот самый человек, который работает на дороге между Ясеневой Рощей и Зелеными Водами) вскинул руки, поднялся со скамьи и отошел в сторону, всем своим видом показывая, что не имеет ни малейшего отношения к беседе.

Затем трое незнакомцев поднялись со своих мест и направились к молодежи. Старшая жрица, чуть помедлив, последовала за ними.

Крушила, поставив кружку на стол и подбоченившись, с интересом следил за их приближением.

Двое незнакомцев — мужчина и женщина, — чьи плащи были украшены перьями, держали в руках посохи. Не простые деревянные трости, какие обычно бывают у странников, а высокие, в рост человека, жезлы, украшенные тонкой резьбой и увешанные всякими безделушками. Третий незнакомец оказался здоровяком, превосходящим ростом даже Крушилу. Плащ без охранительных перьев распахнут, являя взору кожаную перевязь с ножнами, из которых торчит рукоятка клинка. Ножны, судя по всему, весьма солидные, хотя длинный плащ и скрывал их истинные размеры. Рукоять была очень большой и необычайно красивой.

Когда свет упал на лица путников, Крушила увидел, что все трое совсем не молоды. Возможно, лет им было не меньше, чем беседующим у камелька старухам. Довольно странно: для пожилых людей путешествия — дело опасное.

Крушила не сомневался, что эти трое — никакие не торговцы и вовсе не простые скитальцы. У него имелись соображения по поводу того, кто они такие, хотя в это было трудно поверить. Он отступил в сторону, пропуская гостей к бочонку, но старик с жезлом произнес:

— Боюсь, мы пришли сюда не ради выпивки.

— Тем не менее мы высоко ценим ваше предложение, — поспешно добавила женщина. Оглядевшись, она продолжила: — Мы благодарны леррам этого места за гостеприимство и заверяем, что своим отказом испить пива отнюдь не желаем выказать пренебрежение их добротой.

— Если хотите потолковать с леррами, вам лучше обратиться к ней, — сказал один из приятелей Крушилы, указав кивком на стоящую за спинами гостей Старшую жрицу. — Мы — всего лишь простые честные работяги, собравшиеся пропустить по паре кружек пива.

— А мы как раз и ищем честных людей, — сказал человек с ножнами.

Крушила и его приятели быстро переглянулись.

— Если вы подыскиваете рабочих, так мы свое уже отработали, — заявил Кривонос. — Наполнили амбары до самых стропил.

— А как вы разберетесь, кто честный, а кто не очень? — осведомился Шутник.

Человек с жезлом поднял руку.

— Мы ищем не работников — во всяком случае, не тех, о ком вы думаете. Мы ищем одного-единственного человека на весь Барокан.

— Неужто твоя единственная внучка такая уродина, старик, что тебе приходится таскаться по Барокану, чтобы подыскать ей мужа? — осклабился Шутник.

— Почему бы тебе не поберечь свои мозги, парень? — поинтересовался человек с мечом. — Сдается мне, ты не страдаешь от их избытка.

Эти слова вызвали смех гораздо более громкий, чем хохма Шутника.

Крушила только улыбнулся:

— Почему бы вам не поберечь время и не рассказать, чего вы от нас хотите? — спросил он.

Старик с жезлом посмотрел на старуху, но прежде чем кто-то из них успел произнести хоть слово, человек с ножнами сказал:

— Ладно. Как вы смотрите на то, чтобы один из вас стал лучшим в мире Воином?

Смех разом стих, улыбки словно смыло с лиц. Молодые люди уставились на старика с ножнами, а Крушилу вдруг осенило: меч! В ножнах не нож — а меч.

А эти жезлы? Простые путники не носят с собой защитные амулеты от злых духов. Если перед ними действительно стоит Воин, то его спутники — либо другие Избранные, либо чародеи. Жезлы свидетельствовали о последнем. Теперь Крушила рассмотрел, что на них не простые накидки, а широкие мантии. Крушила, конечно, слышал много всяких баек, но за последние пятьдесят лет нога чародея ни разу не ступала в Безумный Дуб.

Впрочем, никто в деревне и не стремился увидеть чародея. Как правило, их визиты приносили неприятности. Тот, что прошел мимо Безумного Дуба, когда Крушилины дед с бабкой были еще детьми, оказался вполне безобидным. Однако на севере Безумного Дуба до сих пор сохранилась полоса мертвой земли, на которой ничего не произрастало, и каждый, кто вступал на этот участок, тут же ощущал холод и тошноту. Говорили, будто на этом месте несколько сотен лет тому назад Лорд-Чародей прикончил нарушившего закон колдуна, освободив в ходе истребления злодея трех похищенных оным девиц. В прежние времена волшебники несли с собой чуму и пожары — так по крайней мере гласили легенды, — но затем Лорд-Чародей сумел их укротить.