Инструктор-Зомби (СИ) - Фиттер Марк

Несмотря на ещё довольно раннее утро, парочка друзей направилась к питейному заведению под названием «Роза», которое внешне было похоже на весьма приличное кафе, если бы не одно, но. Как только часы пробивали десять, оно превращалось, не в тыкву, конечно, но в средненький такой кабак, где продавали разливное пиво всем, даже не спрашивая паспорта. Причём разливали сразу в литровые бутылки без этикетки, так что определить содержимое было весьма не просто. По вкусу так вообще смесь разных «номеров» Балтики.

Если бы друзья были более внимательные, то наверняка бы заметили, что улицы не естественно опустели. Для утра субботы, народа было как-то маловато. Вот, перебежками от подъезда к подъезду перемещался мужчина в деловом костюме. На другой стороне улицы парочка женщин быстрым темпом, на каблуках, улепётывали прочь. При этом, в направлении откуда они шли, уже пронеслась карета скорой помощи, а следом ещё и полицейская машина.

— О, фига, чет случилось, — удивился Зум.

— Да тут всегда что-то случается, — отмахнулся его товарищ. — Не парься, потом почитаешь в группе «Подслушано», что произошло, а пока что, у нас планы хорошенько так похмелиться, а может и опять нажраться и снять девочек.

Решив больше не спорить, парень лишь пожал плечами. Впрочем, вскоре у него появилось ещё больше вопросов к другу, поскольку они уже вышли к месту откуда стало видно кафе «Роза», у которого столпились машины полиции и скорой помощи.

Двое полицейских пытались оттащить активно вырывающегося мужчины. Всё его лицо было обезображено в гримасе злобы и ненависти. При этом, на голове виднелось рассечение, кровь из которого уже перестала течь. Буйный был измазан в грязи и крови, однако от него не пахло алкоголем, что сразу насторожило сотрудников полиции.

— Молодой, давай его в автозак, нефиг сидухи пачкать! — тяжко дыша, хрипел полноватый прапорщик, выворачивая правую руку задержанного.

Однако тому было словно плевать на происходящий акт задержания, вернее, в привычном полицейским понимании. Мужчина не орал дурниной, а вполне-таки оказывал сопротивление, даже укусив молодого сержанта, которому не хватило силы зафиксировать левую руку и как итог, помимо укуса, он получил ещё и скользящий удар по щеке. Ногти подрали кожу, от чего парниша зашипел и собравшись с духом, приложил дебошира дубинкой. Буйный, словно не почувствовав удар, дёрнулся в сторону, вырывая вторую руку.

Прапорщик не выдержал и выхватив балончик перцовки, от души залил лицо мужчины едким спреем. На удивление полицейского, мужику было плевать и на это, он лишь мотнул головой, пару раз быстро чихнув. Наконец почувствовав свободу передвижений. Мужик хотел было наброситься на прапора, но тут подлетел Шиз, пинком сбивая дебошира на землю и наваливая сверху, упершись тому коленом в позвоночник.

— Мужики, ну че ж вы так? — довольно усмехнулся Астафьев и довольно быстро заломал руки лежащего. Тот продолжал сопротивляться, активно дёргаясь. — Лежать, падла. Он не с нашего района. Давайте, крутите.

Первым сориентировался прапорщик, надевая на кисти буйного браслеты наручников и защёлкивая их.

— Да ладно бы он один такой был! — недовольно отозвался сержантик, морщась от боли и зажимая укушенную руку меж ног. — До крови прокусил, сука. Колян, сегодня походу вспышки на солнце какие, психов повылазело, что я манал. Уже четырнадцатого крутим за сутки.

— А чё он ваще в крови? Тут драка была? — поинтересовался Зум, приближаясь и недобро косясь на царапины на щеке молодого.

Рана выглядела неприятной. Не болезненной, а именно неприятной, такая, даже после тщательной прочистки и промывания, всё равно загноится, так что парнишке сильно не повезло, останутся гнойные следы, и он ой как намучается с их обработкой.

— Да, зацепился с Максимычем, ну, который с пятого дома. Максимыч сразу свалил, ему шею подрало, а у него как раз жена врачиха в детской поликлинике, дома, со смены, — ответил прапорщик, тяжко вздохнув. — Дань, ты, кстати, чего приехал, увольнительный дали?

— Да я ж на контракте, — отмахнулся Зум. — Вон, в каличку заехал на несколько суток, с Колькой печень лечим.

— Вы давайте, того, дома лечите, — настоятельно сказал полицейский, убирая баллончик в подсумок на поясе. — А то реально на каких психов нарвётесь, так того, покусают, мало ли они каким бешенством заражены.

— Тебе ли за нас волноваться, котлета, — усмехнулся Николай. Прапорщик нахмурился, но промолчал, а бывший боксёр решил продолжить бомбардировку подколами. — Вы вон вдвоём одного скрутить не смогли, совсем харю отожрал, а ведь когда-то ты мог меня поймать, да подсрачника отвесить, а теперь окончательно в тефтель превратился.

— Ща дошутишься, Астафьев и вместо попойки трое суток проведёте в отделении, а лучше в вытрезвителе, — пригрозил Котлета.

— Ой, боюсь-боюсь, начальник, подтверждения нет, я с утра ни капли в рот не залил, а Данька вон вообще только в военно-врачебной, — отмахнулся Шиз, уже откровенно начиная тихо ржать.

— Ничё, я вместо тебя в баночку поссу, во мне уже все двести пятьдесят фронтовых… — начал было закипать прапорщик, однако тут раздалось хрипение рации в машине. — Тьфу на тебя, от работы отвлекаешь.

Недовольно поморщившись, мужчина развернулся и направился к полицейскому бобику. Сержант пошёл следом, всё ещё зажимая руку. Остальные двое полицейских затащили задержанного буйного в автозак и быстро собравшись, уехали. Скорая помощь, постояв приличия ради ещё пару минут, так же отчалила.

— Вот те и пара выходных, — тяжко вздохнул Даниил. — Фигня какая-то. Вон, «Розу» закрывают, ну и где теперь двум джентельменам расслабиться?

— Да ладно тебе, — хлопнул его по плечу Шиз. — Пошли ко мне, по пути вон в пятёрку заскочим, возьмём чего для рывка вдогонку, а потом можно будет и девочек позвать.

— А хрен с тобою, пошли, — согласился парень и они вдвоём направились прочь от кафешки, где произошло нападение.

Спустя всего каких-то пять минут, со стороны пятого дома раздался женский вскрик, но его Даниил и Николай уже не слышали, так же, как и не видели, что полицейский бобик, проехав с полкилометра, резко вильнул и врезался в дерево. Из него выбрались двое окровавленных полицейских и направились в сторону ближайших к ним людей.

Зато видели то, как девочка в школьной форме набросилась на старика. Напала со спины, но у мужчины явно сработали рефлексы, поскольку он резко присел, перекидывая девочку через себя, но мягко приземляя её на землю.

— Ты чего творишь, проказница? — удивился дедушка, но девочка, с ненавистью и злобой смотрела на него, безвольно открывая и закрывая рот и пытаясь достать старика.

Тот лишь удерживал ребёнка на расстоянии от себя, перехватив свою трость двумя руками и упершись в грудь девочки.

— Где твои родители? — спросил старик, но школьница ему не ответила, лишь рванув вперёд и схватив мужчину за руку, явно намереваясь укусить.

— А ну, негодница, не наглеть, — нахмурился он, отшагнув чуть назад и поджав руки, рывком оттолкнул девочку от себя.

Та упала, но тут же поднялась, напрыгнув на старика. Тот отступил ещё назад, принимая нападавшую на трость, но запнулся об невысокую оградку клумбы, заваливаясь на заросли кустарника. Ребёнок словно этого и ожидал, а потому навалившись сверху, ухватила дедушку за плечи, пытаясь при этом словно укусить того в лицо. Мужчина так легко сдаваться не собирался и резко ухватив её за горло, оттянул от себя.

Из раззявленного рта ребёнка брызгала слюна, часть даже попала в глаза старика, от чего тот зажмурился, пытаясь проморгаться, однако при этом не забывая контролировать уже явно опасного ребёнка. Утерев глаз рукавом куртки, он оскалился и с силой сбросил девочку с себя.

Та, упав через спину, сильно ударилась лицом об асфальт, однако вопреки ожиданиям деда, даже не собиралась останавливаться, поднимаясь. Несколько сечек на лбу и расшибленный, свёрнутый нос, обычно не совместимый с нормальной координацией, никак не помешал ребёнку бросится в очередную безумную атаку. Мужчина напрягся, откровенно трухнув и как-то неосознанно, ударил девочку тростью в голову. Стальной набалдашник с силой влетел той в висок, и школьница затихла, завалившись на бок с закрытой черепно-мозговой травмой.