Клиника Вскрытие покажет или Живым вход воспрещён - 2 - Александра Шервинская

С единственным концертом доктор Дэн Ворон Цов в сопровождении сводного хора нечисти Фуортала. Бэк-вокал: вампирская община. Кордебалет: магаскальские мухи».

«Озолотимся!» - потрясённо проговорил Глюк, видимо, тоже впечатлённый нарисованной картиной. Денис тряхнул головой, прогоняя наваждение, и поднялся на ноги.

- Так, с подкочечниками мы договорились, с мухами тоже, - амулет презрительно фыркнул, но комментировать не стал, - остались лийморы, квадры, эльфиры… Я никого не забыл?

«Ты забыл Генри и Летицию, - с лёгким ехидством сказал Глюк, - они пока ещё не в курсе, какое развлечение ты им приготовил. И если Старк в силу профессии привык участвовать во всякого рода сомнительных авантюрах, то ведьма может и не захотеть принимать участие в совете. Ведьмы — они всегда сами по себе были!»

- Прекрасно, - с энтузиазмом откликнулся Денис, - это мы сейчас и выясним, как раз повод будет в город прогуляться.

Денис быстро взбежал на крыльцо и, зайдя в клинику, окликнул Нафаню.

- Нафаня, а где Захарий? Я его сегодня не видел почему-то…

- Так он в город по делам убежал ещё днём, к ночи обещал вернуться, - тут же отчитался домовой, - славный парнишка, работящий, приветливый.

- Это да, - Дэн улыбнулся, - как вернётся, скажи, что у меня разговор к нему и интересное предложение. Ему наверняка понравится.

- Скажу, скажу, - поглаживая бороду, довольно откликнулся Нафаня и тут же подозрительно поинтересовался, - а ты куда это, хозяин, наладился на ночь глядя?

- По делам, а что? - Денис слегка обалдел от такого вопроса.

- Спать ночью надо, а не шастать не пойми где, - сурово нахмурившись и уперев руки в бока, отчитал его домовой, - вон тощий какой, ни поесть нормально, ни выспаться. Никакого… этого… как же его, бестию… режима, вот!

- Нафань, - Денис не знал, смеяться ему или плакать, - ты мне домовой, а не строгая бабушка. Не надо меня воспитывать, я уже большой мальчик.

- Вырос-то большой, а ума не нажил, - совершенно не смутился Нафаня, - ежели я тебе не скажу, кто скажет-то? Лиймора твоя шебутная? Так она сама дитё пока. Вот и получается, что некому тебя уму-разуму учить. Придётся мне, хозяин. А не будешь слушать меня, так я не посмотрю, что ты главный в доме, могу и полотенцем.

- Полотенцем?! - Денис без сил опустился на удачно подвернувшийся рядом стул. - Дожил… собственный домовой полотенцем грозится. Нет… не буду я тебя с Глашей знакомить…

- А это ещё кто такая будет? - моментально заинтересовался Нафаня. - Не нашего ли племени?

- А вот не скажу, - Денис с трудом поборол желание показать домовому язык, - ты мне полотенцем угрожаешь, а Глаша хорошая, она меня будет холить и лелеять, пирожками кормить… Вот уйду к ней — узнаете!

- Я тебе уйду! - неожиданно расстроился и даже рассердился домовой. - Даже думать про такое не моги! Уйдёт он…

- Нафаня, не сердись, - Денис посмотрел на чуть не плачущего домового и устыдился своей совершенно детской выходки. - Никуда я от вас не денусь.

- Ну вот и славно, - мгновенно успокоился домовой, - иди, хозяин, да не поздно возвращайся. Я тебе тёплой еды оставлю, ты уж поешь, не забудь, ладно? А не то… смотри у меня! Да по лесу не шастай ночью, небезопасно это. И про Глашу эту завтра рассказать не забудь.

Не придумав достойного ответа, Денис только кивнул, хотя не мог не признаться сам себе, что его невероятно тронула эта слегка неумелая, но идущая от сердца забота домового.

Выйдя из клиники на «городскую» часть, он глубоко вздохнул и направился в сторону лавки Летиции, рассчитывая в такое время застать её дома. Внезапно он остановился, поражённый ужасной мыслью.

«Глюк, - позвал он, и амулет тут же с готовностью откликнулся, - слушай, тут такое дело… Скажи, а тебя можно как-нибудь временно отключить?»

«Зачем это? - тут же насторожился Глюк. - Не надо меня отключать!»

«Слушай, - Денис старательно подбирал слова, - у меня, я очень надеюсь, скоро начнёт налаживаться личная жизнь. Понимаешь?»

«Неа, - радостно сказал амулет и хихикнул, - и что? Поздравляю тебя с этим, несомненно, радостным событием. Я-то тут при чём?»

«Активная личная жизнь, - слегка надавил голосом Денис, - и мне не нужны советы и комментарии в самый неподходящий момент, понимаешь?»

«Ну, знаешь, - демонстративно обиделся Глюк, - хороший совет ещё никогда никому не мешал, а у меня жизненный опыт ого-го какой!»

«Этого я и опасаюсь, - честно ответил Дэн, - так что? Отключаешься ты как-нибудь?»

«Скучный ты человек, доктор Дэн Ворон Цов, - вздохнул Глюк, - нет в тебе духа здорового авантюризма!»

«Да его во мне - хоть ложкой ешь, иногда мне даже кажется, что его слишком много, - искренне ответил Денис. - Глюк, ну правда, я сегодня планирую целоваться с Летицией. И ты мне в этом приятном деле абсолютно не нужен!»

« А если я тоже хочу с ней целоваться? - упёрся Глюк. - Как работать, так я первый, а как пообниматься с красивой женщиной…. так отключить… Где справедливость?!»

«Переработался уже, прямо света белого не видишь! - начал сердиться Дэн. - Вот попрошу профа сварить какую-нибудь отраву и усыплю тебя. Будешь тогда знать, как спорить!»

Почувствовав, что Денис действительно разозлился, амулет повздыхал, постонал ещё минутку для приличия и сообщил:

«Не переживай, док, я сам отключусь, у меня это изначально заложено: мой создатель тоже, знаешь ли, монахом не был!»

«Точно?» - Дениса ещё терзали сомнения, но так как он понимал, что максимум, что ему сегодня светит — это поцелуй, то решил поверить Глюку на слово, но потом проконсультироваться с тем же Хописом. На всякий случай...

Как ни странно, по пути к лавке Летиции его никто не отвлёк, не пристал с расспросами, и даже пронырливого главного редактора, предпочитающего следить за ним лично, не было видно. Видимо, достаточно поздний вечер разогнал по домам самых даже любопытных.

Так как цветочная лавка госпожи Ханны была уже закрыта, то Денис свернул к трактиру Симеона, чтобы прихватить к чаю пару пирогов с ягодами. Он ещё по прошлой жизни прекрасно помнил, что указать на дверь человеку, принёсшему вкусненькое, гораздо сложнее, чем тому, кто явился с пустыми руками.

В окнах трактира, к счастью, ещё горел свет, и когда Денис вошёл, то обнаружил Симеона стоящим