Злой ветер - Рэйчел Кейн

Из дома не доносилось ни звука. Прильнув к стеклу и загородившись ладошками, я попыталась что-либо рассмотреть внутри. Полное и безусловное фиаско – конструкция стекла не поощряла чрезмерного любопытства. Единственное, что мне удалось разглядеть, – это полное отсутствие движения в доме. С чувством нарастающей паники я вдруг поняла, что совершенно не готова к подобной ситуации: мой прекрасный рыцарь в сверкающих доспехах укатил из своего замка невесть куда.

Я вновь постучала, затем интенсивно воспользовалась звонком и предприняла еще одну безуспешную попытку «просверлить» взглядом дырку в двери. Звонок работал – я слышала приглушенные трели, но в ответ не последовало никаких звуков. При этом дом выглядел совершенно обычным: жилым и ухоженным.

Да, «нормальный», но абсолютно пустой дом.

Стоя снаружи, я наблюдала, как Вестчестер наслаждался прекрасным весенним утром. Люди спешили по своим делам, детвора с шумом носилась на велосипедах, за ними гонялись собаки с высунутыми языками. Внутри же дома царило зимнее безмолвие. Я заглянула в щель почтового ящика. Пусто. Либо хозяин дома побывал здесь до меня, либо распорядился оставлять корреспонденцию на почте. На лужайке перед домом газет тоже не было видно.

Так, надо рассмотреть варианты. Собственно, их было всего два: либо провести более тщательную разведку, либо лечь прямо здесь и умереть. Я выбрала первое. К несчастью, поиски осложнялись мокрым газоном и полной непригодностью моих трехдюймовых каблуков к такого рода деятельности. Чертыхаясь и поминутно увязая в сырой земле, я поковыляла вокруг дома.

Он, как солнечный свет, излучал неприступность, что свидетельствовало о наличии надежной защиты. И все же я продолжала свой обход, исследуя поочередно все окна. Н-да, так и есть. На каждом окне защита, и весьма хорошая. Дворик выглядел чистеньким и опрятным, буквально – с иголочки. Но похоже, его убирали по долгу службы, а не по зову сердца увлеченного садовода. На заднем дворе у Льюиса имелась отличная мастерская, откуда «попахивало» не только столярными работами, но и чародейством. Правда, над чародейством был возведен очень мощный экран. И мне хватило одного взгляда в окно, чтобы решиться принять решение: следовало либо поспешно ретироваться, либо поплатиться жизнью за неуемное любопытство.

Но следовало отметить: работа в доме и вокруг него была выполнена на «отлично». Меня это не столько испугало, сколько обрадовало: сейчас я отчаянно нуждалась в сильном, надежном парне.

Пинок в заднюю дверь и еще один пристальный взгляд в квадратное окошко ничего не дали – дом по-прежнему хранил безмолвие. Я могла разглядеть стандартную американскую гостиную, декорированную в духе дорогих каталогов. Похоже, Льюис, если он в самом деле обитал здесь, был куда более занудной личностью, чем мне представлялось.

Черт, у меня в загашнике имелась парочка весьма мощных фокусов, но они не решали проблему взлома и проникновения в чужое жилище. Моя власть над Ветром и Водой позволяла полностью разрушить дом, но не открыть Дверь. Я могла бы вызвать бурю с градом, небольшую такую бурю – разбить пару окон…

Но, во-первых, совесть не позволяла мне это сделать, а во-вторых, меня наверняка поймали бы, прибегни я к этому средству. Уж больно эффектное зрелище представляет из себя буря с градом. Придется воспользоваться менее зрелищным трюком.

От безысходности я швырнула в окно камнем.

Я не ожидала, что моя выходка сработает, но ошиблась. Надо сказать, совершенно неожиданным образом. В полудюйме от стекла камень наткнулся на невидимую преграду, упругую как резина, и отскочил, едва не попав в меня. Вслед за этим дверь с возмущенным стуком распахнулась.

– Ну? – прорычал здоровенный парень, заслонивший собой проем двери. Он был большой, я бы даже сказала – огромный; высокий, смуглый, лысый, с золотыми серьгами, блестевшими на утреннем вестчестерском солнышке. Лиловая жилетка с богатым шитьем не скрывала бугристых мышц. Кажется, на нем были еще и темные шаровары, но посмотреть вниз я не решилась. Мне хватило и того, что я видела. Кроме шуток, грудная клетка у парня была как у молодого бога.

На мое счастье, Льюис оставил дома своего джинна – этакую магическую тревожную сигнализацию.

– Привет! – лучезарно улыбнулась я. – Льюис дома?

– Кто его спрашивает? – злобно поинтересовался «приятный» собеседник.

– Джоанн Болдуин, – я подняла руку вверх так, чтобы джинн мог прочесть белые руны, начертанные на моей ладони. Он повторил мой жест, и руны от его воздействия слабо засветились. – Мы с Льюисом давние друзья.

– Никогда не слышал этого имени, – проворчал здоровяк. Что ж, джинны никогда не отличались болтливостью, равно как и добрым нравом. С ними, как правило, очень трудно ладить, а если уж они почему-то вас невзлюбят, то считайте, что несчастья вам обеспечены. Джинн всегда изыщет способ, и весьма подлый, чтоб вас погубить. Я для него незавидный улов – обычно джиннов приберегали для более крупных шишек, из тех, что пользуются персональными автомобилями Ассоциации Хранителей. У меня же не было даже своего места на парковке. Джинн продолжал буравить меня взглядом.

– Теперь уходи, – прорычал он, когда ему надоело на меня смотреть.

Я не спешила сдавать свои позиции. То есть, строго говоря, позиции-то были его, но я все равно стояла на своем.

– Прости, не могу. Мне нужно поговорить с Льюисом. Причем срочно.

– Его здесь нет. Подобная невоспитанность достойна наказания. Я тебя не убью, но лишь из-за твоего статуса Хранителя, – порадовал меня джинн и начал закрывать дверь.

– Подожди! – я непроизвольно положила ладонь – по случайности с рунами – на дверь. Конечно, не мое физическое воздействие заставило джинна остановиться. Даже чемпион в сверхтяжелом весе не устоит против джинна в перетягивании дверей. Что уж говорить о даме ростом пять футов пять дюймов, которая может похвастать скорее осанкой, чем массой тела. – А когда он вернется?

Здоровяк молча смотрел на меня: специальный отработанный прием для максимального устрашения окружающих. Глаза у джиннов необычного цвета, никак не согласующегося с человеческим геномом. Порой они лимонно-желтые, иногда – флуоресцирующие зеленые, но всегда – наводящие ужас и деморализующие противника. У этого парня были великолепные фиолетовые глаза, которым позавидовала бы сама Элизабет Тейлор. Прекрасные, холодные, наводящие на мысль об арктических льдах.

– Послушай, я действительно должна встретиться с Льюисом, – настаивала я. – Мне позарез нужна его помощь. На кон поставлены человеческие жизни.

– Да? – снова немигающий взгляд. – Чьи жизни конкретно?