XX век. Хроника необъяснимого. Год за годом - Николай Непомнящий

Был ли этот феномен продуктом его воображения, или он слышал голоса чаек, круживших над головой, он никогда не узнает. Но что бы там ни было, Джозефа Мура никто не заставил потом вернуться снова на темный остров Фланнан.

США, близ Джоплина, штат Миссури. Светящийся феномен, известный под названием Призрачный Свет Озарка регулярно виделся местным жителям; это типичное потустороннее свечение при приближении к нему… удаляется или исчезает. Также в Миссури, близ Уэллсвилла, молния ударила в епископальную церковь, причем на потолке проявился портрет церковного сторожа, бывшего в это время на расстоянии в несколько миль от церкви.

США, Буффало, штат Нью-Йорк. Двадцать девятого сентября мальчишки видели, как с неба во время сильного ливня попадали рыбы; в этой же области рыбопад был зафиксирован двадцать девятого сентября 1939 г.

США, Александрия-Бей, штат Нью-Йорк. В конце ноября пошел град, причем на градинах виднелись человеческие глаза.

В декабре 1900 г. с острова Льюис, что на Гебридах, на Фланнанские острова прибыл пароход, чтобы сменить работников отдаленного маяка, но тех там не оказалось. Поиски ничего не дали.

1901

Многие хотели бы шагнуть назад, в историю, и своими глазами увидеть, как жили люди прошлых столетий. Конечно, нам давно разъяснили, что подобное невозможно и современная наука не допускает и мысли, что человечество когда-либо сумеет создать машину времени. Однако некоторые избранные иногда испытывают нечто такое, что назойливо противоречит всему, что ученые знают о времени и физическом строении мира.

На пасхальные каникулы 1901 года англичанки — школьные учительницы средних лет, Анни Моберли и Элеонор Джоурден, отправились в тур по Парижу и его окрестностям. Обе женщины никогда прежде не бывали во Франции и пришли в совершенный восторг от великолепия архитектуры самой прославленной из европейских столиц. И как раз во время экскурсии по Версальскому дворцу с женщинами и случилось то странное происшествие, что осталось в их памяти на всю жизнь. Осмотрев главное здание и изучив все его укромные утолки, мисс Моберли и мисс Джоурден направились через знаменитые сады к Малому Трианону, любимому домику Марии-Антуанетты, который располагался где-то неподалеку на обширной дворцовой территории.

Однако, не имея подробного плана, англичанки сбились с пути. Вскоре они наткнулись на двух мужчин, наряженных в костюмы по виду XVIII века: путешественницы приняли их за переодетых служителей и спросили по-французски дорогу. Вместо того чтобы помочь, оба незнакомца как-то странно взглянули на них и простым взмахом руки указали куда-то вперед. Когда учительницы прошли еще несколько метров, им пересекли дорогу молодая женщина и девочка, которые опять же были одеты в явно старомодные платья, но на этот раз — в удивительно скверном состоянии. Однако ни одной из учительниц не пришла в голову мысль, что творится что-то странное, до тех самых пор, пока они не добрались до павильона Тампль д'Амур, в котором собралась еще одна компания в одеждах прежних времен; разговор шел на незнакомом им французском диалекте. Как только женщины приблизились к Храму Любви, им стало ясно, что их собственный вид изумляет присутствующих. Тем не менее, один из мужчин повел себя дружелюбно и с помощью жестов направил их к Малому Трианону.

Они нашли его, перейдя деревянный мостик, перекинутый над небольшой лощиной. Но, добравшись до своей цели, туристки были гораздо менее поражены самим зданием, чем видом дамы, которая сидела рядом, рисуя в альбоме видневшийся вдали край леса. Поразительно красивая, в высоком парике, наряженная в длинное платье, типичное для аристократок XVIII столетия, дама сама, казалось, более подходила для портрета, чем для роли художницы. Анни Моберли и Элеонор Джоурден удалось подойти ближе к аристократической особе, прежде чем та обернулась. Они приветливо улыбнулись, однако дама уставилась на них с ужасом и изумлением. И только тогда англичанки наконец осознали, что они каким-то образом попали в прошлое.

Описывая свои ощущения, мисс Моберли вспомнила, что все, что ее окружало тогда, было в какой-то степени неестественным. «Даже деревья казались плоскими и безжизненными. Не было эффекта светотени… ветер не покачивал веток», — написала она позже. Но как только они очнулись от своего неведения, эта жуткая застылость, казалось, всколыхнулась и все — и цвета, и весь окружающий их мир — вернулось к нормальному состоянию. В мгновение ока благородная художница испарилась, и на том месте, где она была, глазам англичанок предстала совсем иная сцена: вполне современный гид проводил для группки женщин экскурсию по Малому Трианону.

Хотя Анни Моберли и Элеонор Джоурден и потеряли дар речи на весь остаток времени, проведенного ими во Франции, они все же сумели договориться друг с другом не рассказывать о пережитом никому, опасаясь насмешек. Однако десять лет спустя, в 1911 году, когда обе стали преподавать в оксфордском колледже, дамы объединили усилия и написали подробный отчет о своем необычайном путешествии во времени. Когда в следующем году отчет был опубликован, то авторы даже стали знаменитостями среди местного братства медработников. К тому времени учительницы подробно изучили историю Версаля и много передумали, прежде чем пришли к выводу, что они действительно проникли в прошлое благодаря какому-то временному сдвигу или пройдя через невидимые ворота между измерениями. Год, в который они, по их расчетам, попали, был 1789-й. По их мнению, непонятные «садовники», скорее всего, были швейцарской стражей, которая, как известно, охраняла двор Людовика XVI, а женщина и девочка, с которыми они пересеклись, были одеты в лохмотья, которые могли принадлежать французским крестьянкам, проживающим на окраинах дворцовой земли. Леди, рисовавшая лес, была определена ими с большой вероятностью как сама Мария-Антуанетта.

Скептики — а их было множество — принялись потешаться, настаивая на том, что учительницы просто сочинили всю историю из корыстных побуждений. Эти критики поспешили указать, что ни одна деталь теперь, в будущем, по отношению к XVIII веку не может быть проверена. Более того, поскольку ни в одном из доступных источников по истории дворца в XVIII веке не упоминалось о деревянном моете, перекинутом над оврагом, эта существенная для всей истории подробность представлялась несовместимой с известными фактами, а тем самым и разоблачала все как неловкую выдумку.

Однако как раз тут скептики были посрамлены: довольно скоро открылось нечто, имеющее самое прямое отношение к этой столь компрометирующей подробности и заметно прибавившее доверия ко всем якобы вымышленным воспоминаниям. В 1920-е годы была найдена спрятанная в заложенной кирпичом каминной трубе старого дома в близлежащем городке копия плана дворца королевского архитектора. Скрытый весьма давно — из не совсем ясной предосторожности — документ не попадался на глаза людям больше века. И что самое примечательное, в плане архитектора значился деревянный мост над лощиной, который, как и говорили учительницы, им довелось перейти. Неудивительно, что тут страдавшие от насмешек британки заявили, что они наконец-то отомщены и спорить теперь, мол, нечего. И хотя эпизод с мостом не так уж решительно удостоверял, что они на самом деле проникали в прошлое, по крайней мере, стало гораздо сложнее сбросить со счетов сам инцидент.

Происшествие в Версале остается, возможно, самым известным примером того, как перед глазами человека XX столетия вдруг живьем появляются сцены прошлого, но оно никак не единственное.

В октябре 1926 года в местечке неподалеку от Брэдфилд-Сент-Джордж в Суффолке, Англия, другие две женщины во время прогулки, сойдя с дороги, забрели на территорию огромной усадьбы, обсаженной хвойными деревьями. Когда им на следующий день сообщили, что все постройки на том месте снесены еще в последние десятилетия прошлого века, они вернулись туда снова. И естественно, обнаружили, что дорога, по которой они шли прошлым днем, украшена по обочинам одними канавами, а дальше лежат перерытые пустоши, где во множестве валяются ветки, срубленные стволы и пни. Не было никаких признаков особняка и регулярных посадок деревьев.

Соединенное Королевство вообще щедро на подобные случаи. Как-то летом 1930 года доктор Эдвард Гибсон Мун, сельский врач, возвращался от лорда Эдварда Карсона, который жил на Таннет-Айленде в Кенте. Карсон был сильно болен, и Мун навещал его почти ежедневно, так что был знаком с местностью и особенно хорошо знал дорогу, что вела к сельскому дому дворянина, Кливкурту.

В этот раз, едва покинув полукруглый съезд у дверей Кливкурта, доктор Мун весьма удивился, обнаружив, что все вокруг выглядит несколько иначе, чем прежде. Прямо перед ним сам пейзаж и знакомый ряд изгородей показались странно переменившимися, а дальние постройки, которые обычно обозначали конец частной территории, вообще исчезли. Дорога с гудронным покрытием сменилась узкой грязной тропой, ведущей через пустынные луга, на которых обыкновенно паслись овцы. И в то время, что врач тщился осознать все эти явно необъяснимые перемены, его внимание Привлек мужчина, шедший по тропе впереди.