Гость из времени - Дмитрий Биленкин

— Вас — да. Меня — нет. Чего мне бояться?

— А холод, радиация, отсутствие воздуха, еды?

— Что такое космический холод? Состояние среды, губительное для живой ткани. Почему? У тела не хватает тепла. Энергетический источник жизни — биохимические реакции. А они маломощны. Мы сознательно перестроили свой организм. В нем текут не только биохимические, но и ядерные реакции. Энергии, ими выделяемой, хватает и на обогрев и на движение. По той же причине нам не страшна радиация. Вы смотрите на счетчик Гейгера? Не опасайтесь, сейчас я торможу выделение продуктов ядерных превращений своего организма. Воздух, пища? Это совсем несложно. Ваше тело тоже в своей основе состоит из элементарных частиц и полей. А их в космосе много. Остальное ясно. Надо уловить их, синтезировать в более сложные образования — вот и все. Что я и делаю. У Вавилова кружилась голова, и это было незнакомым для него ощущением. «Бред, бред, бред! — твердили опыт, знания, здравый смысл. Твердили громко, непреклонно, ибо за ними стояло самодовольное чувство гордости того, кто за двадцать лет напряженной учебы приблизился к вершинам человеческого познания и не очень-то желал новых, тем более крутых подъемов. — Хотя почему бред? — спорил разум. — Почему, собственно, земная цивилизация во вселенной — бесконечной вселенной! — должна быть самой первой? Мы же не попы, чтобы верить в богочеловека… И почему бы жителям иных миров уже не постигнуть то, о чем мы и мечтать не смеем, даже подумать не можем? Отчего бы им не конструировать свое тело с той же легкостью, с какой мы конструируем свои машины?»

— Я вижу, вам не терпится задать мне множество вопросов и тем развеять или усилить свои сомнения, — продолжал гость. — Но не в этот раз. Я ограничен временем, так как столкнулся с вами случайно по пути на свидание.

— Разве вам ведома любовь?

— Больше, чем вам. Боюсь, что из моих кратких ответов вы представили нас некими механизмами, удивительными, непонятными, но механизмами. Нет ничего более неверного. Наша жизнь во столько же раз богаче, разносторонней, ярче вашей, во сколько мы накопили больший объем знаний. Я мог бы показать вам наши развлечения, спектакли, игры, воспроизвести музыку. Но это требует долгой подготовки. Иначе наши шедевры в лучшем случае покажутся вам похожими на шедевры человеческого искусства. Хотя бы потому, что вы видите только свет, а мы — весь диапазон электромагнитных волн. Представьте себе, что о картинах ваших лучших художников возьмется судить человек в черных очках, и вы поймете меня.

— Подождете, — протянул руку Вавилов, видя, что гость поднимается. — Почему вы до сих пор не посетили Землю?

— Мы бывали на вашей планете. Помню, я с отцом охотился там на игуанодонов. Однако планет много. Часто посещать их немыслимо. После нашей встречи мы, конечно, поторопимся прилететь к вам. Думаю, как-нибудь поймем друг друга. Но я слышу, что меня зовут. До скорой встречи!

— Привет вашей супруге! — почему-то в растерянности крикнул Сергей. Гость вплотную подошел к стенке и мгновенно растаял. Вавилов долго и тупо смотрел на то место, сквозь которое он прошел. Даже мелькание каких-то знаков на экране телевизора не отвлекло его. «Протокол N 758/21. Сегодня, 27 августа 1996 года, была произведена неожиданная (по разряду А-9) проверка воли и находчивости пилота грузовой ракеты «НЦ-15» Вавилова С.Я. (рейс Земля — Марс). Проверка осуществлялась путем телепередачи новой программы, утвержденной ученым советом Института космической психологии. Проверка длилась пятнадцать минут с соблюдением всех правил режима предохранения. Результат неудовлетворительный. По возвращении на Землю пилота Вавилова С.Я. рекомендуется детальное обследование его биопсихического состояния. Главврач трассы Земля — Марс ЗУБАВИН М.В. Старший научный сотрудник ИКПа, кандидат биологических наук ГОМАЗКОВ 3.И.».